class="p1"> Иван удовлетворительно кивнул головой и больше вопросов не задавал. Если не штурмовать, то какие могут быть вопросы? Всё и так понятно. Только вот что за задание он готовил, политрук не объяснил, а, может, и сам ещё не знал. С собрания Иван вышел с каким-то непривычно тревожным предчувствием.
– Слушай, Фёдор, а ты смерти боишься? – неожиданно спросил Иван.
Фёдор никак не ожидал подобного вопроса. В армии не принято было поднимать темы, связанные со смертью. Они и так видели её каждый день, сами не раз ходили с ней в обнимку. Да и примета это была самая что ни на есть пакостная, поминать костлявую. Тем более перед боем.
– Ты это к чему, командир?
– Да так, ни к чему, – с неожиданной злостью ответил Иван. – Забудь.
– А всё же?
– Предчувствие какое-то нехорошее. Никогда сам об этом не задумывался, а тут втемяшилось в башку, хоть волком вой.
– Смерти все боятся. Кому же помирать охота, – проговорил Фёдор.
– Это верно. Мы солдаты, Федя. Дом свой защищаем, Родину. А за это и умереть не страшно. Но не смерти я боюсь. Просто обидно будет в конце войны погибнуть. Хочется до победы дожить. Дом увидеть. В речке искупаться да на солнышке поваляться.
– Брось, Иван, ерунду пороть. Чего нам сделается. Всю войну прошли. Такого повидали, что кровь в жилах стынет, однако живы остались.
– Вот и я говорю. Ладно. Чего-то я в самом деле не туда загнул. Давай поспим часок-другой. Ночью на ту сторону реки пошагаем. Братиславу брать будем.
– Вот это дело, – обрадовался Фёдор. – Я Будапешт пропустил, так хоть эту столицу возьму.
– Не торопись. Приказ тяжёлую артиллерию в городе не задействовать. Пойдут только штурмовые группы. Без тяжёлого вооружения.
– Чего так? – разочарованно спросил Фёдор.
– Хотят город сохранить, – Иван весело рассмеялся. – Так и сказали, чтобы товарища Ивашова там со своей пушкой и близко не было. Не то он и камня на камне не оставит.
– Да ну тебя… Ну ни одной хорошей новости. То про смерть локшил ни к селу ни к городу, то теперь на штурм не пускают.
– Хватит и тебе ещё пострелять. До Берлина топать и топать ещё. А город калечить негоже. Это они правильно придумали. Развалить, испоганить и дурак сможет. Вон, пол-России в руины превратили. А ты попробуй теперь, построй её.
Ночью полк переправился через Малый Дунай и сразу вступил в бой. Ломая заграждения, стали пробивать внешний обвод укреплений противника.
– Бронебойным! Орудие!
Орудие Ивана крушило бетонные доты.
– Право десять! Орудие!
По наступавшим войскам фрицы били из дальнобойных орудий. Снова летела земля, снова свистели пули. Иван стоял рядом со своим расчётом и не обращал на них никакого внимания. Вчерашнее нехорошее наваждение как рукой сняло. Он снова был тем же жёстким и бесстрашным командиром.
– Осколочным! По пулемёту, лево десять! Орудие!
Так, стреляя и перекатывая орудие, расчёт в составе полка вырвался на восточную окраину Братиславы. Как и все города, столица Словакии начиналась с маленьких домов и аккуратных садов. Весна была в самом разгаре. Солнце пригревало уже намного веселее, и во всей природе чувствовалось пробуждение. Зацвели первые деревья, на лугах появилась молоденькая травка, а над распускающимися цветами дружно и весело должны были в скорости загудеть пчёлы. Птицы начнут вить свои лохматые гнёзда, оглашая округу призывными трелями. Всё это будет. Потом. А сейчас эти поля топчут танки, рвут снарядами землю, оставляя после себя глубокие раны, ломают распускающиеся деревья и жгут дома.
Сломив внешнюю оборону, в город ворвались первые штурмовые группы. Дом за домом, улицу за улицей брали гвардейцы дивизии словацкий город. Бои продолжались всю ночь, и только на следующий день, Братислава полностью была очищена от фашистов. Улицы сплошь запрудили разнаряженные горожане, с цветами и флагами встречая победителей. Радость жителей Братиславы была искренней. По улицам города нескончаемым потоком в окружении праздничной толпы шли советские солдаты, шла техника, двигаясь дальше и дальше на запал добивать врага в своём логове. Впереди перед ними лежали земли Австрии.
Шестого апреля 1945 года двадцать пятая стрелковая дивизия подошла к Мораве. Артиллерийский дивизион подкатил к реке свои орудия. На берегу к этому времени инженерные войска уже вовсю стучали топорами под дружный визг пил. Готовились к форсированию.
– В кои-то веки живём на всём готовом. А, Ваня? – оглядев скопившиеся машины, танки и орудия всех калибров, проговорил довольный Фёдор. – Видал, как встречают бога войны?
– Это ты что ли бог-то? – засмеялся Денис и тут же замолк, встретив в упор свирепый взгляд наводчика.
– И что это за мода пошла у молодёжи в серьёзные разговоры старших встревать? Кыш отседова! – Фёдор посмотрел на реку и улыбнулся. – Лепота. Я, Ваня, только теперь узнал, сколько на свете рек протекает. Жутко себе даже представить, сколько. Только-только разбежишься, а тут тебе раз. Река. И, что самое главное, её не обойдёшь ни с какого боку не протиснешься. Вот и лепи плоты, вот и греби, пока руки не сотрёшь до локтей. Ты как думаешь, когда выступаем?
– Похоже, что до ночи не переправимся. Так что снова впотьмах грести придётся. Слышите? Там уже наши, похоже, воюют, – Иван взял бинокль и осмотрел противоположенный берег. – Далеко. Не вижу. Фёдор, ты остаёшься за старшего. Я схожу узнаю, что к чему.
– Насчёт ужина разведай там. Что-то кухни в упор не наблюдаю, а жрать хочется, спасу нет, – Фёдор многозначительно похлопал себя по животу.
– Ладно, узнаю, – улыбнулся Иван.
У колонны танков он наткнулся на капитана Осипова, командира батареи. Лейтенанта Перова давно уже перевели в штаб дивизиона как молодого, грамотного спеца. Осипов стоял, облокотившись на крыло машины, и рассматривал карту.
– Тебе чего, Селивёрстов? – махнув рукой на приветствие, спросил Осипов, не отвлекаясь от карты.
– Хотел узнать, товарищ капитан, когда переправляться будем? – спросил Иван, заглядывая в карту.
– Завтра, – коротко ответил капитан и, подняв голову, посмотрел на Ивана. – Тебе бы, сержант не орудием командовать, а батареей вместо меня. Всё знаешь, всё умеешь. Чем не командир? После войны чем заниматься думаешь?
– В колхоз вернусь. Там сейчас тоже не сахар. Мужиков почти не осталось, а что ворачиваются, так почти все калеки. Работать некому.
– А я бы посоветовал тебе на командира учиться. Хватка уж больно у тебя командирская, да и человек ты надёжный. На таких, как ты, Иван, служба и держится. Так что не торопись, подумай. Я плохого не посоветую. А на селе и без тебя обойдутся.
– Я подумаю, товарищ капитан, – ответил Иван.
– Вот и хорошо. Только крепко подумай, сержант. Я сейчас в штабе
