Одним словом, я был близок к безумию.
К счастью, дверь открылась, и Валентайн с Майерсом, в голос хохоча, ввалились в контору, тем самым существенно отдалив мою встречу с населением Бедлама. Держа в руке пыльную тряпку, я угрожающе приблизился и посмотрел на них самым строгим взглядом, на который только был способен. К сожалению, это не возымело должного эффекта.
Похлопав меня по плечу, Валентайн прошел к шкафу и достал непочатую бутылку бренди.
– За такое надо выпить, – пояснил он, наливая в два стакана.
Викарий тут же подхватил один и осушил залпом.
– Господь запрещает выслушивать такое трезвым, – повернувшись ко мне, сказал он.
Я помотал головой.
– Какое – такое? Господа, извольте сесть и рассказать мне, что произошло. Куда вы ходили, какую глупость опять совершил Валентайн и чем мы располагаем, наконец?
– Справедливо, вам нужно это услышать. – Валентайн опустился в кресло и закинул ногу на ногу.
Викарий облюбовал диван, мне же ничего не оставалось, кроме как сесть за стол. Мне не хватало только парика и молоточка – настолько я чувствовал себя в этот момент неподкупным судьей.
– Итак. – Валентайн заново наполнил стаканы и приступил к рассказу. – Вы помните, Дориан, как мы разошлись после аукциона? Вы направились домой, а я – в контору. И всю дорогу я чувствовал, что за мной следят…
– Что? – вскинулся я. Он мне этого не сказал!
– Я не хотел вас волновать, – очаровательно улыбнулся этот мерзавец. – Тем более что ничего ужасного же не произошло?
– Не произошло? – повторил я.
– Конечно, я же здесь, сижу перед вами целый и невредимый!
– Чудом, – пробормотал Майерс в сторону.
– Майерс, что вы там бормочете, Господу не слышно! – усмехнулся Валентайн. – Так вот, я поначалу, конечно, решил, что за мной следует маньяк и мои внутренние органы в опасности. Но нет! Почти у самой конторы преследователь показался – и оказался милейшим молодым человеком…
Он выдержал паузу.
– И представьте, кем он оказался? Некто мистер Джеффри Коул.
– Коул? Родственник профессора?
– Представьте себе, да! Между прочим, родной племянник. Однако на аукционе он не присутствовал – даже не пытайтесь его вспомнить.
– А у профессора вы о нем спрашивали?
– Конечно. – Валентайн промочил горло, выдержав еще одну паузу, и продолжил: – Милейший профессор сказал, что это, конечно, его племянник, вот только уже несколько лет как он разорвал все связи с той веткой семьи.
– Интересно, почему, – пробормотал Майерс.
– Профессор Коул ушел от этого разговора, к сожалению. Возможно, я еще смогу его разговорить… В более неформальной обстановке. Так-то он спешил на лекцию, я поймал его в кампусе…
Я прижал палец к виску. Уследить за тем, что творит Валентайн, не представлялось мне возможным. И ведь успел же в Оксфорд и обратно, я даже не заметил его отсутствия. Весь следующий день после аукциона я провел на Хайгейтском кладбище, пытаясь добиться разрешения для одной вдовы быть похороненной в склепе с мужем…
Валентайн закинул ногу на ногу и продолжил:
– Этот человек, мистер Коул, тоже египтолог. Так он, по крайней мере, назвал себя. И, что совсем неудивительно, тоже состоит в «Обществе Осириса». Только с одним нюансом…
– Каким? – не выдержал я.
– Погодите, Дориан, всему свое время. При первой встрече я заметил, что его знак принадлежности к Обществу отличается от того, что у профессора и других – в нем маленький черный опал, как будто глаз. Мистер Коул заметил мой интерес и попросил составить ему компанию за обедом, где он ответит на мои вопросы.
– И вы, конечно, согласились? – сухо уточнил я.
– И он, конечно, согласился, – ответил Майерс. – Он же авантюрист!
– Заметьте, Дориан, я предупредил вас и взял с собой Майерса в поддержку!
– Да, викарий, который стоит на улице и нюхает цветы магнолии, совсем не подозрительный, – хмыкнул Майерс. – В следующий раз придумайте мне более убедительную легенду.
– Но что вы сделали?
– Я? – Викарий вскинул брови. – Устав от магнолии, просто зашел в заведение, сел за столик по соседству и попросил кофе.
– К тому времени мы с Коулом уже вели оживленную беседу, и на какого-то священника он даже внимания не обратил, – довольно легкомысленно резюмировал Валентайн. – Так вот, мистер Коул пригласил меня на обед, потому что я – особенный. По его словам.
– И что же в вас особенного? – осторожно уточнил я.
Валентайн коснулся кончиками пальцев шрама на скуле.
– Мой глаз, – пояснил он. – Из-за шрама… Мистер Коул понял, что меня ударила молния. И сказал, что молния – это символ Вечного Осириса. Якобы это бог, отвечающий за смерть и возрождение, открывающий врата между двумя мирами. Судья душ усопших… Он отметил меня, а значит, я благословлен и обязан присоединиться к ним.
– К ним? К кому?
– Погодите, Дориан, не торопите, я рассказываю по порядку. – Валентайн чуть поморщился, и я вдруг понял, что он очень устал, а вся его бравада – только для видимости. – Я, конечно, сделал вид, что крайне заинтересован в благословении Осириса, но вот только все не знал, как к этому обществу подойти, ведь оно такое тайное… Такое закрытое… Мистер Коул усмехнулся и сказал, что попадают к ним лишь избранные, и дал мне этот знак.
Жестом фокусника он извлек из кармана значок в виде крюка с черным камнем на навершии. Камень почему-то напомнил мне глаз. От одного его вида мне стало не по себе.
– Я принял это с благодарностью и принялся расспрашивать, что это такое… Но мистер Коул сказал лишь, что это – ключ, который открывает самые тайные двери. И что следующая дверь откроется в особняке Клары Рассел, через неделю ровно.
– Рассел! – Я подскочил на месте. – Все сходится.
Настала очередь Валентайна вопросительно на меня смотреть.
– Сегодня я обедал с Шерил, – торопливо объяснил я. – Она рассказала мне, что анкх после аукциона достался Майклу Расселу, племяннику Клары Рассел. У нее от мужа осталась большая коллекция древностей, и мистер Рассел активно ее пополняет…
– Что ж, значит, неплохо бы нам всем оказаться в нужное время недалеко от этой коллекции, – подал голос Майерс. – Дориан, как вы считаете, вы сможете раздобыть приглашение?
– Возможно, Шерил попробует что-то сделать. – Я кивнул. – А вы?
– Для вас с Брауном я попробую добыть приглашения через тетушку… Придется пережить еще один обед, ничего не поделаешь. – Валентайн потер подбородок.
– А как же вы?
– А я, друг мой Дориан, войду с помощью этого ключа, – медленно произнес Валентайн. – И очень внимательно посмотрю на то, что тогда произойдет.
Ближе к вечеру нас навестил инспектор Браун. Викарий Майерс давно
