Ознакомительная версия. Доступно 23 страниц из 113
XI принадлежит Катерине. На самом деле, утверждают они, все так удачно сложилось, что папа вынужден был поступить именно так, а не иначе. Все это верно, но все же папа выехал из Авиньона сразу вслед за визитом Катерины, а вернувшись в Рим, не только не прекратил общения с сиенской монахиней, но всячески настаивал на том, чтобы она к нему переехала. Папа, как несчастный ребенок, требовал поддержки: ему в Риме было очень тяжело и одиноко. Он оставил родную землю наперекор королю и кардиналам, дабы возродить величие римского престола, в убеждении, что римский народ ждет его, а как оказалось – ничего подобного. Римляне очень хотели, чтобы папа был у них, но они были очень недовольны, что папа француз. Радостно пошумев при его въезде в город, они тут же начали плести заговоры. Григорию вскоре пришлось спасаться от разъяренной толпы, подначиваемой аристократами-головорезами, в том же Ананьи, куда бежал Бонифаций VIII. Название этого города (теперь – городка) часто встречается в средневековой истории папства, но сегодня мало кому известно. Между тем в XII–XIV веках он был свободной коммуной под управлением папского легата и процветал. Папы постоянно спасались в Ананьи от восстаний римлян, поскольку город с Римом соперничал. Пик расцвета Ананьи – Треченто, когда этот город постоянно упоминается в связи с важными политическими событиями; после возвращения пап в Рим в XV веке и укрепления их власти Ананьи заглох и потух, но и законсервировался, что много способствовало к его украшенью. Город чудесный, визит в него – город располагается в трех часах езды от Рима на автобусе – удовольствие. Если хочется почувствовать дух римской готики, от которой в самом Риме мало что осталось, надо обязательно ехать в Ананьи.
Исайя да Пиза. Саркофаг Екатерины Сиенской © Wikimedia Commons
* * *
Из папского дворца в Ананьи Григорий строчил Катерине печальные письма, жалуясь на то, что в Риме – сплошные заговоры и бунты, война опустошает владения, а принадлежащие папе города один за другим ему изменяют. Флорентинцы подлы, римляне неблагодарны, а тут еще и Джон Хоквуд, нанятый Григорием для ведения войны, изменил и перешел на службу к флорентинцам.
Джон Хоквуд, в Италии прозывавшийся Джованни Акуто, фигура менее великая, чем Катерина Сиенская, но для Треченто не менее выразительная. Карьера этого англичанина – finis европейского рыцарства. Он родился в семье мелкопоместного землевладельца в графстве Эссекс, поступил лучником в отряды Эдуарда III, сражался при Пуатье и Креси, а после заключения мира в Бретиньи в 1360 году, на девять лет утихомирившего Столетнюю войну, создал собственный отряд, получивший название Compagnia Bianca, Белая рота. Итальянцы называют его также Compagnia degli Inglesi, Английской ротой, но отряд был интернациональным, состоящим из французов, немцев, англичан и кого угодно. Белая рота разбойничала во Франции, нанимаясь то к сторонникам короля, то к бургундцам, а зимой 1365 года была нанята Пизанской республикой для войны с Флоренцией. С этого года начинается итальянская карьера Хоквуда, составившего себе репутацию отличного начальника бандюгам, преданно служащим тому, кто платит. Вот этот вопрос – кто платит – стал главным вопросом рыцарства осени Средневековья, что бы там ни писал Хёйзинга о кроваво-красном закате и рыцарских идеалах. Богатая Италия совсем рыцарство развратила. У пизанцев Хоквуд превратился в Акуто, что по-итальянски, acuto, значит «острый», а по-японски звучит так же, то есть являет омофон итальянскому, а значит «негодяй» и «преступник»; оба смысла блестяще характеризуют Хоквуда. Острого негодяя у Пизанской республики перекупает папа. Отряд Акуто какое-то время весьма успешно противодействует союзным войскам Флоренции и Милана в Войне Восьми Святых, но ушлые флорентинцы вступают с ним в переговоры и вручают порядочную сумму. Слуга двух господ, Акуто, продолжая служить папе, воюет только против восставших городов, а от столкновений с флорентинцами уклоняется, таким образом проявляя свою честность кондотьера.
В 1376 году Акуто окончательно разрывает с папой, ссылаясь на недоплаты, и со своими наемниками служит то Флоренции, то Милану. Флоренция же с Миланом то союзничает, то воюет, Акуто мотает то туда, то сюда, но, несмотря на постоянные переходы от одного хозяина к другому и женитьбу на незаконной дочери миланского узурпатора Бернабо Висконти, он умудряется сохранить хорошие отношения с флорентийским правительством. Уйдя на покой, он в старости в этом городе и поселился. Умер Акуто в семьдесят лет своей смертью, что редкость для кондотьера. Флорентинцы с почестями похоронили его в Санта Мария дель Фиоре. Вскоре король Английский Ричард II попросил его останки, дабы захоронить их на родине; просьба была поддержана его детьми и наследниками, так что гробница в главном соборе оказалась пуста. Никаких особо блестящих побед его биографы не припоминают, но все пишут о резне в Чезене, восставшем против папы в папском городе, в который он вошел с согласия жителей, сложивших оружие. Несмотря на договор, войска Хоквуда-Акуто разорили Чезену, перебив множество жителей. Хоквуд сказал, что его воинам не заплатили, так что они, грабя папский город, просто возвращали себе то, что папа им недодал. После этого подвига он и уволился с папской службы. Что такое случилось в прелестной златокудрой головке Ричарда II, считающегося самым смазливым королем в истории Англии, что он так страстно возжелал останков Хоквуда, неясно. Наверное, его привлекли продажность и жестокость; сам Ричард II, об ангелоподобности которого свидетельствуют как современники, так и замечательный Уилтонский диптих из Лондонской национальной галереи, на котором король, представленный коленопреклоненным перед Девой Марией, ничем не отличается от ангелов, ее окружающих, был психопат и деспот. В пьесе Шекспира «Ричард II» его печальный конец – король был низложен и заключен в замок Понтефракт (Помфрет у Шекспира), где был убит в возрасте тридцати двух лет, – вызывает сочувствие и даже некоторую симпатию, хотя сам Ричард в пьесе слаб и жесток, коварен и легкомыслен.
Продажность и жестокость Хоквуда красили его не только в глазах современников, но и в глазах потомков. В 1436 году, то есть спустя сорок два года после смерти англичанина, флорентинцы вдруг почему-то решают почтить его память. Они поручают Паоло Учелло написать фреску размером 8,20 на 5,15 метра над кенотафом Хоквуда. Что подвигло их на это, точно неизвестно: считается, что некие стратегические соображения, связанные со спорами о ведении войны. Как бы то ни было, Паоло Учелло создал шедевр, великий памятник-портрет, вариацию на тему конной статуи Марка Аврелия. Кондотьер изображен как памятник себе в буквальном смысле: он на коне гарцует на собственном саркофаге. К
Ознакомительная версия. Доступно 23 страниц из 113
