я вскочила с места. Кирсти из-за травмы головы не могла отправиться с нами, но деревенский врач обещал за ней присмотреть. Вид у неё теперь довольно жалкий. Волосы пришлось сбрить, чтобы можно было наложить швы, но Кирсти это не волновало. Пожалуй, в некотором смысле она стала казаться ещё более безбашенной.
Она приветствовала меня широкой улыбкой.
– Такая стрижка – чертовски практичная для Ищейки. И как я раньше не додумалась?
Я улыбнулась в ответ и села на край кровати.
– Спасибо тебе за помощь.
Кирсти удивила меня, презрительно фыркнув:
– Ничего себе помощь! Притащила эту дьяволицу прямо тебе под нос в виде Зейна. Я должна была сама догадаться, когда он так легко меня нашёл – знала ведь, что он торчит в Пэйсе. Но инстинкты куда-то подевались. Я бы никогда не пошла против тебя…
– Знаю, – перебила я. – Конечно, я это знаю. Тебе не за что извиняться. Она и тебя оболванила, а я вроде как влюблена в этого парня.
– Удачи тебе, – сказала Кирсти. – Если кто и найдёт способ спасти твоего деда, так это ты, – мы обнялись, и она вдруг оттолкнула меня. – У тебя дел полно. Давай, двигай!
Я вошла в комнату для Перемещений и увидела, что Анита грызёт ногти.
– Что случилось? – спросила я.
– Мы не можем напрямую связаться с принцессой. Не иначе как её упрятали в какое-то особо секретное место, пока не убедятся, что Эмилии больше нет. Мы даже сообщение не можем ей отправить – наверняка охрана сунет туда нос. Они высылают сюда своих агентов, чтобы допросить тебя, прежде чем ты сможешь поговорить с принцессой.
– Но я не могу тут торчать! Они что, не могут допросить меня откуда-то ещё?
– Они сказали, что нет.
– Но…
– Не дёргайся. Я тебя прикрыла. Но ты должна отправляться сейчас же. Тебя ждут родные.
– Ты говорила с мамой и папой?
– Конечно! Они в городской больнице.
– Так чего ты расселась? Отправляемся!
– Мы с Арджуном должны дождаться, пока прибудут агенты.
– Ох, – я нахмурилась. А потом обняла свою лучшую подругу крепко-крепко. – Спасибо тебе. За всё.
– Всегда пожалуйста, глупая ты гусыня. А теперь ступай… ступай и успокой своих родных!
Я Переместилась прямо в городскую больницу Кингстауна. Не успела я выскочить из экрана, на меня набросились с объятиями мама с папой. Они никогда ещё так меня не обнимали. Мама даже оттолкнула папу и стала с таким энтузиазмом покрывать меня поцелуями, что мне пришлось просить пощады.
– Мам, пап, всё хорошо. Я цела.
– Мы так за тебя боялись! – наконец мама обрела дар речи, но не спешила меня отпускать, как будто я могла в любую секунду исчезнуть.
– Я… это… – я тоже запуталась в словах.
– Начните с начала, юная леди, – предложил папа. – И постарайтесь не упустить ни одной детали.
Когда все: мама, папа и Молли – уселись в небольшой комнате ожидания перед дедушкиной палатой, я выложила им всю историю с начала, с той минуты, как я раскрыла план Эмилии. Поиски в Ранастане, похищение в Лавилле, погружение в воспоминания дедушки, последнее столкновение с ведьмой. Они оказались прекрасными слушателями: ахали и причитали в самых правильных местах. Однако я видела, как их разочаровала новость о том, что я так и не смогла добыть Аква вита.
– Пожалуйста, можно я теперь пойду к дедушке? – взмолилась я. Пересказывая свою историю, я ещё сильнее соскучилась.
Мама с папой переглянулись, и мама кивнула:
– Он сейчас спит. Мы можем зайти к нему и взглянуть, но я хочу, чтобы ты немедленно вернулась. Нам ещё многое предстоит обсудить.
– Хорошо, – согласилась я. Я осторожно приоткрыла дверь, не желая беспокоить деда, прокралась к его кровати и опустилась на пластиковый стул. Поверх одеяла лежала его морщинистая рука. Я осторожно накрыла её своей, сжала и поцеловала.
– Прости меня, дедушка, – всхлипнула я. – Я тебя подвела.
Я почувствовала у себя на плече маленькую ручку. Подняла полные слёз глаза и увидела рядом с собой Молли. Она крепко обняла меня.
– Прости, что разозлилась в тот раз по телефону, – сказала она. – Я решила… когда ты пропала… я боялась, что это наш последний разговор.
Её голос прервался, и я сжала её руку. Так мы и замерли, три страдальца: Молли, я и наш дедушка. Эта унылая картина вызвала у меня нервный смешок. Мы со всем справимся, ведь теперь мы вместе.
Я выпустила руку Молли и вытерла слёзы. Она перешла на другую сторону кровати и надела перчатки из волос хвоста единорога, оставленные на столике у кровати.
– У меня почти ничего не получилось, – призналась она. – Синты помогли стабилизировать его состояние, однако мозг по-прежнему не восполнил утраченные воспоминания.
– Я почти получила Аква вита, которая могла бы его спасти.
– Ты сделала всё, что могла, – Молли твёрдо взглянула на меня.
Я бы и хотела согласно кивнуть, но чувствовала себя слишком опустошённой. Можно сделать больше. Выложиться по полной и потерпеть неудачу – к такому исходу я никогда не привыкну.
Молли, наморщив лоб от напряжения, продолжала:
– Я чувствую, что могла бы исцелить его, имея эти его украденные воспоминания. Может, мне удалось бы как-то вернуть их в его рассудок?
И тут меня осенило. Я уже не понимала, как могла так отупеть от горя, что совсем забыла об этом.
– Я привезла один из флаконов с воспоминаниями, – сказала я. – Стянула прямо из-под носа у Эмилии и Стефана, когда бежала из пещеры.
– Серьёзно? Тогда я попробую запечатать дыру в его памяти.
– Ты уверена, что тебе хватит сил? Может, позвать врача?
– С этими перчатками – конечно, смогу, – она возбуждённо распахнула глаза. – И потом, вряд ли дедушка позволил бы копаться в своих воспоминаниях чужим. Ты же знаешь, какой он упрямый – хоть с памятью, хоть без.
Я кивнула. Никто из здешних врачей не сумел разглядеть то, что обнаружила Молли. И если кто-то и способен ему помочь, то это моя сестра. Я могла ею гордиться. Она станет превосходной целительницей.
Как удачно, что я не снимала рюкзак практически ни на минуту! Я достала из рюкзака флакон с воспоминанием и невольно содрогнулась.
– И как ты собираешься вкладывать его воспоминания обратно? – поинтересовалась я, пока сестра расправляла перчатки. Она нахмурилась:
– А как работала та доска в классе?
– Эмилия выливала содержимое флакона на доску, и когда оно растекалось, я касалась его и погружалась в воспоминание.
– Вот, кажется, понятно. Оно должно отвечать на прикосновение. То есть я прослежу, может ли он впитать его через кожу, а потом настрою перчатки, чтобы они… направили воспоминание на место. Я не могу толком объяснить, как это работает, – тебе придётся просто мне поверить.
– Конечно, сестрёнка, – я отдала ей флакон.
Она вынула пробку и очень медленно, осторожно вылила зелье дедушке на лоб. Оно собралось в тёмную лужицу. Стоило жидкости соприкоснуться с кожей, как дедушка охнул и испугал нас до чёртиков. Молли опомнилась первая, прижала пальцы к его вискам и закрыла глаза.
Так прошло несколько минут: сестра что-то шептала еле слышно, так что я не различала слова, а лужица постепенно таяла. Надеюсь, проникала обратно в память.
Наконец, Молли открыла глаза, и я спросила:
– Как, по-твоему, сработало?
Но тут открыл глаза дедушка:
– Сработало, – сказал он. – Я помню, просто… не всё, – он нахмурился. А потом улыбнулся. Молли рухнула на него с объятиями, а я кинулась поверх неё, но с осторожностью, чтобы не раздавить дедушку.
Он обнял нас в ответ на удивление энергично. А потом отпустил нас, и его веки опустились сами собой: он заснул.
– Нам нужны остальные воспоминания, – заявила я, чувствуя, как участился пульс. – Я должна увидеть принцессу. Она знает, что делать.
В дверь, ведущую в гостиную, постучали.
– Сэм? – раздался мамин голос.
Я переглянулась с Молли, и мы обе отскочили от кровати. Мама отворила дверь, и в проёме возник силуэт Ренела. И он был ужасно зол.
Глава 54
Саманта
– Нам доложили, что ты была в Ранастане. Почему нас не дождалась?
– Простите, – сказала я, нисколько не смутившись. – Я считала, что прежде всего должна встретиться с родными.
– Как бы
