дойти до стола. Там провели жеребьевку, и, шумно споря, разбились на две команды. Тогда же поняли, что песня почти стихла.
– Просто болотные девы – тоже женщины, – вздохнул Даниэль, – капризные и гордые. Не любят, когда на них не обращают внимания.
Все снова начали перешучиваться, а я… Я хлопнула себя по лбу и закричала:
– Ну конечно! Вот оно. Женщины… Как же ты прав.
Я вспомнила, где читала о случаях массового заселения болот нечистью! В одном из шокралийских журналов. В год переворота вместо коронации случилось массовое кровопролитие. Как итог – высвобождение огромного количества магии потомков драконов. Плюс сильнейший концентрат страхов, ненависти, зависти и злобы. А рядом было озеро…
– Ваку́ль, – сказала я в полной тишине. – Водяной, перешедший грань тьмы.
– Что? – не понял Марк.
– Водяной, – повторила я. – Он не опасен, пока все спокойно, но когда рядом происходит нечто трагическое и очень плохое, может как бы переродиться, превращаясь в нечто иное, напитанное тьмой. Тогда он начинает отравлять водоемы вокруг, убивая все живое и притягивая к себе нечисть отовсюду. Перерождается. Чем сильнее Вакуль, тем дальше действует его зов, и…
– … и тем больше стаи нечисти собираются вокруг, – закончил за меня Умс. – Ну конечно! Как мы не подумали о нем? Эта тема будет на экзамене, мы проходили ее в начале четвертого курса.
– Значит, болото не всегда было болотом? – спросила Юлия.
– Выходит, так, – согласился Даниэль. – И местные прекрасно знают, что натворили. И сами породили монстра.
– Плохо, – заключил Конрад. – Но все сходится. Болотные девы не могут противиться зову хозяина-перевертыша. И другая гадость тоже мчится сюда, чтобы временно осесть на болотах. Пока Вакуль не решит, что достаточно силен, чтобы поглотить их силу и начать истреблять людей.
– Но откуда здесь такое зло? – прошептала Юлия.
– Этот вопрос стоит как можно скорее задать главе общины, – проговорил Конрад. – Какие именно ритуалы они проводили, создав водяного-перевертыша? Может, это из-за духов-хранителей в домах?
– Нет, – ответил Таттис. – Хранители – это те, кто согласился остаться для охраны рода еще до смерти. Добровольно. В этом ритуале нет зла, как бы странно не звучало.
– Тогда что? – спросил Умс.
Ответов у нас не было.
Марк тихо выругался, Юлия надрывно вздохнула.
– Идти в общину наночь глядя нельзя, – озвучила я то, что понимали все. – Отправитесь утром. А сегодня…
– Будет тяжелая ночь, – договорил Конрад. – Думаю, зов тумана станет сильнее. Давайте тянуть жребий.
