руки. Я повертел ее и поставил на место, в шкафчик. Стало и смешно, и грустно. Смотрел на тещу и вспоминал сказку про то, как муж подарил бедной женщине новую юбку. Мол, твоя старая вся в заплатках. А баба на радостях развернула обновку и говорит: «Надолго теперь хватит! Это ж сколько из нее заплаток выйдет⁈». Так вот и моя теща.
— Светлана, заканчивай свой макияж, пойдем завтракать! — позвал я жену.
— Чего кричишь? — возмутилась теща. — Что за это за такие уставные отношения у вас?
— Валентина Ивановна, если мне потребуется ваше мнение по поводу отношений с женой и воспитания дочерей, я его у вас обязательно спрошу. А сейчас кушайте, омлет стынет, — я взял чашку с кофе, сделал глоток и, игнорируя сердитые взгляды Валентины Ивановны, улыбнулся вошедшей жене.
Страшнее тещи зверя нет, как говорится в известном анекдоте. Конечно, я уважаю и ценю маму своей супруги, но помыкать собой не позволю.
Позавтракали омлетом, также на столе был обязательный хлеб с маслом, без которого у Валентины Ивановны завтрак просто немыслим. Кстати, как и ужин. Тут же стоял чайник, чашки, сахарница с кусочками рафинада. Девочки попытались выпросить конфеты, но теща положила перед ними по яблоку.
— Можете съесть сейчас, можете забрать с собой в школу. Конфеты с утра есть вредно! — отрезала она.
— А шоколад полезен для работы мозга, — попыталась поспорить Таня.
— И после него всегда хорошее настроение! — поддержала сестру Леночка.
Проигнорировав сердитый взгляд тещи, я достал из шкафа вазочку с конфетами и скомандовал:
— Разбираем конфеты — и одеваться! Довезу вас до школы.
В коридоре вдруг затрезвонил телефон. Я подошел и снял трубку.
— Владимир Тимофеевич, — послышался спокойный, мягкий голос Удилова, — сегодня в десять утра у Андропова состоится совещание. Я бы хотел, чтобы вы на нем присутствовали.
В моей реальности в это утро все были на пожаре. И Андропов, и Устинов с Черненко. А первому секретарю Московского горкома Гришину присутствие на пожаре едва не стоило жизни. Виктор Васильевич кинулся руководить пожарными, и чуть не попал под обрушившуюся оконную раму.
Что ж, рад что все обошлось вчера без жертв, но мне очень интересно, что будут говорить на совещании? Учитывая, что генерал-майор Удилов лично позаботился пригласить меня.
В половине восьмого подогнал копейку к подъезду. Света с девочками вышли не скоро, я ждал минут десять и уже хотел за ними подняться, когда открылась дверь подъезда и они, громко смеясь, вышли на улицу. Ну, наконец-то! Подвез дочек до школы, потом поехал к заводу «Серп и Молот». Недалеко от проходной остановил машину.
— Свет, слушай, а давай твою маме замуж отдадим? — вдруг сказал я и сам удивился своим словам.
Светлана расхохоталась.
— Её туда никаким пряником не заманишь! — она внимательно посмотрела на меня и спросила:
— Обычно тебя ее ворчание не задевает, она сегодня что-то обидное сказала?
— Нет, не в этом дело. Просто смотрю на нее — по сути же еще молодая женщина, красивая, умная. Ей бы немного внимания со стороны мужчин, чтоб оттаяла. Просто хочу, чтобы Валентина Ивановна стала чуть-чуть счастливее.
— Володечка, я так тебя люблю! Ну все, бежать надо, до вечера! — Света чмокнула меня в щеку и ладонью стерла оставшийся след помады. — Прости, замарала немного. Представь, придешь в Кремль, а у тебя помада на лице?
— Не поймут, там люди серьезные работают, — усмехнулся я.
Она выпорхнула из салона. Я немного посидел в машине, дожидаясь, пока Светлана дойдет до проходной, проводил ее взглядом. Она остановилась, будто почувствовав, обернулась и помахала мне рукой. Я помахал в ответ, дождался, пока она войдет в открытые двери и только потом поехал на Лубянку.
Поднялся на второй этаж. В коридоре меня окликнул Иванов, секретарь Андропова.
— Владимир Тимофеевич, до совещания всего пять минут осталось. Поторопитесь, — посоветовал он и, обогнав меня, быстрым шагом вошел в приемную. Не останавливаясь, сразу прошел в кабинет Андропова.
Первым, кого я встретил в приемной Андропова, был Рябенко. Он сидел в кресле, положив на колени генеральскую папаху. Я поздоровался и присел рядом.
— Ну что, сновидец, опять отличился? — по-своему поприветствовал он меня.
— Так получилось, Александр Яковлевич, — улыбнулся я в ответ.
— Все время у тебя что-то получается, — Рябенко вздохнул. — Но пока, к счастью, получается хорошо. Удилов уже прицелился тебя во Второе Главное управление перетянуть.Своим замом. Хорошо, что Леонид Ильич не согласился, а то бы сейчас уже перевод оформляли. И я рад, что ты у меня остаешься. Но поубавь активность, Володя. Не доведет до добра. Тебя уже и так многие бояться стали. Сам понимаешь, прикрепленный — фигура незаменимая, но незаметная. Фактически, тень Генсека. А ты слишком уж ярко светиться начал в последнее время. Сейчас одни к тебе с дружбой лезть начнут, а другие, напротив, анонимки строчить. Так что сбавь обороты. Не пугай людей.
— Учту ваш совет, товарищ генерал.
— Не учту, а приму к исполнению, — проворчал Рябенко. — Тоже мне, учетчик нашелся.
Иванов вышел из кабинета и пригласил нас войти. Кроме Андропова присутствовал, разумеется, Удилов. Перед ним лежала папка. Обычная серая канцелярская папка сразу с двумя наклейками — красной и синей. Рябенко сел напротив него, я устроился рядом с генералом Рябенко.
— Экспертов, если они понадобятся, пригласим позже, — сказал Андропов. — Докладывайте, Вадим Николаевич.
Удилов отложил в сторону бумаги и начал рассказывать:
— Григоренко Петр Николаевич до инцидента в гостинице «Россия» вел обычный образ жизни. Кандидатскую защитил с блеском, там же, в Институте кибернетики. Тема диссертации: «Распределенные сети вычислительных машин и их внедрение в народное хозяйство», научный руководитель — доктор наук Раппопорт Михаил Самуилович. В этом году Григоренко должен был закончить докторантуру и защитить докторскую в развитии той же темы — распределенные сети. Поездка в Москву на симпозиум была запланирована еще в прошлом году, но Григоренко вошел в состав группы непосредственно перед поездкой. Для многих это стало неожиданностью. Вместо него должен был ехать другой кандидат наук, Дашкевич Максим Федорович, который работал непосредственно с академиком Глушковым. И вот здесь начинаются странности. За два дня до поездки Дашкевич попадает в больницу с острым отравлением. Как я предполагаю, отравление не случайно. Вместо него поехал кандидат наук, доцент Григоренко. Человек контактный, весельчак, балагур и душа компании. Что случилось дальше,
