он стал какой-то блёклый, будто тень от себя прежнего.
Я прикинул в уме. Голубые огни — это либо фосфор, либо магия. А если человек вдруг резко меняется… Возможно, артефакт. Или что-то похуже.
— Вы не думали, что это может быть опасно? — спросил я, искренне надеясь, что такая необычность не станет моей проблемой.
— Опасно? — Янковский фыркнул. — Да он же тише воды, ниже травы! Разве что… — он вдруг задумался, — Жена говорит, что с тех пор, как он разбогател, у него в доме ни одна кошка не приживается. Все сбегают.
Кошки чувствуют магию. Особенно, магию Смерти И это уже серьёзно.
— Ладно, разберёмся, — сказал я, откладывая мысли о соседе на потом.
Сначала — проявление вежливости, потом… возможно, придётся провести небольшое расследование.
Карета остановилась у крыльца. Дверь в особняк распахнулась, и на пороге появилась вся семья Янковских — супруга с улыбкой, дочери с любопытством в глазах и радостью.
— Наконец-то! — первой воскликнула Анна. — А мы уж думали, вы нас забыли!
— Никогда, — улыбнулся я, вручая букеты и коробку с пирожными, — Как можно забыть трёх первых красавиц Саратова, — умудрился смутить я всех троих, включая Ларису Адольфовну.
Поздний завтрак был скорей похож на ранний обед, по крайней мере по количеству блюд и их ассортименту. Меня явно ждали и мне были рады, раз всё семейство пошло на то, чтобы нарушить установленный распорядок дня.
— Владимир Васильевич, папа́сказал, что вы у нас пять дней будете гостить. Это правда? — первой не выдержала Яна светских разговоров о погоде и видах на урожай, когда мы перешли к чаепитию.
На что заработала укоризненный взгляд от матери.
— Имею такие планы, — подтвердил я, улыбаясь.
— А в ваших планах нет места для нас? — тут же встряла Анна, на что Лариса Адольфовна лишь вздохнула, возведя взгляд к потолку.
— Ну-у, если вы про утренние пробежки и гимнастику… — сделал я вид, что задумался.
— Влади-и-мир Васильеви-ич… — чуть ли не в унисон дуэтом пропели сестрёнки, показательно надув губы.
— Пошутил. Понял. Принял. Готов сегодня же загладить вину вечерним променадом и посиделками в кофейне, — поддержал я тщательно пестуемый облик военного, говоря короткими рублеными фразами.
— Ура! — грянул слаженный дуэт.
— А сейчас чем намерены заняться? — тут же полюбопытствовала Яна.
— Лавку портновскую нужно посетить. Закажу зимнюю форму и, пожалуй, пару кителей не мешает обновить, а то эти начали в плечах жать.
— Значит мне не показалось, что вы телом окрепли, — прищурилась Лариса Адольфовна.
— Мы с офицерами заставы регулярно употребляем мясо животных из аномалии. Так что ничего удивительного, что я в теле и магии добавил, — заметил я, начиная работать на легенду, но это моё замечание вызвало уже живейший интерес мужчин.
— О как! Вам уже довелось с Тварями повоевать? — задал вопрос недавно подошедший Савелий Павлович.
— С Тварями ещё нет, а вот с мутантами из-под внешнего уровня Купола дело имел, и не раз, — скромно заметил я в ответ.
— Расскажете?
— Вам про орла-могильника или гигантскую черепаху?
— Про орла! — пискнули девушки.
— Про черепаху. Это же редкость неимоверная! — воскликнул Савелий Павлович, и Янковский -старший его поддержал, часто кивая головой.
Пришлось рассказывать про оба случая. Понятное дело, изрядно привирая, как и положено при пересказе охотничьих баек.
— А Камня в черепахе случайно не оказалось? — с некоторым недоверием спросил сосед хозяев.
— Конечно оказался. Нашли мы его, — кивнул я, делая знак слуге, чтобы мне налили ещё чаю.
— И какой же он был? — прищурился Савелий Павлович.
Вместо ответа я вытащил из-под рубахи свой новый накопитель, повесив его поверх одежды.
— Трогать не рекомендую. Завязан на кровь. Может шибануть так, что мало не покажется, — остановил я любопытного соседа, уже потянувшего ко мне свои шаловливые руки.
Руки он убрал, но чуть носом не сунулся в амулет, пристально рассматривая Камень.
— Я правильно догадался, что теперь у вас и на более серьёзные артефакты Камни появились? — заключил Савелий Павлович, когда вернулся на место и задумавшись, опорожнил залпом бокал вина.
— Именно так. Больше того скажу, я дорогое американское оборудование приобрёл в Тамбове. Так что могу теперь попробовать производить артефакты в ранее недоступном мне качестве.
— Если не секрет, что купили? — тут же навострил уши этот коллекционер артефактного инструмента, которым он крайне неумело пользуется.
— Пантограф.
— Слыхал про такие. Только их к нам в России лишь на заказ везут и за очень большие деньги. Говорят, за полгода заказывать надо. Откуда-бы он в Тамбове взялся?
— Так моё бывшее училище его и заказывало. Но потом руководство поменялось, и денег на выкуп не нашлось, — сказал я чистую правду.
Вообще-то это я уговорил своего преподавателя артефакторики на заказ американской диковинки, но после смены руководства училища, которая произошла за полгода до моего выпуска, нам показали жирную дулю. Деньги на закуп дорогого оборудования в одночасье испарились.
Тем не менее — мечта сбылась. Пантограф у меня в руках. Новенький и полностью готовый к работе. И пусть это была мечта того парня, в чьё тело я попал, но она — правильная, и я её осуществил.
— И какие-же артефакты вы нынче способны изготовить? — выжидательно посмотрел на меня коллега — артефактор, неудачливый.
— Весьма дорогие, — одёрнул я себя, чтобы не почесать в затылке, — Скажем, если вы найдёте пару клиентов, которые на ладан дышат, но дела не позволяют им устраниться от руководства Родами или Кланами, то я могу вернуть их лет на пять назад, а то и на десять, по здоровью и самочувствию. Понятно, что с привязкой артефакта на кровь, и рублей этак за пятьсот. Камень в них будет полный стоять, а не кустарно гранёная дроблёнка.
Хм… Кажется, я немного переборщил. Ну, если судить по повисшему молчанию за столом.
Как-то легко мне последнее время стали деньги даваться, оттого, считая по меркам своего бывшего мира, я счёл, что пятьсот рублей за десять лет жизни — цена не то, что справедливая, а даже демпинговая.
— Владимир Васильевич, — нарушила молчание Лариса Адольфовна, — А ваше предложение только для старичков годиться? Древние бабушки вам не подойдут?
— Отчего же. Принцип артефакта один и тот же. Просто я
