отбивную, но и говорить о том, что Котар безболезненно пережил атаку, нельзя. Множество костей переломано, органы повреждены, и нужно время на восстановление, чтобы продолжить безнадёжную борьбу.
— Призывай уже своего ангела-хранителя, — проворчал Сава. — Мне скучно.
— Попробуй… сначала… — прохрипел сквозь зубы Котар, — с ним… справиться.
Силой мысли Котар извлекал обломки костей из лёгких и сращивал ткани. Он кивнул в направлении тех, кто появился в отсеке, чтобы положить конец тёмным ритуалам и кровавому безумию.
Крестный ход Жерара Лабранша разгонял тьму. Святой одним присутствием заставлял демонов дрожать, а стоило ему посмотреть на них, как те воспламенялись, падали, катались по земле, но, в конце концов, превращались в пепел. И смерть эта — не возвращение в тёмные воды Моря Душ.
Смерть истинная.
Последняя.
Олицетворения злобы и разложения вдруг застыли на месте, не решаясь приблизиться к Святому, хотя совсем недавно наслаждались схваткой с Рыцарями Некоронованными. Они видели гибель сородичей, видели то, как пространство вокруг овеянным тёплым сиянием фигуры приобретает прежние строгие очертания. Стоило только Святому сделать шаг, как границы Сада Нургла поддавались, его площадь уменьшалась, а густые заросли и ожившие деревья испарялись, как мираж. Жерар Лабранш — или нечто необъятное внутри — обнажал истинную суть варпа, весь его обман.
— Что же вы, пугливые твари?! — бросил Сава. — Испугались? Людей?! Перед ликом Бога?! В атаку! Святого я беру на себя, остальных вам убить по силам.
И Святой, и Князь Демонов устремились друг на друга сквозь чащу проклятого леса, один — кометой, другой — роем мух. Сад Нургла получил смертельный удар и воспламенился так, будто его обработала не парочка огнемётчиков, а целая армия.
В последний миг перед столкновением Сава разминулся с Жераром. В первую очередь, Князь налетел не на главную угрозу, а на его пёстрое войско, в котором кого только не было. Сава схватил деву с иконой Святого Роберта Свежевателя и раздавил в ладони, точно спелый фрукт, только ноги с потрохами упали на жадную до человеческой плоти землю. Следующая жертва — абордажник Рыцарей Некоронованных, ныне защищающий только свет, а не чужие интересы. Сава прихлопнул его как насекомое. Тяжёлый скафандр, который давал владельцу неплохую защиту почти от всего стрелкового оружия, под напором Князя Демонов превратился в металлолом так, словно это легковая машина столкнулась с карьерным самосвалом.
Сава рвал и терзал святых-мучеников до тех пор, пока не покрылся их кровью с ног до головы, побуждая меньших демонов присоединиться к побоищу. Сава окликнул Жерара, который шёл за ним, прорубаясь сквозь Сад:
— Ты желаешь их смерти не меньше моего, не так ли? Кровь мучеников питает Империум!
Сава схватил мальчишку лет десяти, прибившегося к святому войску, и откусил голову. Жерар, глядя на это, бесстрастно ответил:
— Ты всегда задаёшь этот вопрос.
— Потому что хочу знать! — рассвирепел Князь. — Ответь мне!
Сава бросился к Святому, но теперь каждый шаг давался так, словно он опять очутился в изувеченном теле, и колдовская болезнь прогрессирует. Сила солнечного сияния снимала с Савы пласт за пластом его новообретённого могущества, низводила до прежнего уровня. Но всё же он шёл, так как глубоко внутри оставался Ангелом Смерти, существом из плоти и крови, прирождённым убийцей и воином, который некогда и сам сокрушал чудовищ и демонов. В отличие от нерождённых, Князь взял лучшее от всех миров.
Отвалились крылья, истончились когти, отсохла недавно отросшая рука, безвольно повисли мандибулы, а изо рта посыпалось крошево зубов, но всё же Сава добрался до источника обжигающего света. Один замах и…
— Убожество… — прошипел Сава, глядя на тельце крохотного человечка, нанизанное на когти. — Ты никогда не умел выбирать фаворитов.
Сава и сам после схватки больше напоминал огарок, но обернулся к сгоревшему лесу, Вратам Хаоса, Велаю и самому Отцу Чумы где-то там за гранью, разделяющей мир живых и Море душ, и воскликнул:
— Эту победу я посвящаю вам, господин!
Лидер культа Святого Свежевателя пал, и его паства похолодела, глядя на омерзительных чудовищ, которые приготовились разорвать их на кусочки.
Тогда-то Котар и обратился к оружию последнего шанса.
26
На "Пентакле" спор богов ещё не завершился, а вот на Белами-Ки пламя войны гасло.
"Марс" так и не пристыковался к космической станции.
Капитанский мостик уничтожен, множество офицеров погибло, восстановить связь и координацию удалось не сразу. В итоге по инерции космический корабль пролетел гораздо дальше нужного причала и вообще угодил в такую переделку, в которой не то чтобы победить, уцелеть невозможно.
Канонирам Белами-Ки не нужно было ждать, когда из центра управления придут координаты, они били прямой наводкой — "Марс" так близко, что не увидит его только слепой. Под градом ударов флагман династии Збаржецких и вовсе потерял способность двигаться. Сначала ему выбили генератор пустотных щитов, потом двигатели, на очереди — батареи, которые пока ещё отвечали огнём, и ангары, откуда нет-нет да вылетали бомбардировщики в попытке перевернуть ход сражения.
Важнее то, что пустотные абордажники Иеремии остались без поддержки, и их продвижение остановили.
Ийдана следила за событиями, глядя на условные обозначения на гололитическом столе, а ещё во время снов наяву, принимая образы грядущего. Никаких ярких запоминающихся фокусов и огненных шаров, но принижать её участие не стоило.
Именно она подсказала, куда будет направлен удар Рыцарей, чтобы оттуда эвакуировали всех, кроме артиллеристов, зенитчиков и операторов ракетных установок. Именно она предупредила, где ждать еретиков, и к улью Дабалор-Фой успели направить почти все развёрнутые на поверхности силы быстрого реагирования. Ийдана и сейчас пыталась расшифровать шёпот духов Нижнего Мира, разглядеть отражения в зеркале Моря Душ.
Она открыла глаза, подошла к генералу Рёд и дотронулась ей до плеча. Виктория отвлеклась и посмотрела на псайкера с вопросом.
— Обратитесь к захватчикам, генерал, — посоветовала Ийдана. — Их повелитель мёртв.
Объяснять что-то не понадобилось. Виктория отдала необходимый приказ, и уже совсем скоро из всех громкоговорителей раздался её голос:
— Солдаты и офицеры вольного торговца Иеремии Збаржецкого! Говорит Виктория Рёд, я командую обороной станции. У меня есть неопровержимые сведения того, что ваш лидер погиб. Больше нет смысла выполнять преступные приказы! Сдавайтесь и сохраните жизнь!
В массе своей абордажники отвечали на призыв самой грязной руганью, на которую были способны, и пожеланиями огулять Викторию в одиночку или всей армией. Однако возможностей совершить нечто подобное становилось всё меньше.
Ийдана смотрела на объёмную карту
