все больше наливалась красным, совсем как у Чжуа. Ючжи попятилась назад.
– Что такое? – удивленно спросила женщина.
Стоило ей договорить, как ее тело забилось в конвульсиях. Изо рта потекла темная кровь, а вместе с ней и розовая слизь. Окружающие разом закричали, а мама попыталась прикрыть рот руками. Тело трясло так, словно из него был готов вырваться пришелец.
Чжуа проснулась и с трудом промямлила:
– А-м-а-я-а-ю!
– Что? Что ты сказала, доченька?
Женщина повторяла этот вопрос снова и снова, но связных слов у Чжуа не выходило. Казалось, ее язык растаял.
Ючжи побледнела еще больше. Она единственная поняла, что девочка пыталась сказать.
– Мама, я таю…
Врачей не было, телефоны не работали, отовсюду несло противным сладким ароматом. Происходило что‐то очень странное. Ючжи покрепче сжала лямки рюкзачка. «Они навсегда останутся вместе», – раздались в ее голове слова продавца. Кажется, она знает, что сейчас случится…
– Положите дочку на землю, – сказал вышедший из толпы мужчина. – Давайте сначала окажем первую помощь вам.
Говорил он весьма уверенно, но толку от этого было мало: не успел он закончить, как женщина схватила его за край рубашки. Лицо ее стало к этому моменту розовым. Сквозь слезы она проговорила:
– Я не могу отпустить ее…
Только сейчас все заметили, что одной рукой женщина прикрывает рот, а другой цепляется за мужчину. Дочка же с ее спины не падала, а держалась там, словно приклеенная. Маленькие ручки, обвитые вокруг шеи матери, начали таять и стекать липким карамельным сиропом.
Ючжи вспомнила, как однажды ела с мамой французский тост в пекарне. Когда она воткнула в него вилку, вытекли варенье и сироп. Девочка моргнула. Неужели все сейчас происходило взаправду? Может, это просто сон?
Руки, ноги, плечи и голова Чжуа текли, как сироп из французского тоста, и обволакивали собой маму. Разъединить их теперь было бы сложнее, чем достать карамель из стеклянной банки после жаркого лета.
Тело женщины начало неестественно светиться, а колени подкосились, словно все кости растворились.
Ючжи стояла неподвижно, будто кто‐то схватил ее за ноги и крепко держал на месте. Предложивший помощь мужчина с криком попытался убрать с себя руку женщины, но ее пальцы лишь растянулись, как растаявший мармелад. Мама закричала, как и все окружающие. Люди бросились наутек с воплями, какие еще недавно издавали на аттракционах.
Чем больше женщина пыталась отделиться от дочери, тем плотнее сплетались их тающие тела. Единой массой они упали на землю. Их лица, плечи, руки и ноги слились вместе.
Голова Чжуа растворилась еще не до конца. Найдя Ючжи, она подплыла в ее сторону и уставилась на девочку пустыми белыми глазами. Они медленно моргали, пока вовсе не исчезли в общей массе.
На земле теперь осталась только одежда и липкий розовый мармелад. Синее платье мамы, погребенное под ним, приняло какой‐то неестественный оттенок.
Ючжи начала с трудом передвигать ногами, шаг за шагом отдаляясь от липкой лужи, на месте которой еще недавно стояли любящая мать с дочкой.
– Все из-за этого мармелада…
Прощальный взгляд Чжуа не выходил из головы. В нем как будто читалось осуждение. Нет, не как будто, а точно. Она обо всем знала. Ючжи плотнее зажмурила глаза и побежала прочь. Липкая земля чуть ли не отрывала подошву сандалий.
Неужели Чжуа видела, как она подкинула мармелад в смузи? Это одновременно казалось вполне возможным и совершенно нереальным. Ючжи бежала, пока не выбилась из сил. Открыв глаза, она увидела, что стоит перед туалетом. Достала упаковку мармелада и зашла внутрь. Рюкзак выпал из скользких рук на грязный пол, но ей было не до этого.
– Надо избавиться от него.
Тут Ючжи поняла, что наступила на что‐то склизкое. Снова этот розовый мармелад! Неужели Чжуа с мамой преследуют ее? Девочка вскрикнула – и упала в лужу из мармелада и воды.
Присмотревшись, она заметила, что желейная масса имеет очертания мужчины и женщины. Они еще не до конца растаяли друг в друге. Казалось, пара крепко обнималась. Точнее, один человек пытался схватиться за другого, а тот хотел бежать, но лишь плотнее слился с партнером. Черты лица молодого человека были искажены, в то время как девушка выглядела весьма умиротворенно и счастливо. Было в ней что‐то знакомое. Немного подумав, Ючжи вспомнила: парочка у карусели!
Девочка швырнула упаковку мармеладок как можно дальше. Продолговатые овальные мармеладки отскочили от пола и разбежались в разные стороны. Ючжи с криком поползла назад, но вдруг поняла, что не слышит собственный голос. Она завопила громче, но уши будто оглохли. Девочка поднялась на ноги и выбежала из туалета. Тут она поняла, почему не слышала себя: в парке и без того со всех сторон раздавались истошные вопли.
Кто‐то только таял, а кто‐то уже превратился в мармелад. Было невозможно сказать, где заканчивается одна куча людей и начинается другая. Ючжи снова застыла на месте. Происходящее в парке по-своему напоминало ночной парад. От приторного сладкого запаха закружилась голова. Где сейчас родители? Не превратились ли и они в мармелад?
* * *
Яркая плитка была почти полностью залита розовой слизью. Казалось, что весь парк – лишь миниатюрная игрушка в руках гиганта, который, устав наблюдать за людьми, решил залить все чем‐то липким.
Ючжи беспомощно оглянулась. Она стояла одна-одинешенька в банке мармелада, как фигурка в снежном шарике. К ногам девочки вытекла розовая масса, окончательно потерявшая человеческое обличье. Ючжи начала пинаться, запачкав подол штанов мармеладом.
В этом море хаоса было ясно только одно: нужно найти родителей. Но что, если и они расплавились? Мысли вихрем закружились. Девочка затрясла головой. Как только она выберется из этого проклятого мармеладного шара, все закончится. Она хорошая взрослая девочка. И, конечно, найдет маму с папой. Без нее они не справятся.
Бурю мыслей прервал хриплый голос:
– Думаешь, твои родители здесь?
Кажется, она уже слышала это похрипывание раньше.
Ючжи подняла голову и увидела продавца мармелада. Он появился словно из ниоткуда, и черты его лица оставались по-прежнему неразличимы. Девочка потерла глаза, но это не помогло. Она отпрянула и случайно вступила в липкую массу. Под ногами захрустели не до конца растворившиеся кости.
Хоть вместо лица незнакомца и удавалось разглядеть только размытое пятно, Ючжи представила, как на месте, где у обычных людей рот, открывается и закрывается черная дыра. Голос продавца мармелада раздавался теперь прямо у нее в голове:
– Твоих родителей здесь нет. Где же они могут быть?
– Нет…
«Иди на парковку, посмотри, стоит ли там ваша машина», – шепнула Чжуа.
Ючжи закрыла уши руками.
– Они забыли про тебя и уехали домой. Уже спят,
