мисс, – ответил он, смущённо поправляя на голове свою кепку. – Не знать гораздо хуже, чем знать, даже если это что-то плохое, правда же?
Я очень хорошо его понимала. Неопределённость папиной судьбы буквально сводила меня с ума. Если бы я наверняка знала, что его ждёт, то даже самый ужасный исход приняла бы легче, чем такое подвешенное состояние.
– Ты прав, – согласилась я.
Мы направились в контору, проверили, нет ли возле нашего крыльца репортёров, и, убедившись, что горизонт чист, вышли через главный вход на улицу.
– Так куда мы сейчас? – спросил Оливер.
Скелет ни о чём меня не спрашивал, он словно и так знал, куда мы идём, и спокойно бежал впереди нас. Я снова сверилась с картой, хотя о том, куда именно мы направляемся, имела, честно говоря, лишь самое смутное представление.
– Я, знаешь ли, странный сон видела. Он помог мне всё понять, – ответила я. Был ли тот сон удивительным посланием из потустороннего мира или это мой мозг сам сложил разрозненные детали головоломки и решил её, сказать было сложно. Несомненным было только одно – тот сон вселил в меня уверенность. – Мисс Стоун писала в своём дневнике о том, что прокралась в поезд «Некрополь», проехала на нём три остановки, сошла и спустилась к реке.
– Хм, – Оливер уставился на раскрытую карту города, которую ветер с завидным упорством пытался вырвать у меня из рук. – К реке где хочешь подойти можно, она через весь город проходит.
– Верно, – согласилась я. – Но давай предполагать, что на поезд мисс Стоун села на ближайшей к её дому остановке. – Я указала на карте тот жуткий переулок, в котором жила моя бывшая гувернантка. Он у меня заранее был уже помечен карандашом. – Вот ближайшая к нему станция. – Она у меня тоже была отмечена на карте. – А здесь, – я указала на третий крестик, – здесь поезд делает третью по счёту от той станции остановку, и это конечная, центральная станция. «Некрополь», город мёртвых. А проще говоря – огромное новое кладбище рядом с рекой. А знаешь, почему это место выбрано? Потому что сюда по реке очень удобно доставлять гробы, а не только на поезде. Это мне папа рассказывал.
– Может, он и ей это рассказывал тоже, – задумчиво поиграл бровями Оливер.
– А что? Волне возможно, – согласилась я. – Или мисс Стоун сама там побывала на чьих-нибудь похоронах. Но главное сейчас для нас то, что эта центральная станция в Хэвишеме находится неподалёку от заброшенной фермы Сэдлера, где были найдены убитые. Это, я думаю, должен быть ключ к разгадке.
Я сложила карту – сделать это на ветру гораздо труднее, чем сказать, можете мне поверить. Скелет по-прежнему безмятежно трусил вперёд, останавливаясь время от времени, чтобы обнюхать опавший лист или какую-нибудь дрянь в придорожной канаве. Знаете, мне всегда ужасно хотелось узнать, о чём думают собаки, что у них на уме?
– И с чего же мы начнём? – спросил Оливер.
– С самого простого, – ответила я. – Постараемся проникнуть в поезд «Некрополь».
Нужная нам станция располагалась в самом конце оживлённой улицы, вдоль которой выстроились в ряд строения из красного кирпича. Здание станции было узким, но высоким, украшенным колоннами и аркой над железными воротами, на которой огромными буквами было написано:
НЕКРОПОЛЬ
– Просто не верится, что я не замечал этого места раньше, – сказал Оливер, разглядывая станцию.
Скелет с подозрением обнюхал вход и, по-моему, остался недоволен.
– Люди, как правило, никогда не обращают внимания на всё, что связано со смертью и похоронами, до тех пор, пока это их самих не коснётся, – пожала я плечами. – Впрочем, не заметить такого количества людей в трауре довольно сложно, – указала я на довольно длинный хвост людей в чёрных одеждах, медленно втягивающийся в кованые ворота станции.
– Ну в чёрное и так многие одеваются, – слегка смутившись, ответил Оливер.
Да, тут он прав. Во всяком случае, ко всей нашей семье это точно относится.
Я отвела Оливера и Скелета чуть в сторонку и сказала:
– Теперь нам нужно пробраться на станцию.
– Что? – и Оливер, и Скелет посмотрели на меня как на сумасшедшую. – Но, мисс…
– Вайолет, – в миллионный раз поправила я его. Никак не желал Оливер расставаться со своей привычкой называть меня на «вы». – А что ещё нам остаётся? Денег на проезд у меня нет. Ничего, если мисс Стоун на этот поезд прорвалась, значит, и мы прорвёмся.
– Но она одна была, а нас трое – парень, девочка и собака. Нет, это никак не получится.
– Ты явно меня недооцениваешь, Оливер, – покачала я головой. – Не узнаю своего бравого Джека Дэнджера. Давай, встряхнись, возьми себя в руки и вперёд!
Очередь продолжала медленно двигаться. Мы пристроились в неё, и я рассказала вполголоса Оливеру свой план. А там уже и билетный контролёр показался.
– Ну не знаю, способен ли Джек Дэнджер на такое, не знаю… – нервничал Оливер.
– Заставь его, – строго сказала я. – Ты выдумал Джека, и теперь он должен сделать всё, что ты ему прикажешь.
Оливер попыхтел немного, затем расправил плечи и ответил:
– Хорошо. Я попробую.
Прежде чем мы добрались до контролёра, я успела растрепать свои волосы, достала чёрный носовой платок и принялась выдавливать из себя слёзы, стараясь для этого думать о самых страшных и ужасных для меня вещах. Сначала у меня ничего не получалось, но тут я представила себе, как моего папу ведут на виселицу, и слёзы сразу полились, самые настоящие.
– Сделай грустное лицо, – шепнула я Оливеру, шмыгнув носом и сосредоточиваясь на главной в эту минуту задаче. – Скелет, рядом. К ноге.
Чёрная собака чем хороша? Тем, что её почти не заметно на фоне моих чёрных юбок.
– Вы на похороны Биверли? – спросил нас унылого вида билетный контролёр, махнув рукой в сторону группы людей, прошедших немного раньше нас. – Ваши билеты, пожалуйста.
– Билеты? Да, сейчас, – начала я и тут же разрыдалась в голос. – Это же мой… моя…
– Ваша бабушка? – сочувственно уточнил контролёр.
– Да, – положил мне руку на плечо Оливер. – Наша любимая, незабвенная бабушка. Она была такой доброй и такой…
Он не знал, что ему ещё добавить, и правильно делал, потому что любая выдуманная деталь могла всё погубить. В таких вещах нужно действовать наверняка.
– …И такой старенькой, – нашёл наконец Оливер самое беспроигрышное продолжение. Какой же ещё могла быть бабушка Биверли? Старенькой, конечно, на то она и бабушка.
Я громко зарыдала, едва в истерике не забилась. К счастью, пришедшие провожать в последний путь бабушку Биверли люди отошли уже достаточно далеко, чтобы контролёр стал
