— мрачно уточнила она, когда гость вернулся на кухню. — Об этом я как-то не подумала. Извини.
— Дело не в девушке! — возмутился Пашка. — Просто… Слушай, а вот этот твой Тимофеевич, он же тоже душу продал, нет?
— Продал, — кивнула Женя.
— А разве это не значит, что он должен был раскаяться? И вот этого всего втирать тебе уже не смог бы?
— С Демьяном Тимофеевичем вышла осечка, он мне объяснил. Он ещё при жизни научился даром своим распоряжаться разумно. Не наделал, как оно обычно бывает, всякой муры. Бес, который с ним договор подписывал, волноваться начал, что от руководства прилетит. И подсказывал Демьяну Тимофеевичу, что в его организме по извилистому шарфику идти начинает. А когда знаешь, где болячка, очень просто захотеть от неё избавиться прицельно. Он таким Макаром сто двадцать один год прожил. Но всё равно так и не раскаялся. Сильно подпортил своему дарителю статистику.
— Погоди-ка! — опять встрепенулся Пашка, успевший приземлиться на табуретку и полезть в свою память за нужное для отчёта число. — А на фига вообще бесам эти шестьсот шестьдесят шесть контрактов, если они в Рай не стремятся так попасть⁈
— Демьян Тимофеевич говорит, что так можно стать полноценным демоном, — пожала плечами Женя. — Так что видишь: совсем необязательно гореть в пламени своей памяти. Можно развиваться.
— Или наебаться, — проворчал Пашка. — Ты же мне помогаешь с отчётом не чтобы я… ну… ты поняла?
— Кто-то уже подозревает меня в расчётливости, — развеселилась Женя. — Мы на верном пути.
Над отчётом просидели до утра. Звонившей Другой маме Пашка наплёл, что у Люси останется, потому что родители её не против, а дома неудобно из-за вырубленного электричества (ещё и «тет» за лжесвидетельство прилетел).
Часа в два ночи Соколов-младший энергию себе и зевающей Женьке поднял игрухой, и такой лайфхак она живо оценила.
— Жалко, что Демьяну Тимофеевичу со мной нельзя договор подписать без вреда для карьеры, — вздохнула она.
— А разве заиметь ангела — не круче даже? Для статистики? — снова схватился за нестыковку Пашка.
— Почему-то нет, — помотала головой Женя, сохраняя очередное пояснение действий своего несговорчивого визитёра в отчёт. — Люди нашего склада характера не склонны к раскаянию. И вообще мы считаемся браком. И в Рай не пустят, потому как испытание не прошли, а вроде как смухлевали. Не из-за страданий, наученные горьким опытом, от прав своих отказались, а просто случайно прожили по правилам своей волей. И в Аду для не научившихся принимать свой выбор и за него ответственность нести места нет. Хотя я вот честно себя к таким не отношу. Мне кажется, тут есть исключения. Но это вот как с младенцами.
— А как с младенцами? — совсем запутался Пашка. — Вельзевул говорил, они в Рай все отчалили.
— Демьян Тимофеевич объяснил, что со временем души младенцев перерождаются опять на земле. Их полноценно в Рай не принимают. Потому что они вот как я, вынуждено безгрешными оказались. Просто не получили возможности нагрешить. Не прошли, короче, огонь, воду и медные трубы.
— Ты, блин, уже прям препод по загробной жизни какой-то! — буркнул Пашка.
— Я любознательная. Я, думаешь, сразу Демьяну Тимофеевичу во всём доверилась? Мы с ним уже недели две трындим ночи напролёт. А иногда и днём. Я даже снотворного себе купила для этого дела. Ну что? — вернулась она к документу в ноуте. На улице рассвело и уже появились первые утренние прохожие. — Седьмое число не трогаем?
Пашка замялся. Он дико устал несмотря на поднятую энергию. Если начать седьмое расписывать, то надо вообще по сегодня. А так типа недопонял. До сегодня они не успеют явно до шести вечера таблицу заполнить никак.
— Не, хватит, — решил младший Соколов. — Написано от шестого июня.
— Ну как знаешь. — Женя сохранила файл и скинула ему в мессенджер. А потом посмотрела выжидательно.
Пашка опять напрягся. За ночь отчётных трудов Женя свою дикую просьбу не повторяла. А сейчас явно намылилась брать быка за рога.
Спасла неожиданность.
С незнакомой карты какой-то Вероники Сергеевны Н. на Пашкину пришло десять рублей. С припиской в комментарии к переводу: «Здравствуйте! Андрей Лосев хочет с вами увидеться и будет ждать сегодня с утра в сквере около Светофорного дерева».
А ведь с ним можно и всё вот это богословие заодно обсудить! Очень удачно!
Воспользовавшись предлогом, Пашка от Женьки слился, хотя и обещал подумать над просьбой «по-нормальному».
По пути в центр в вк-шном диалоге с «ДР комиссия» в ответ на его файл пришло:
«Принято. На рассмотрении».
Глава 21
Лосев люто троит
По случаю Дня города и Дня России город принарядился, а улицы заполонили толпы живого народа (неживого, наверное, тоже, Пашка не проверял). Движение в центре перекрыли, и пришлось пердячить несколько остановок пешком.
Лосев устроился на походной сидушке под деревом на газоне сквера. Когда Пашка его увидел, тот сидел с закрытыми глазами, словно бы к чему-то прислушиваясь, и улыбался.
Младший Соколов поспешил к нему, и поднявший от оклика веки Лосев просиял, тут же вставая на ноги.
— Вот же, сладилось! Как замечательно! — Лосев протянул ладонь для пожатия. — Спасибо, что пришли, Павел! Всё придумать не мог, как вам встречу назначить, а потом случилось озарение. Повидаться надобно было обязательно, возьмите, пожалуйста, возвратить мне вам нужно, — сообщил он и протянул Пашкину пластиковую карту. — И спасибо от всей души за помощь!
— Ой, оставьте! — спрятал за спину руки младший Соколов.
— Мне она более не понадобится, Павел, — тепло улыбнулся Лосев. — А если кто-то найдёт, для вас может выйти неприятность. Так что возьмите.
— Не обязательно же для обжиралова! — отступил Пашка, карту не принимая. — Вдруг вам что-то будет нужно? Оставьте, мне приятно, что она у вас! Но вы очень вовремя появились, спасибо! Нужно поговорить. Я запутался…
— Что ж, давайте прогуляемся, Павел, тем более погода отличная, к тому же праздник, — согласился Лосев и, помедлив, положил карту в карман джинсовой рубашки. — Какой у вас вопрос? — с готовностью уточнил он.
— Есть одна девочка… — забубнил с внезапным усилием Пашка. — Так вышло… что я ей тоже землю для связи с бесом принёс… ну… Она как вы. Это по квесту
