туфли, платья и развлечения. Весьма дорогостоящие, если что. Так вот. Начиная с этого момента и весь последующий год ничего подобного не будет! И я очень хотел бы узнать, кто из вас в этом виноват. Впрочем, объясню, в чём дело. В прошлом году мой конный завод принёс больше двухсот тысяч рублей прибыли, и я решил его развить и расширить, для чего взял в банке кредит, под залог имения. Чтобы закрыть кредит мне хватало двух десятков жеребцов, которые уже подрастали. Но вот сегодня ночью они все погибли, как и все те производители, за которых я заплатил крайне дорогую цену. Если я в срок не верну кредит, а теперь я его точно не верну, то проценты увеличатся в полтора раза. И кто из вас мне объяснит, что значит это послание: — «Шувалов, остановись, иначе следующей будет уже усадьба»?
— Егор? — посмотрел он на сына, который стал старшим, но тот лишь растерянно помотал головой, собственно, как и младший.
— Вы что скажете? — посмотрел он на жён, но две лишь глаза пучили, и лишь одна, вторая, мать его бывшего наследника, глядя в стол, играла скулами, да так, что желваки ходили, — Все пошли вон! Ирина, останься.
— Сука! — вызверился на неё Шувалов, когда закрылась дверь, — Знала бы ты, как трудов, даров и унижений мне стоило, чтобы из-за поступка твоего сына нас не вышвырнули из Клана.
— Нашего сына, — попробовала уточнить жена.
— Отчего-то ты это только сейчас вспомнила, а не тогда, когда я пытался заняться его воспитанием, а ты всякий раз мешала. В итоге пришлось его отправить в училище, чтобы спасти от позора, но он и там сумел мне насрать! Рассказывай, что ты творила?
Ирина запиралась, ровно до тех пор, пока не заработала пару хлёстких пощёчин. И лишь потом, рыдая, стала признаваться.
— Иди к себе в комнаты. Выходить запрещаю. Как договорюсь — поедешь в монастырь, — вынес вердикт Глава Рода.
Глава 22
И снова Саратов
К Саратову я подъезжал с превосходным планом и в прекрасном настроении.
Оно и не удивительно. Какие вложения для меня сейчас самые выгодные? Тут и думать нечего — производство артефактов, продажа трофеев и прокачка себя, любимого! Свои магические способности надо возвращать, и чем скорей, тем лучше.
Боюсь ли я привлечь к себе внимание быстрым ростом себя, как мага? Уже не так сильно. Раз уж появились возможности сносно законспирировать свои растущие возможности с помощью легенды, то я этого не упущу.
Под мерный перестук вагонных колёс я уже неплохо подготовил и почистил структуру магического потенциала своего тела, пусть и не до конца, но даже примерно сообразил, чем смогу заменить тибетские артефакты Сорокина.
Его веера — штука занятная, и не только в плане экзотики. Если разобраться, они по своему функциональному назначению сродни тому приёмному контуру, который я установил у себя в мастерской для подзарядки артефактов. Этакие антенны для сбора маны из магического фона планеты с грамотным распределением её по акупунктурным точкам рук.
Не скажу, что вдруг и сразу смогу такое повторить, но мне кажется — это будет достойный вызов для меня, как для артефактора.
Акупунктура — вполне серьёзное учение. Грамотно воздействуя всего лишь на точки, которые расположены на кистях рук, можно существенно улучшить слух, зрение, обоняние, работу почек, сердца, печени и так далее. Магам вовсе не обязательно для этого использовать иглы. Так что оценивать работу тех тибетских вееров нужно комплексно. Недаром мне казалось, что после тренировок с ними я чувствовал себя гораздо бодрей, а всё, что происходило вокруг меня воспринималось чуть ярче.
Сергей Никифорович Янковский лично приехал на вокзал, чтобы меня встретить. И как я заметил, радуется он моему приезду вполне искренне. Чего скрывать — приятно.
— Дочери живы-здоровы, вас с нетерпением ожидают. Жена хорошеет, а мы с соседом больше по утрам похмельем не маемся, — незатейливо поведал он мне свои житейские радости, к каждой из которых я руку приложил, — А это что у вас? — не смог он сдержать любопытства, когда я пантограф себе на колени водрузил, перед этим не доверив его перенос носильщику.
— Очень хрупкий и дорогой американский прибор. Незаменимая вещь для изготовления артефактов.
— Прямо из самой Америки? — не смог скрыть помещик своего удивления.
— Именно так, — не стал я вдаваться в детали, чтобы не травмировать нежную душу помещика его ценой. Сам ей недоволен — изделие из ковкого чугуна мне продали так, словно оно из золота сделано наполовину с серебром, — Мы можем у какой-то цветочной лавки остановиться, а затем у кондитерской?
— Ой, да зачем? Все и так вас рады будут видеть.
— Так-то оно так, — согласился я с ним для вида, — Но пока дамы будут увлечены, мы успеем и наши мужские дела спокойно обсудить, — заставил я его задуматься.
— И то верно. Как приедем, так сразу слугу к соседу с приглашением пошлю, — просиял он лицом через несколько секунд, оценив моё предложение и повод, чтобы достойно провести день, — Он про вас уже не раз спрашивал.
Я Янковскому невольно позавидовал. Как просто и бесхитростно этому человеку живётся! Минимум забот и хлопот, а из проблем — одна лишь жена, неодобрительно относящаяся к регулярным совместным пьянкам с соседом.
Роскошный букет для жены, попроще букетики для дочерей и полторы дюжины пирожных были куплены по дороге. Вот теперь мне не стыдно и в гости показаться.
Карета Янковского мягко покачивалась на ухабах саратовских улиц, а за окном мелькали невысокие дома, лавки и редкие фонари. Сергей Никифорович тем временем оживлённо рассказывал о последних новостях в городе и уезде — кто женился, кто разорился, а кто, наоборот, неожиданно разбогател на поставках зерна и спекуляциях.
— А вот наш сосед, что через два дома живёт, — помещик понизил голос, словно боялся, что его услышат посторонние, — Недавно купил себе новую усадьбу под городом. Говорят, большие деньги где-то нашёл. Или выиграл. Только вот… — он замялся.
— Что-то не так? — насторожился я.
— Да кто его знает. С виду всё как у людей, а только… — он поёрзал на сиденье, — Странные слухи пошли. Будто бы по ночам у него во дворе огни голубые мелькают, а соседские собаки воют, как по покойнику. Да и сам
