как на моём лбу пролегли тонкие морщины, означающие глубокую степень задумчивости.
Мой мозг включился по полной, пытаясь найти способ помочь Апофису. Где он? Кто ему причинил боль? Его кто-то пленил?
Я попытался снова мысленно связаться с ним, но хрен там плавал. Мне не удалось даже почувствовать его. Почему? Либо Апофиса обвешали нужными амулетами, как новогоднюю ёлку гирляндой. Либо его поместили в самый центр Пустоши, где эманации Хаоса создавали мощные проблемы для подобной мысленной связи.
Помнится, дракончик как-то раз говорил, что служители богов Хаоса пытаются перетянуть на свою сторону драконов, используя все средства. А взять в заложники ребёнка — замечательный способ заставить его матушку делать то, что хотят пленители её сына.
— Кажется, желание Семаргла сбудется. Драконы точно будут на поле боя, вот только, возможно, не на его стороне, — иронично проговорил я и завернул в проулок.
Он оказался на удивление чистым и опрятным. Тут даже мусорный бак был новеньким и блестящим, как юбилейный рубль. А из живых существ здесь ошивалась лишь ворона, клюющая кем-то недоеденную ватрушку.
Я вытащил кубок-портал, решив, как ранее и планировал, перенестись в Гар-Ног-Тон. Во-первых, надо бы проверить Башню и мои «легионы». А во-вторых, я надеялся найти в городе того, кто знает, где живут чёрные драконы Хаоса. Мне следует разыскать матушку Апофиса. Уж она-то должна знать, где её сын.
— Поехали, — пробормотал я и активировал артефакт.
Тот мигом перенёс меня в один из переулков города зверолюдов. На меня сразу же обрушились удушающая, липкая жара, вонь гниющего мусора и тошнотворное, блевотное зловоние разлагающейся плоти. Около обшарпанной стены валялся труп какого-то животного, частично обглоданного крысами. Но я лишь мазнул по нему быстрым взглядом, взволнованно прислушиваясь к крикам и воплям, разносящимся над городом.
— Башня! — выдохнул я и ринулся в сторону центральной площади, подозревая самое страшное.
Монстры вырвались из тёмных глубин детища Древних и сейчас разрывают моих зверолюдов. Ведь крики были пропитаны яростью и гневом.
Мне вдруг подумалось, что я частенько становлюсь причиной каких-то кровопролитий. Блин, может, пройти собеседование на вакансию одного из всадников Апокалипсиса?
Внезапно из-за поворота выскочил человек в обносках: глаза вытаращены, рот перекошен, а грудь вздымалась часто-часто. Он в испуге отпрыгнул от меня, издав гортанный хрип, а потом узнал моё благородное лицо, упал на колени и взмолился, протягивая ко мне грязные руки:
— Человек из-за Стены… спаси нас! На… на город напали! Только ты можешь защитить нас, великий воин и… маг! Ты же сын самого Сварга!
— Кто напал⁈ — выдохнул я, нависнув над ним.
— Че…чёрное, зубастое… — выдавил он, задыхаясь после бега. — И… и…
Хаосит замахал локтями, словно изображал крылья.
— Летучие мыши? Говори конкретно, мы тут не в пантомиму играем! — выхаркнул я, теряя терпение.
— Вон!!! — взвизгнул человек и молниеносно ткнул пальцем в небо за моей спиной.
На меня и близлежащие дома упала гигантская тень, закрыв солнце. Я резко телепортировался в сторону и задрал голову.
— О как! А мне сегодня везёт. Или, как говорится, на ловца и зверь бежит, — улыбнулся я, узнав матушку Апофиса.
Она стремительно пролетела надо мной и издала грозный, протяжный рёв. Ярость в нём соседствовала с отчаянием матери, потерявшей ребёнка. Да ещё какие-то тоскливые нотки вонзились прямо в моё сердце, заставив его на миг сбиться. Боль матери, переживающей за сына, способна и камень заставить кровоточить.
Сбросив с плеч мешающее пальто, я с помощью телепортации двинулся в сторону центральной площади, где возвышалась парочка самых высоких строений в городе: Дворец Совета и Башня. Думаю, с крыши одного из этих зданий дракониха точно увидит меня. Надо привлечь её внимание и поговорить.
— Человек из-за Стены! — обрадованно выпалил Сломанный рог, внезапно выскочив из подворотни, как дэпээсник из кустов. — Беда пришла…
— Я уже её видел. Сейчас разберусь. А ты прикажи воинам не атаковать драконицу.
— Как не атаковать? — изумился он, помчавшись рядом со мной, взбивая копытами облачка пыли. — Она уже убила одного из наших. Он на соседней улице лежит, а голова его аккурат рядышком валяется.
— Кто-нибудь видел, что именно она его убила?
— Никто не видел, — отрицательно покрутил головой минотавр, чей плащ от быстрого бега развевался, как чёрные кожистые крылья. — Но это точно сделала она. Больше некому.
— Ну, если представить, что у жертвы были очень сильные руки и большое желание умереть, то погибшего можно выдать за самоубийцу, — лихорадочно протараторил я, значительной частью своего мозга размышляя над тем, что скажу драконице, а не об убийстве какого-то зверолюда.
— Нет, за самоубийцу его не выдать, — серьёзно пробасил Сломанный рог, настолько далёкий от понимания иронии, что сложно вообразить такое расстояние.
— Выдавай его за кого хочешь. Но мстить мы за него не будем. Понял? Ты же не хочешь, чтобы этот крылатый крокодил спалил весь город?
— Не хочу.
— То-то же. Но всё равно прикажи воинам держать ушки на макушке. Если я с ней не договорюсь, возможно, нам придётся защищать город от её гнева, — отбарабанил я на одном дыхании и телепортировался на абсолютно пустую площадь.
Зверолюды идиотами не были, потому укрылись в домах. И оттуда воинственно завывали во всю глотку, будто рассчитывали напугать крылатую бестию. Однако она не была медведем, её громкими криками не испугать.
Впрочем, настрой хаоситов мне понравился. Они пытались защитить свой дом, а не сидели тихо, как мыши.
— Молодцы, — пробормотал я и подскочил к ступеням Дворца Совета.
Телепортировался на одну из растрескавшихся колонн, а уже с неё перенёсся на здоровенный купол, тоже довольно густо покрытый трещинами. Надо будет сказать Сломанному рогу, чтобы их замазали каким-нибудь скрепляющим составом, а то купол рано или поздно обрушится на головы хаоситам.
Пока же я начал призывно размахивать руками и громко кричать. Ветерок злорадно забивал звуки обратно в мою глотку, но драконица всё же заметила меня. Она сделала крутой вираж и быстро полетела ко мне, блестя чёрной чешуёй.
— Надеюсь, у неё хватит мозгов не садиться на купол, — прошептал я себе под нос, попутно успокаивая разнервничавшегося Громова-младшего.
Благо мать Апофиса сообразила, что купол не выдержит её вес, потому она опустилась на одну из тонких башен, окружающих Дворец. Ясен хрен, верхняя часть башни пошла трещинами и с грохотом рухнула на площадь, раскатившись по ней обломками. Драконица чуть сама не грохнулась
