онемело от холода.
Их швыряло в бурном потоке так, словно они вовсе не имели веса. Андрей отчаянно пытался удержаться на поверхности и не упустить Делию. Она сейчас напоминала мокрого перепуганного котёнка, цеплялась за него из последних сил. Грести к берегу Беркутов даже не пытался — течение всё равно сильнее.
Сопротивляться мощной водной стихии казалось абсолютно бесполезным занятием. Как ни крути, а этот бурлящий поток всё равно не отпустит их, пока не наиграется вдоволь. Оставалось надеяться, что это произойдёт раньше, чем они замерзнут окончательно.
Грела Андрея лишь одна смутная надежда — если он не ошибался, эта река впадала в большое озеро у подножия горы. А значит, рано или поздно течение должно вынести туда, если, конечно, их раньше не размажет по камням на очередном пороге. А вот из озера, со спокойной, стоячей водой, были все шансы выбраться на берег.
Лишь бы дожить до этого прекрасного мгновения…
* * *
Шум воды усилился. Их понесло ещё быстрее, швыряя в бурлящей стремнине, потом жёстко протащило по мелководью. Пару раз Андрея так приложило о скрытые под водой валуны, что он не сдержал болезненного стона.
Всё это время он прижимал к себе Делию, пытаясь хотя бы её уберечь от камней и брёвен, притаившихся в реке. Мысленно он непрестанно умолял богов, в которых ещё совсем недавно вообще не верил, чтобы не позволили ему потерять в этой безумной круговерти Делию.
На их счастье, пока удавалось держаться на поверхности — поток был слишком стремительным и неглубоким, чтобы утянуть на дно. Но выбраться из ледяной воды по-прежнему даже не мечталось. Очередные пороги отозвались тупой болью в окоченевшем теле, и вдруг…
Внезапно их как будто из трубы вышвырнуло. Неистовый напор ослаб, течение как-то сразу стало спокойнее, и Андрей мгновенно стал погружаться с головой. Он дёрнулся, удерживаясь на поверхности, и закрутил головой по сторонам.
Гладкий водный простор, кругом, куда ни глянь.
Озеро! Не может быть! Озеро!
— Дель, смотри! Мы выбрались! Держись за меня, за шею держись, — он аккуратно сместил её руки, — ты за меня держись, а я грести буду, к берегу. Всё, родная моя, теперь живы будем… Слышишь? Чуть-чуть ещё потерпи! Почти выбрались…
— Я держусь, держусь, всё хорошо, — сорвалось с её дрожащих губ.
Посинела уже в ледяной воде, а всё храбрится.
Ничего… Ещё рывок, а там уже, считай, практически спасение.
О том, что у них теперь ни оружия, ни пропитания, ни даже вещей нет, чтобы переодеться, Андрей пока думать не хотел. Ушли живыми и невредимыми, и то ладно. Спасибо всем богам, духам и Хозяину Леса! Ведь так вовремя появившийся мишка — это точно его подарок. Беркут очень надеялся, что косолапый, как и они, успел сбежать и не пострадал.
Болотистый берег зарос хвощом и осокой. Дно здесь было илистое, вязкое. Зато вода в этой части озера, по сравнению с той, где впадала горная река, казалась почти тёплой. По крайней мере, одеревеневшее тело понемногу обретало способность шевелиться.
Из озера они практически выползли. Рухнули без сил на траву, всё ещё откашливаясь и пытаясь отдышаться. Сил двигаться не осталось, но глядя, как Делию трясёт, Андрей всё-таки перекатился к ней ближе, прижал к груди, пытаясь хоть немного согреть. Только вот получалось плохо — сам мокрый и холодный.
Какое-то время они просто лежали молча и неподвижно.
Потом Андрей подал голос:
— Дель, ты как? Не ударилась, когда падали? Руки-ноги целы?
Она всхлипнула, уткнувшись в него лицом:
— Целы. Я же на тебя упала.
— Ну и хорошо, ну и славно! Надо идти, Дель… Слышишь? Мы тут сейчас окоченеем. Шевелиться надо…
— А ты знаешь куда? — она с трудом села, вслед за Беркутовым.
Андрей внимательно осматривался. Довольно широкое озеро, почти круглой формы, отражало в своём зеркале величественные скалистые горы, окружавшие его со всех сторон. На этом берегу, почти вплотную к воде подступали не менее величавые деревья. Практически в десяти метрах от берега уже начинался лес.
— Кажется… знаю, — наконец кивнул Андрей. — У меня есть две новости. И обе хорошие. Во-первых, тут недалеко есть зимовье, пустое. Там никто не живёт. Но там есть печка. И наверняка еда. А во-вторых, если я правильно понимаю, где мы оказались, у нас примерно сутки есть в запасе. Ну, может, чуть меньше… Вычислить, куда нас унесло течением, полковнику будет несложно. А вот догнать уже труднее. Им придётся идти в обход, чтобы сейчас с вершины той горы спустится и выйти к этому озеру. Так что мы можем спокойно просушиться и даже выспаться. Ну… — Андрей хмыкнул нервно, — я надеюсь, что этот Серый не прыгнул за нами следом, рискуя сломать шею, и не заставил прыгать солдат.
— Вряд ли… Они холод плохо переносят, — шмыгнула покрасневшим носом Делия. — Андрей, а ты как понял, что он из Серых?
— Сам не знаю… Он пытался что-то сделать со мной, как будто в голову залезть, напугать… Не знаю, как объяснить… Мерзкое чувство, — Беркутов пожал плечами. — Будто что-то скользкое и гадкое прикоснулось. Только… изнутри. И как-то вот повеяло от него нечеловеческой силой, животной… Потом ещё в глаза посмотрел. Вспомнил, ты говорила, что глаза у них в человеческом обличии тёмные, почти чёрные…
— Может, это даарийская кровь помогла? — задумчиво обронила Делия. — Наши предки умели подлинную суть вещей видеть, их обмануть было не так-то просто. Но даже в мои времена эта способность уже сильно ослабла. Неужели в тебе она жива?
— Не знаю, Делия… Мне кажется, я просто всё сопоставил и догадался. Я ведь и до этого чуял неладное. Уж больно настырно нас преследовали. А дальше просто ляпнул наугад… Если бы он был человеком, вообще бы не понял, о чём я. А этот Страхов даже притворяться не стал. Похоже, он вообще ничего не боится.
— А вот мне теперь так страшно… — Делия вздрогнула. — Люди это одно. А Серые… Он нас всё равно найдёт.
— Найдёт — будем драться, — подмигнул Беркутов. — На нашей стороне боги, леший, совы и даже… медведи.
Андрей обернулся в сторону реки и вздохнул тревожно.
— Я очень надеюсь, что наш мохнатый друг успел сбежать от товарища Страхова. Не хочется, чтобы этот доблестный герой пал смертью храбрых.
— Не бойся! Он успел сбежать, — закивала радостно Делия. — Если бы его застрелили, я бы почувствовала. Обошлось.
— Вот и здорово, — Андрей наконец поднялся на ноги и протянул ей руку, — это третья замечательная новость. Пойдём, надо скорее сушиться, пока мы не простыли.
* * *
Зимовье
