о чем не сожалел. – К тому же она пухлая. А если ей сказать, что есть маза карлика выебать, она бесплатно согласится это сделать.
– Правда петь не умеет, но я из мюзикла дорожку вставлю, если что, – добавил Валера. – Ну, если критично, конечно.
– Без справки о здоровье не возьмем, – мотнул головой Марк. – Если она нимфоманка, хуй его знает, что у нее может быть. А Серега нам здоровый нужен.
– Ну, это само собой, – кивнула Настя. – Просто на безрыбье и такое сгодится. Так-то выбора у нас не особо много, если что.
– Ладно, – согласилась я. – Поговорите с этой Эржбет. А мы пока с Марком стоимость фильма обсудим.
– И пусть справку несет, – напомнил Марк. – Без справки никаких съемок.
– Не бзди, красотуля, – усмехнулась Настя, доставая мобильник из сумки. – Пойду Никки звякну.
– Ну, за работу, – улыбнулась я, перечитывая письмо клиента. Нашего первого клиента.
С первым заказом проблем не возникло. Эржбет, которую в миру звали Аней, согласилась поучаствовать в съемках и даже принесла справку из больнички, на которой так настаивал Марк. Пусть меня и грызли сомнения, стоит ли брать для съемок нимфоманку, но Валера меня клятвенно заверил, что все пройдет, как надо. Ну а я в кои-то веки заняла кресло режиссера, контролируя съемочный процесс вместе с Настей и Асгаротом.
Правда во время съемки сцены в оперном зале, где Призрак оперы трахается с Кристиной, случился казус и на слишком уж яростные и сладострастные крики Ани примчалась вахтерша, которой показалось, что кого-то убивают. Актеры в последний момент успели спрятаться в оркестровой яме, вахтерше объяснили, что идут съемки фильма, а Ане настоятельно рекомендовали стонать потише.
Готовый фильм через две недели был отправлен заказчику, который осыпал дифирамбами всю съемочную группу и оставил восторженный отзыв на страничке нашей студии. Этот отзыв стал тем самым толчком, благодаря которому к нам потянулись и другие коллекционеры со своими бредовыми идеями. Заказы посыпались на почтовый ящик, как из рога изобилия, а о нашей студии начали говорить в интернете, отмечая качество выполненных работ. Я этому могла только порадоваться. Ну а когда к нам в дверь робко постучала мама Валя, то и вовсе была готова расцеловать Марка, который связался с гримершей и рассказал ей о нашем предприятии.
Мама Валя в ответ рассказала, как идут дела у Семы. И там радостного было мало. Как я и думала, Сема целиком и полностью сосредоточился на экскорте, забросив съемки порно в дальний ящик. Олег Бессмертный вернулся к съемкам свадеб, часть актеров разбежалась, а часть стала деталями Семиного экскорт-борделя.
– Семену Виталичу девчонок этот вот Вова поставляет, – вздохнула мама Валя, когда я утащила ее на кухню и угостила горячим кофе. – Из наших там Лада и Светка остались. Тоня ушла, Веня ушел, Катерина Львовна ушла. Катерина сейчас репетиторством подрабатывает. Звонила вот ей недавно. Говорит, что денег не хватает. Мама ж у нее лежачая была, так хоть пенсию получала, а как не стало ее, так все.
– Пусть к нам приходит, – чуть подумав, ответила я. – По сути, свои все. Работа найдется.
– Хорошо, Женечка. Передам. Спасибо тебе. Я уж думала обратно в театр идти. Да там копейки плотют. Сама знаешь.
– Знаю. Я рада, что вы с нами. А Семен Витальевич там как?
– А что ему будет? – сварливо ответила мама Валя. В голосе послышалась обида. – Дурной совсем стал, как Роза от него ушла.
– Серьезно?
– Ага… Как узнала, что Семен Виталич с проститутками водится, так вещи собрала и ушла. Сказала только, что тот стыд и совесть совсем потерял.
– Хм, странно, – хмыкнула я. – То есть, снимать порно – это нормально, а бордель – перебор?
– Я в ихнюю жизнь не лезу. Оно мне не надо. Свою бы в порядок привести, – мама Валя глотнула кофе и улыбнулась. – Так что? Когда приступать-то?
Вместе с мамой Валей к нам пришла и Катерина Львовна, которая потом долго плакала на кухне и благодарила, что мы ее приютили. Мы с Марком, переговорив позднее, решили дать Катерине Львовне полноценную ставку, как остальным актерам, даже если она не снималась. К счастью, количество заказов позволяло это сделать. Но Катерина Львовна на месте не сидела. То чай актерам заварит, то студию после съемки уберет, то Сереже свет таскать поможет.
Наша студия постепенно набирала силу. Марк решил вопрос с крышей, обратившись к своему однокласснику Олегу Балалаеву, который работал с депутатом Шамановым, прославившимся тем, что навел порядок в нашем городе. Так у нас появился полноценный охранник, прямо намекающий, кто занимается нашей защитой. Конечно, Марк умолчал, чем занимается наша студия, понимая, что в таком случае ни о каком покровительстве речи бы не шло. Шаманов очень уж жестко относился ко всему незаконному.
Но жизнь решила преподнести еще один сюрприз, посчитав, что хорошего с нас достаточно. Пора бы добавить грязи, боли и страданий. Не бывает историй с хэппи-эндом. Ну, только в фильмах, наверное, если на то будет воля сценариста. В жизни все иначе. И за парой белых полос запросто может последовать беспросветная черная. Такая, которая сдавит раскаленными клещами сердце. А виной всему один звонок. Звонок от человека из прошлого.
– Чего, блядь? – нахмурилась я и показала Марку экран мобильника, на котором высветилось «Семен Витальевич». – Хули он мне звонит?
– Сто пудов обратно позовет, – усмехнулась Настя, погруженная в работу над очередным сценарием. – Или будет расписывать в красках, как охуенно в эскорте. Давай. Врубай на громкую. Послушаем, что там экс-босс вещать будет. Поржем хоть.
– Ладно, – вздохнула я, принимая вызов. – Слушаю.
– Женя? – голос ломкий, усталый. Даже больной, но точно голос Семы. – Здравствуй.
– Привет, – скупо ответила я. – Чем обязаны?
– Как вы?
– В порядке, спасибо. Живем, работаем. Ты что-то хотел? – спросила я. Голос Семы дрогнул. Почуял холод, не иначе.
– Мы тут собираемся, чтобы… ну… – промямлил он. – Девочек проводить вот… в последний путь.
– Каких девочек? – нахмурилась Настя, переглянувшись с Марком.
– Каких девочек? – повторила я.
– Ладу… Свету… Послезавтра похороны. Вы же работали вместе. Думал, захотите проститься.
– В смысле, похороны? – встряла в разговор Настя. – Чо там у вас случилось, Сема?
– Настенька?
– Хуястенька. Чо случилось?
– Не по телефону же. Тяжело нам, – пробормотал Сема. – Приходите. Они бы этого хотели.
– Тебе-то, блядь, откуда знать, что они хотели? – огрызнулась Настя. Румянец, заливший ее щеки, пробился даже через слой белой штукатурки. Марк молчал, растерянно смотря то на меня, то на Настю.
– Хотели бы, – повторил Сема. – Приходите послезавтра. У студии собираемся.
– Ладно, – тихо ответила я. – Пока.
На похороны поехали все, кто знал
