Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 77
В свете дня смерть Лучи казалась более страшной, чем они себе представляли в те две ночи, когда ждали ее возвращения. Синее небо, зелень деревьев и пар, начинавший подниматься с земли, создавали неприятный контраст с телом Лучи в дешевом гробу. Девушки спешили избавиться от трупной вони, которая исходила от их бывшей хозяйки, и в глубине души благодарили военных за приказ похоронить ее до девяти утра.
Возвращаясь с кладбища, две набожные проститутки направились к месту под названием Лас-Крусес. Они хотели помолиться там, где погибла их подруга. Освободившись от зловонных останков, они почувствовали сострадание к умершей. Девушки поднялись на холм, полный камней и колючек. Солнце стояло уже высоко, когда они наткнулись на двух солдат, дежуривших на заброшенном участке.
– Это здесь произошло? – спросила одна из них пересохшими от зноя и пыли губами.
Мужчины глумливо рассмеялись. Один из них отломил сухую травинку и, прежде чем ответить, несколько раз ее куснул.
– Здесь, – подтвердил он, краем глаза глядя на шлюх.
– Здесь мы их и поймали, как птичек, – добавил его спутник.
– Кто-то настучал, – с ненавистью произнесла одна из девушек.
– Может, и так. – Солдат жевал травинку, презрительно оскалившись. – Мы прятались в зарослях кактусов с пяти вечера. Около десяти мы увидели братьев Монкада. Они ехали из Тетелы и вели с собой лошадей для падре и дона Роке. Чуть позже к ним присоединилась Чайо, она принесла корзины с едой. Затем пришли дон Роке, святой отец и Лучи. Когда они уже садились на лошадей, появился подполковник Крус и приказал нам их задержать. В перестрелке двое были убиты, а дон Роке сбежал…
Солдат прервал свой рассказ. Девушки присели на камни и сухими глазами смотрели на место, где погибли Лучи и Хуан Монкада. Высокое и круглое небо застыло в неподвижности. Слышалось только стрекотание цикад, и ничто не указывало на то, что здесь произошла трагедия.
– Вот тут упала Лучи! – Солдат наступил пыльным сапогом на заросшее колючками место.
– А там – Хуан Монкада! – сказал его товарищ, указывая ногой на место чуть дальше.
– Мы не знаем, кто настучал. Знаем только, что их точно выдали, – сказал тот, кто жевал траву, и похотливо посмотрел на девушек.
Второй солдат предложил им папироски, и те без энтузиазма их приняли. Мужчины переглянулись и подсели поближе.
– Эй! – сказала одна из девушек, отбросив руку солдата, который бесцеремонно приподнял ей юбку.
– Ты че, недотрогу из себя строишь? – внезапно разозлился мужчина.
– Ага! – Девушка поднялась и, покачивая бедрами, отошла от него.
Ее подруга последовала за ней, и обе начали спускаться с холма, спотыкаясь на высоких каблуках.
Солдаты остались наверху, разочарованно глядя вслед девушкам. До них доносились их смешки.
– Паршивые шлюхи! – воскликнул солдат и с яростью выплюнул траву.
Измученный жарой, бледный, в грязной рубахе, Мартин Монкада спешил по моим улицам. За ним следовали его слуги и несколько служанок его сестры Матильды. «Я только что похоронил Хуана… Я только что похоронил Хуанито…» – твердил Мартин, будто пытаясь убедить себя в реальности случившегося.
В ярком утреннем свете мои розовые и белые дома сливались в одно пятно, и Мартин смотрел на них невидящим взглядом, как на облака сверкающей пыли, испаряющейся в знойном воздухе. Он чувствовал себя развалиной, а его ноги шли, будто отдельно от тела. «Я только что похоронил Хуана… Я только что похоронил Хуанито…» Удивленное лицо сына, исчезающее в черной земле, появлялось перед взором Мартина, как тонущий в воде лист. Он был уверен, что земля на кладбище испорчена, и все вспоминал о черном гробе, хотя тело его совсем ничего не чувствовало.
Это не он, не Мартин Монкада шел по улицам Икстепека. Он потерял память о себе и был кем-то, кого не знал; существом, теряющим свое тело по частям на разрушенных улицах разоренного города. Так он прошел мимо ворот своего дома.
– Сюда, сеньор. – Феликс взял хозяина под руку и осторожно повел в дом. Дверь за ними закрылась. Закрылась навсегда. Мы больше никогда не видели Мартина Монкада на улицах города.
В тот самый момент, когда дверь дома Монкада захлопнулась, генерал Франсиско Росас начал допрос задержанных. Солнечный свет проникал в его кабинет, радостно играя бликами на церковных чашах и молитвенниках, найденных в доме Доротеи. В соседней комнате лежали оружие и плакаты, отобранные у жителей. Франсиско Росас в светлом мундире вальяжно курил, пока Хусто Корона раскладывал на столе бумаги, а стенографист точил карандаши. Росас тревожился. Триумф не принес ему ожидаемой радости. Присутствие Изабель в его комнате той ночью омрачило успех операции по поимке мятежников. Генерал подошел к балкону и посмотрел на окна отеля, который стоял напротив военного штаба. «Там она», – сказал он себе с раздражением. Почему Изабель поехала с ним? Когда он позвал ее и привел в отель, зная, что Хуан мертв, а Николас в тюрьме, он ощущал себя триумфатором перед Икстепеком. В тот миг генерала не интересовала внешность девушки, которая в полночь шла рядом с ним. Когда он вошел в свою комнату и рассмотрел Изабель, ему не понравились ее упрямые глаза и красное платье. Росас любил мягких женщин, одетых в светлое. Розовая фигура Хулии встала между ним и девушкой, что смотрела на него с ненавистью, угадав его мысли. Генерал хотел было сказать: «Уходи! Иди домой», но сдержался. Он желал внушить всем в Икстепеке, что только воля генерала Франсиско Росаса имеет значение. Разве жители не смеялись над ним? Все они были соучастниками Фелипе Уртадо. Росас взял бутылку коньяка и сделал долгий глоток. Затем обернулся к Изабель, которая молча стояла посреди комнаты. «Пусть узнают, кого я уложил в свою постель», – подумал он.
– Раздевайся! – потребовал он, не глядя на девушку.
Изабель подчинилась без слов, что смутило Росаса. Он быстро потушил лампу и лег в постель, где прикоснулся к чужому покорному телу.
Утром генерал почувствовал себя беззащитным. Изабель рядом с ним спала или делала вид, что спит. Росас осторожно выскользнул из-под одеяла и ушел бриться, стараясь не шуметь. Он хотел как можно быстрее покинуть комнату, которая стала для него клеткой. Когда Леонардо принес кофе, генерал приложил палец к губам, быстро опустошил чашку и вышел из комнаты. Утренний воздух, наполненный ароматом магнолий, принес ему облегчение. Весь день Росас провел в штабе, не заходя в отель. Ночью адъютант принес ему чистую одежду, и генерал переоделся в кабинете. Настроение у него было хуже некуда. Мыться пришлось у колодца, поскольку в штабе, устроенном в церковном приходе, ванны не предусматривалось. «Отсталые попы!» –
Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 77
