Ладу и Свету. Хватало и новых лиц. Длинноногие девицы, странные мужики… и девушка, которая держала за руку пацана лет пятнадцати. Девушка, очень сильно похожая на Ладу. Ее сестра. Заплаканная и черная от горя.
Но даже в этот скорбный момент мы стояли порознь, разделенные двумя закрытыми гробами. По одну сторону наша студия, по другую Сема и люди, которых мы не знали. Мелькнуло лицо осветителя Леши, который выглядел как-то слишком похуистично. Но тогда я не придала этому должного внимания, не до того было. Не до того.
– Рассказывай, – тихо спросила я Сему, когда церемония прошла и могильщики принялись бросать в ямы комья влажной земли. Мы отошли подальше от всех, я закурила, а Сема достал из внутреннего кармана пиджака небольшую фляжку. – Что с ними случилось?
– Это не я, Женя, – пробормотал бывший режиссер, смотря пустым взглядом на чей-то покосившийся памятник. – Это все клиенты. Клиенты, понимаешь?
– Да скажи ты толком, что случилось? Почему гробы закрыты? – повысила я голос, заставив Сему вздрогнуть. Неподалеку тихонько завыла сестра Лады, услышав мой вопрос.
– Клиенты это… – повторил Сема. – Леша сказал, что банкиры. Что на банкет две девочки нужны. Свету и Ладу выбрали. Приличные люди. Наличными заплатили, улыбались, девушкам комплименты делали. А после банкета баня была и там…
– Что там? – вздрогнула я, понимая, что детали этого рассказа навсегда останутся в моей памяти.
– Наркотиками накачали и насиловали. Всю ночь, – глухо ответил Сема. – Били. Издевались. А утром выбросили на обочину. Как мусор. Мертвых уже.
– Блядь… – простонала я, схватившись за голову. – Сема, блядь. Охрана-то где была?
– Не было охраны. Приличные же люди, – пробормотал он. Язык Семы заплетался. Судя по всему, это была не первая фляжка с бухлом за последнее время. – Улыбались. Комплименты делали. А мы их, значит, в закрытых гробах. Потому что… ну, не можно же так… хорошие же девочки.
– Сука, – выпалила я и, не сдержавшись, влепила Семе пощечину. – Ты же говорил, что не будет такого! Сука! Сука!
– Тихо, Жень, тихо, – подскочил ко мне Марк, встав между мной и Семой. – Не надо. Не на людях.
– Да, похуй мне на людей этих, – рявкнула я. – Ты слышал? Слышал, что с ними сделали?
– Да, – тихо ответил Марк. – Слышал. Но сейчас это не важно, Жень. Оставь его. Оставь.
– Сука ты, Сема, – буркнула я, сплюнув на землю. – Ты на их месте должен был быть. В земле лежать. Отпизженным, изнасилованным и дохлым. Ты им небесные горы обещал. Ты их втянул в этот блудняк. Ты им обещал, что все нормально будет. Ты, блядь!
– Жень, – попытался оттеснить меня Марк, но я отпихнула его и, шатаясь, поплелась к выходу с кладбища, оставив позади и Сему, и двух девчонок, которых знала. Девчонок, которых больше нет.
В ресторан, который был заказан Семой, я не поехала. Не поехал ни Марк, ни Настя, ни Сережа. Вместо ресторана мы собрались в студии. Той самой студии, где все когда-то началось. Где я, краснея, смотрела на красивую Ладу, которая ласкала себя на камеру и еще не догадывалась, как закончится ее жизненный путь.
– Это нельзя так оставить, – глухо сказала я, глотнув коньяка. – Нельзя.
– Веня сказал, что банкиров этих даже задерживать не стали, – мрачно ответила Настя. – Какие-то мажорные хуеплеты, на Вову Черного работающие. Слушок там прошел, что наши девчонки далеко не первыми были. Любят они, бляди, так развлекаться. Накачают дерьмом и измываются. А тут походу переборщили.
– Да похуй на них, Насть. Девчонок жалко. Да, посрались мы, когда уходили, но они ж наши. Свои. Лада, Светка…
– Свои, – ответил Сережа, грустно смотря на меня. – Только нет их больше. И не поможешь им никак.
– Блядюшник Семин закрыть, а уебков тех… на место поставить, – ругнулась Настя. – И похуй, сколько времени это займет.
– Давайте выпьем, – тихо сказал Марк, наливая себе коньяк. – За девчонок наших.
– За девчонок, – кивнула я, подняв пластиковый стаканчик. Не чокаясь, мы выпили. Я, Сережа, Марк, Настя, мама Валя, Катерина Львовна. Валера и Анька, хоть они и не знали ни Ладу, ни Свету. Выпил каждый. Только облегчения алкоголь в этот раз не принес.
– И что делать теперь? – спросила Настя. – Как, блядь, из головы это выкинуть, а?
– Работать, – пожала я плечами. – Работать, как умеем.
Интервью.
– На этой ноте я, пожалуй, закончу свой рассказ, Вань, – вздохнула я и потянулась за сигаретами.
– Обойдемся без хэппи-энда? – понимающе кивнул журналист – высокий мужчина с вьющимися волосами, зачесанными назад. Сощурившись, он задумчиво следил за моей реакцией.
– А тебе нужен хэппи-энд? – тонко улыбнулась я. – У подобных историй счастливых финалов не бывает. Ну, в кино, если только, как я уже говорила.
– Твоя жизнь и правда похожа на кино, – улыбкой на улыбку ответил Иван. – А еще в ней хватает белых пятен, чтобы так просто взять и закончить интервью. Когда Наташа впервые обмолвилась, что со мной хочет побеседовать порно-актриса, я предвкушал интересную беседу. Но не думал, что она окажется настолько интересной. Хотя, зная Наташиных друзей, этому уже не удивляешься.
– Ну, во-первых, порно-актриса давно уже бывшая, – заметила я. – Во-вторых, Никки я знаю поверхностно. Она все-таки Настина подруга, а не моя.
– Да, я в курсе. Почему ты согласилась на интервью?
– Репортаж твой понравился. Последний.
– «Шпана. Исповедь»? – уточнил Иван. Я кивнула. – Да, там тоже была по-своему интересная история.
– Меня зацепила искренность. И грязь.
– Люди любят грязь. В этом нет ничего удивительного.
– Вот и Настя так говорит. В порно много грязи. Конечно, по моему рассказу может сложиться обманчивое впечатление, что там весело и беззаботно, но это не так. Просто занимаясь этим, невольно абстрагируешься от неприятных моментов. Там, за камерой, за сценарием и игрой актеров все иначе. И грязи там тоже много. Даже в моих смехуечках, как выразилась бы Настя, ты легко найдешь грязь.
– Так и есть. Я же не слепой, – усмехнулся Иван. – К тому же это не первая моя «исповедь». Быстро учишься видеть правду там, где рассказчик пытается ее скрыть. Пусть и несознательно.
– Это вторая причина, почему я согласилась на интервью. Настя мне все уши прожужжала, что такой формат станет нам охуенной рекламой. А мне, наверное, просто захотелось выговориться. Так, ладно… Что ты там про белые пятна говорил?
– Ну, к примеру, твои последние слова. Что так просто ты не оставишь смерть Лады и Светы, – сверился с записями в блокноте Иван.
– Мы и не оставили, – честно ответила я. – Мне тут Марк помог, на самом деле.
– Как?
– С Шамановым свел. Ну, депутатом.
