отделением абвера, занимавшимся воздушным шпионажем в очень многих странах мира.
С начала войны с «Ганза-бильд» была сброшена маска, и она превратилась в специальную разведывательную группу при главнокомандующем люфтваффе, то есть Геринге. «Мирный» пилот Ровель стал полковником, а группа получила на вооружение новейшие самолеты Ю-86 с потолком в тринадцать километров и радиусом действия 1 300 километров.
Нетрудно заметить, что расширение программы выпусков высотных МиГов в этих условиях было не только вполне оправданным, но даже и необходимым.
А время стремительно неслось вперед. Прошло несколько месяцев «странной войны», когда правители Англии и Франции не предпринимали абсолютно никаких действий на Европейском фронте, предпочитая отсиживаться за линией «Мажино».
И в мае сорокового года, всего за сорок дней, под напором танковых дивизий вермахта развалилась источенная «пятой колонной» третья республика во Франции. С огромным трудом и потерями английский экспедиционный корпус бежал из Дюнкерка. Англия осталась одна. Над ней нависла угроза плана «Зеелове» — «морской лев», высадки немецких войск на Британские острова. Правда, английские военно-морские силы были значительно сильнее немецких. Но оставалось еще воздушное пространство.
Ровно в 9 часов вечера 7 сентября 1940 года над Лондоном послышался рев фашистских бомбардировщиков — начинался «большой блиц». Целых девять часов, до 6 утра Лондон беспрерывно бомбили налетавшие одни за другими пиратские эскадрильи Геринга.
И так 57 дней подряд. Ровно в 9 вечера, как вспоминает посол СССР в Лондоне И. М. Майский, над городом появлялись тучи самолетов. И только в 6 часов, на рассвете, давался отбой воздушной тревоги. 57 дней Лондон горел, глухо ухали взрывы фугасок. В полетах участвовало от 200 до 500 самолетов. 57 дней лондонцы не могли спокойно заснуть хотя бы одну ночь. Только за это время в городе погибло около 50 тысяч человек.
Бомбили так же жестоко и другие промышленные центры Англии, в частности Ковентри, где находились авиазаводы. Материальный ущерб был огромен. А что могли противопоставить «большому блицу» англичане? Ведь в это время у них уже находился на вооружении ВВС хороший истребитель «спитфайр» (громовержец). Но вся беда была в том, что преступная близорукость правителей Великобритании не позволила им своевременно принять меры для массового выпуска уже имевшегося истребителя.
Молодые британские летчики проявили огромное мужество, защищая небо своей родины. Но не они смогли приостановить уничтожение Англии с воздуха. В этот момент англичан спасло широкое использование радиолокатора. Невидимые электромагнитные лучи стали самым эффективным союзником малочисленных британских ВВС, позволяя заблаговременно обнаружить самолеты противника и быстро бросать свои истребители им на перехват. Так еще раз история показала, какое значение в современной войне играет изобретательская мысль.
Все это отлично учитывало Советское правительство, развивая производство МиГов. Кроме них, из ворот авиазаводов стали выходить отличные тактические истребители молодого конструктора Яковлева с моторами Климова и Лавочкина, который вместе с Горбуновым и Губковым создал превосходную машину с двигателем Климова. Почти тотчас же за первой моделью МиГ-1 появилась вторая — МиГ-3, которая и начала выпускаться большой серией. В 1940 году из заводских ворот вышло двадцать машин МиГ-3. А уже за первую половину следующего года ВВС получили от авиапромышленности 1946 истребителей МиГ-3, ЯК-1 и ЛаГГ-3. Причем значительная заслуга в создании и промышленном освоении МиГов принадлежала одному из руководителей завода, выпускавшего эти самолеты, Петру Васильевичу Дементьеву, который вскоре был назначен заместителем наркома авиационной промышленности. Он принадлежал к замечательной плеяде тех деятелей отечественной авиации, которые на своих плечах несли тяжелый груз войны.
Следует заметить, что некоторые мемуаристы, вспоминая о начальном периоде войны, несколько скептически отзывались о МиГ-3. Дело в том, что очень значительные потери советской авиации в первые месяцы войны вынудили командование ВВС бросить в бой МиГ-3 в качестве тактического истребителя, а он-то был задуман как истребитель ПВО.
Обнаружив, что на больших высотах МиГ-3 победить невозможно, немецкие летчики стали затевать с ним бои на низких высотах, на которые он не был рассчитан. При таких условиях боевые характеристики МиГ-3 оказались ниже, чем у немецких истребителей. В этих случаях самолет использовали не по назначению. А мысль, что военно-воздушные силы должны иметь сбалансированные типы самолетов, сегодня очевидна.
Поэтому выпуск МиГов в предвоенные годы не был никоим образом ошибкой. То, что он сыграл в войне меньшую роль, чем предполагалось, — прямой результат гитлеровской тактики «блицкрига», при которой все решают наземные войска, поддержанные тактической авиацией.
В один из февральских дней 1940 года Микулин зашел к себе в кабинет. Время было уже позднее, и секретарша ушла, положив ему на стол записку: «Звонил Сергей Владимирович Ильюшин, просил Вас позвонить ему».
Микулин тотчас же позвонил. Несмотря на позднее время, Ильюшин был у себя. Он пригласил Микулина на завтра заехать к нему на завод.
Ильюшин к этому времени был широко известен как конструктор дальнего бомбардировщика ДБ-3. Но вслед за этим он задумал создать самолет взаимодействия с войсками. Сама по себе эта идея не была новой. Подобные попытки делал и Поликарпов, и другие конструкторы. У немцев к такого рода самолетам относился пикирующий бомбардировщик «Юнкерс-87». Главное отличие Ю-87 заключалось в том, что он в конце пике сбрасывал бомбы и, поскольку это происходило на чрезвычайно низких высотах, бомбы ложились с большой точностью. Короче говоря, объектом атаки мог стать одиночный автомобиль или танк, орудие или пулемет.
После этого самолет тут же взмывал, чтобы уйти от огня наземных сил. Идея же Ильюшина была в принципе революционной. Он хотел сделать самолет-штурмовик, который длительное время мог идти на бреющем полете, поливая противника огнем своих пушек, пулеметов и обрушивая на его голову реактивные снаряды и бомбы. Но бреющий полет — палка о двух концах. С одной стороны, такой самолет страшен противнику, так как он может чуть ли не в упор, с высоты пятидесяти метров вести огонь и бомбежку. Однако на такой ничтожной высоте даже пуля, выпущенная из пистолета, не теряет своей убойной силы. О ружейно-автоматном и пулеметном огне и говорить нечего.
Следовательно, резко возрастает опасность поражения летчика и мотора.
Поэтому Ильюшин решил заключить и мотор и летчика в бронированный отсек, сделав его составной частью фюзеляжа.
Но броня, которую предложил Ильюшин, утяжелила самолет. Поэтому весь остальной фюзеляж и хвостовое оперение было очень легким — из дерева. Однако деревянный самолет истребители противника могут легко поджечь. И чтобы их отгонять, спиной к летчику должен был сидеть стрелок с пулеметом.
Ильюшину было затруднительно работать над своим проектом в КБ, потому что он одновременно руководил главком в Наркомате авиационной промышленности. И лишь после его повторной просьбы Сталин дал согласие на его освобождение из главка
