от их горнов обволакивал вершину горы, заслоняя жителям долины солнце. Мало того, он начал спускаться вниз по склонам. Дым отравлял сады, иссушал посевы. Люди долин никогда прежде не знали подобного бедствия. Им грозил неурожай и голод, а черному дыму не было конца. Тогда старейшины долины поднялись на вершину. Они хотели просить кузнецов прекратить или хотя бы сделать реже их опасную работу. Но главарь железных людей — страшный чернобородый кузнец-великан — лишь посмеялся над ними. Старейшины долины стояли на своем, и тогда железные люди совершили свое первое злодеяние. Они схватили старейшин и бросили в свои горнила. Говорят, что в тот день многие орлы Грандо Монтаны поднялись в небо и покинули свои гнезда безвозвратно.
— И жители долин не перебили кузнецов в отместку? — удивился Алонсо.
— Увы, нет. Мирная ли жизнь сделала их не в меру робкими, лишила отваги потеря старейшин или остановил страх перед силой железных людей, мне неизвестно. А хоть бы то, другое и третье вместе. Важно лишь то, что черный дым заклубился с новой силой, но никто больше не осмелился подняться вверх по склону.
— Совсем никто?
— Кроме одной девушки. Мария, юная и кроткая, решилась сделать то, на что не хватило духу более храбрым и разума более мудрым. Никто не ожидал подобного от нее, но время шло, а черный дым клубился над долиной все гуще и гуще, и пепел оседал на листьях в увядающих садах.
— Что сделала Мария?
— Взошла на гору в одиночку. Дым застилал глаза, пепел мешал дыханию, но девушка шагала и шагала, пока не добралась до кузниц. Мария явилась прямо к чернобородому великану. Она рассказала ему о том, как прекрасна была долина, не отравленная черным дымом. Она смиренно просила железных людей погасить огонь в горнилах навсегда и уйти восвояси. Но чернобородый злодей остался глух к ее просьбам. Он лишь ухмыльнулся и сказал: «И сам не уйду, и тебя отсюда не выпущу! Отныне ты моя!» — и протянул к девушке черные от сажи руки. Мария оттолкнула кузнеца, тот полетел в горнило, и огонь опалил его черную бороду. В ярости великан выскочил из пламени, схватил только что откованный меч… — Бардэсса умолкла, но лишь на мгновение. — Мария погибла. Но сама земля вступилась за несчастную деву. Гора дрогнула. Склоны ее раскололись и исторгли великое пламя. Железные люди в страхе бросились врассыпную, но карающий огонь настиг всех до единого, обжег и превратил в безобразные голые камни. Вот в эти! — И донья Лаура показала рукой вокруг.
— Из легенды выходит, что сама природа способна восстать на людей за их беззакония! — проговорил Алонсо. — Но ведь так не бывает. Природа не совершит того, что люди должны сделать сами.
— Золотые слова, мой друг! Люди привыкли мерить природу своими мерками, но это неверно. Земля живет сама по себе и правит по-своему, дарит и отнимает. Так было, есть и будет до конца времен. Однако я верю, что люди способны постичь нрав природы, чтобы предугадать то, что еще только собирается совершить Земля.
— О да! Донья Лаура, с такими знаниями и рассудительностью вы могли бы вести занятия в университете Лас Агиласа!
— Могла бы, — коротко кивнула бардэсса.
* * *
— Господин командор! У нас пленный!
— Сюда его. — Дон Карлос удивился — до прибытия королевских войск, по его подсчетам, оставалось не меньше двух недель. Сражаться было пока что не с кем, брать в плен — некого.
Капитан Эрнандес кивнул всадникам. Те привели пленника — неказистого молодого парня в потрепанной одежде, такой бы с легкостью затерялся среди ополченцев и беженцев Эль Мадеро и мог сойти за лазутчика. Он шел сам, не показывая страха — лишь недоумение пополам с любопытством. Увидев рыцаря на могучем вороном жеребце, незнакомец признал в нем военачальника, неумело поклонился и сразу же задал вопрос:
— Кто вы, благородный сеньор?
— Прежде ответь мне, кто ты такой, — строго спросил дон Карлос.
— Хуанито Лопес, ваша милость.
— Откуда?
— Из Тенедора.
— Солдат?
— Конюх, ваша милость.
— Как его взяли? — Командор повернулся к Эрнандесу.
— Встретился на пути, — ответил капитан. — Был растерян и перепуган, на едва не загнанной лошади. Точно бежал откуда-то.
— Я ехал звать на подмогу, ваша милость, — подал голос Хуанито. — Напали на нас. На Тенедор. Кто такие — черт бы их разобрал.
— Когда это случилось? — Дон Карлос нахмурился, почуяв недоброе.
— Вчера вечером, — закивал конюх. — На Тенедор налетел конный отряд. Никто не ждал такого. А они принялись грабить. Много их, вооружены отменно, что твои королевские рейтары. Они и сейчас там. Я еле ноги унес.
— Ты видел их знамена?
— Красное знамя, ваша милость. С неведомой бестией — голова как у орла, тело звериное. С крыльями. Во главе какой-то сеньор. Важный — страх! Только его разбойники и слушаются. А вы служите королю?
Дон Карлос оставил его без ответа. Он гневно сжал поводья и развернулся к Эрнандесу.
— Капитан, — дон Карлос говорил тихо, стараясь не показывать ярости, — сколько отсюда до Тенедора?
— Четверть дневного перехода, — ответил Эрнандес. — К вечеру большая часть войска будет там. К утру дождемся обоза и арьергарда.
— К лучшему, — процедил дон Карлос. — Отряд кавалерии со мной и с вами сейчас же идет впереди всех. Быть готовыми к бою.
— Но там же должен быть отряд де Агилара? — удивился Эрнандес.
— В том-то и дело! — бросил командор. — Конюха накормить и стеречь. Он пойдет с нами.
Поселок Тенедор находился на развилке королевской дороги — здесь она расходилась надвое: на восток, в сторону Пуэрто-де-Сантьяго, и на юг до самой столицы. Именно тут дон Карлос собирался разделить своих людей — обоз мирных горожан в сопровождении двух терций пехоты с городскими старейшинами направить на восток. Там королевские грамоты помогут им получить корабли и уйти в Испанию — дело за малым, всего лишь сменить курс, уже в море склонив капитанов на свою сторону. Себе дон Карлос намеревался оставить только лучшие терции своего войска, чтобы вместе с ними наступать на столицу, попутно поднимая против короля народ встречных деревень и городов. Командор строго-настрого запретил своим солдатам учинять насилие над местными жителями, если те не окажут сопротивления. Тенедор — первое крупное поселение на пути войска — было поручено занять передовому отряду под командованием графа де Агилара.
Тенедор по примеру других поселков и городов Острова был мирным — с самого основания в нем не строили укреплений и не держали гарнизона. И тем тревожнее смотрелся он теперь, когда одно внезапное нападение грозило вот-вот продолжиться другим.
