убийство — совсем другое. Стрелять ты не будешь. Так что… зря не пугай!
— Она — не имущество, — процедил Беркутов сквозь зубы. — Она живой человек. Живой. Свободный. Человек.
— Живой, живой… — примирительно закивал полковник. — И очень ценный… А ценности надо держать под надёжной охраной. Понимаешь? Я же с вами по-доброму, я как лучше хочу. Такую неземную красоту беречь надо, защищать. А ты не сможешь, парень, не сможешь. Ты, Беркутов, не того полёта птица. А я могу ей безопасность обеспечить. Работа у меня такая — государственную безопасность обеспечивать. Ты, конечно, молодец… Погонял нас по тайге — след путал умело, этого у тебя не отнять. Такие ребусы пришлось разгадывать, тебя вычисляя. Молодец! Прямо-таки… охотника во мне разбудил. Давно я с таким азартом по следу не шёл. Но… простому егерю с КГБ не тягаться. Так что, ребятки-зайчатки, давайте эти догонялки заканчивать. Ты просто отдашь нам девушку, без всяких глупостей, а я постараюсь сделать так, чтобы ты вышел из этой истории с наименьшими потерями. Сесть тебе, конечно, придётся — это не обсуждается. Но, сам понимаешь, сроки и тюрьмы бывают разные… Так что? Договорились?
— Нет, Андрей, не отдавай меня, не отдавай! — Делия до боли вцепилась ему в плечо. — Я никуда с ним не пойду!
Беркутов её сейчас не видел, но чувствовал спиной, затылком ощущал панический ужас, охвативший его бесстрашную царевну.
— Пойдешь, как миленькая пойдёшь! — со смешком продолжил Страхов. — Сама побежишь, вперёд меня. Ты у нас ценный экспонат, мировая сенсация, достопримечательность. К тебе и отношение особое. Бояться тебе совершенно нечего. Убивать тебя никто не собирается. Если согласишься сотрудничать, то всё у тебя будет как в сказке. А вот спаситель твой… лишнее звено во всей этой истории, досадная помеха. Ты же не хочешь, чтобы его случайно застрелили при попытке задержания? Или чтобы с ним в тюрьме какое-то несчастье случилось? Я смотрю, вы за эти дни общий язык-то нашли… А потому, если тебе дружок твой милый дорог, ты пойдёшь со мной, добровольно пойдешь.
Страхов говорил негромко и спокойно, но Беркутову казалось, что каждое его слово буквально вбивает в землю. Очень неприятный тип. И очень опасный. Такому нельзя показывать собственный страх — он почувствует его, как дикий зверь, и нанесёт удар, признав тебя слабым.
Понимание этого вынуждало дерзить и… тянуть время в надежде на чудо. За эти дни Беркутов видел столько чудес, что уже практически ждал нового. Ведь иначе им не выпутаться.
— А ты погоди меня хоронить раньше времени… — хмыкнул он, глядя в беспросветно чёрные глаза полковника. — У тебя военные в кустах, а у меня ружьё в руках. Ещё неизвестно, кто кого…
— Известно, парень, все мне известно… — лениво протянул Страхов. — Никаких шансов у тебя нет. Я в твоём прошлом покопаться уже успел. Никакого криминала на тебе. Чист как стёклышко. К преступлениям склонности не имеешь. Только вот… один недостаток имеется — тянет тебя порой на геройские поступки. Неизлечимый романтик и благородный рыцарь. Так что… я точно знаю, что стрелять в меня, ты не станешь. Ну, не твоё это… Вот прекрасную даму спасать это твоё… А в человека ты не выстрелишь.
— В человека… — Андрей усмехнулся жёстко, — нет… не выстрелю.
— Хм…звучит как предостережение… — Страхов склонил голову, прищурился, с интересом разглядывая Беркутова. — Кажется, тебе уже успели поведать некоторые тонкости устройства этого мира. На что это ты намекаешь?
— Я? Разве я намекаю? — пожал плечами Андрей, не опуская даже на миг ружье.
— Андрей, он не человек, — отчаянно всхлипнула за плечом Делия. — Не отдавай меня ему!
— Знаю, Дель, знаю, — невозмутимо кивнул Беркутов, продолжая следить за каждым, даже незначительным, движением Страхова. — Тише! Никому я тебя не отдам.
Андрея изумляло собственное хладнокровие — одно дело слушать легенды о каких-то жутких тварях из далёкого прошлого, другое — осознать, что одно из таких существ стоит прямо перед тобой.
— А ты умнее, чем я думал, — мотнул тёмной головой Страхов. — Я бы от такого союзника не отказался…
— Сдаётся мне, товарищ полковник, что мы с вами по разные стороны баррикад, — ухмыльнулся Андрей.
— И? Что делать будем? — кэгэбэшник сделал шаг вперёд. — Я без неё не уйду. Ты добровольно её не отдашь. Задачка… Как решать будем?
* * *
— Э! Ближе не надо, — предостерёг Андрей, палец сам собой лёг на курок. — Стой на месте! Я тебя прекрасно слышу.
— И сколько же мы так будем стоять? — хмыкнул Страхов, но отступил обратно. — Тебе некуда деваться, Беркутов, некуда! Ты в западне. С одной стороны — там, в лесу, военные. Вот-вот они поднимутся сюда. И либо возьмут в кольцо, либо просто пристрелят. С другой стороны — пропасть. Некуда бежать! Признай, что ты проиграл, признай, как настоящий мужик! Твои попытки порисоваться могут стоить жизни не только тебе, но и ей. А ты же не хочешь, чтобы девушка пострадала, да? Она ведь тебе дорога, правда? Ты же хочешь её спасти? Её единственное спасение это я. Ты, вроде, умный парень, так не делай глупостей! Сдавайтесь, пока можно!
— И? Что дальше? Что нас ждёт? Как я могу быть уверен, что с ней всё будет хорошо?
Андрей почувствовал, как пальцы Делии ещё сильнее впились в его плечо.
— Не слушай его! Пожалуйста, не надо, Андрей, не надо! — чуть слышно всхлипнула царевна.
Беркутов и сам понимал, что слушать нельзя, и верить нельзя, и сдаваться, разумеется, тоже нельзя. Он просто пытался тянуть время за этими бесполезными переговорами, надеясь, что всё-таки сможет найти решение, сможет обхитрить этого… Как его назвать-то?
Просто Серый.
Страхов давил на него, душил, опутывал своими желчными речами, как паутиной. И мысли сбивались, решимость гасла, паника накатывала такая, что Беркутов едва заставлял себя на месте оставаться.
Не сразу понял, что происходит. Лишь когда почувствовал дрожь уже не только в душе, но даже в теле, в ослабевших внезапно руках, вот тогда догадался, что это какое-то воздействие. А, заглянув в чёрные, как колодцы, глаза, вспомнил, что рассказывала Делия, что болтал брат, и всё встало на свои места.
Он понял, почему полковник, так упорно их ищет, и как он так легко их отыскал.
И стоило раскусить хитрого змея (или скорее ящера), как сразу дышать стало легче.
Нет, играть собой в такие игры Андрей не позволит! Как там Делия говорила: «Только ты решаешь и позволяешь!»? Вот он точно не позволит какой-то мрази собой командовать.
Наваждение отступило. Андрей ощутил это так, словно лопнул и отскочил натянутый до предела стальной трос или
