путного из этого не вышло.
Теперь, через три года после смерти Кей и Стефани, Вивасия медленно возвращалась к жизни. Джеки, через семь лет после отъезда Келли, все еще была унылой и горестной.
– Ты в порядке, Джеки? – спросила Вивасия.
– Где он? – Джеки не ответила на вопрос и смотрела на Вивасию в упор. – Чарльз, где он?
Вивасия почувствовала глухой стук сердца в груди.
– Я… я не знаю. Он редко бывает дома.
Солнце скрылось за блуждающим по небу облаком, и Вивасия едва удержалась, чтобы не ахнуть.
Лицо Джеки! Сколько Вивасия помнила, оно всегда было довольно строгим – еще бы, ведь ей приходилось иметь дело со взбалмошной дочерью, – но теперь… Джеки выглядела столетней старухой.
– Он был здесь вчера вечером, я его видела. – Джеки прищурила глаза.
– Я его не видела. Он не приходил домой. – Ложь слетела с языка легко и просто, как дыхание.
Джеки глядела за спину Вивасии, обшаривала глазами коридор, как будто Чарльз прятался там.
– Черт. – Суровость сошла с лица пожилой женщины. В тот момент она выглядела расстроенной, черты ее выражали отчаяние.
Вивасия моргнула, не зная, что сказать. Зачем Джеки искала Чарльза? Она никогда им не интересовалась, даже когда он увивался вокруг Кей и Стефани, пытаясь завоевать их симпатию.
– Ты… Хочешь чашку кофе? – Вивасия протянула руку, ее пальцы прикоснулись к мягкой ткани рубашки Джеки.
Джеки отшатнулась, лицо ее окаменело.
– Он не приходил домой?
Вивасия покачала головой:
– Я уже давно его не видела. – Тут, сверкнув искрой, ей в голову пришла идея. Она подняла глаза на Джеки. – Думаю, он меня бросил.
Джеки шевелила губами, все морщины и складки на ее лице пришли в движение. Она приложила руку тыльной стороной ко лбу и смотрела на Вивасию, казалось, целую вечность.
– Хорошо, – наконец изрекла она.
Вивасия сглотнула.
После этого Джеки ушла, зашагала прочь от дома Вивасии, но направилась не к своему дому, а к калитке для пешеходов, как всегда открытой.
Вивасия снова присела на ступени крыльца и попыталась успокоиться.
Позже ее опять потянуло к колодцу. На этот раз она смотрела на него из окна спальни.
Раньше крышку все время откидывали. То ли игравшие там дети, то ли туристы, интересовавшиеся фольклором, связанным с колодцем Девы, то ли какие-то крупные животные, искавшие воду. Кто знает… Вивасия не представляла, и до сих пор ее это не интересовало. Ей было все равно, на месте крышка или отодвинута.
Но некоторых обитателей поселка положение крышки сильно волновало. В частности, Эстер Гоулд, жившую во втором доме. Это был почти самый дальний коттедж от колодца, но Эстер – женщина со странностями. Три раза в неделю она водила маленькое племя своих детишек, похожих на нее как две капли воды, в поход – они шли за ворота, по дороге, мимо нового дома Рут, раньше принадлежавшего Стефани, позади дома Джеки и старого бунгало Рут, через лес и мимо колодца Девы.
Если крышка была снята, об этом узнавали все. Пару раз Эстер даже не поленилась распечатать маленькие листовки, которые разложила у всех дверей, с просьбой быть бдительными и, «если крышка открыта, класть ее на место». Она созвала собрание, вспомнила Вивасия, и высказала пожелание, чтобы колодец закрыли насовсем, залили бетоном, заделали наглухо.
Тогда старожилы объединились – Рут, Айрис, даже мистер Бестилл. Колодец Девы – историческое место. Новые богатые люди, может быть, и не испытывают никакого почтения к нему, но старые жители деревни его ценят.
Вивасия не ходила на то собрание, но слышала о нем от Айрис и Портии.
Несмотря на жару, она поежилась.
Может быть, крышку можно придавить. Взять старые кирпичи, похожие на черепицу, вроде того, которым она укокошила Чарльза, и навалить сверху. Тогда детям будет сложнее снимать крышку. Лисы и прочие звери тоже оставят ее в покое.
Вивасия отошла от окна, спустилась по лестнице, прошла через кухню и направилась к изгороди.
«Сколько раз придется делать это? – размышляла она. Будут ли этот проклятый колодец и таящийся в нем страшный секрет тянуть ее к себе каждый день, каждую ночь?
«Нет», – сказала она себе. Ей просто нужно убедиться, что чертова крышка не будет съезжать каждые пять минут.
Вдоль ограды позади дома Вивасии рос плющ, его длинные усики переплетались с кустами ежевики. Она потянула один побег плюща, накинула его на колодец и подобрала пару кирпичей, чтобы положить их на крышку.
Посмотрела на один из них. Не им ли она нанесла последний, роковой удар?
Вивасия взвесила его на руке и нахмурилась. Как и ночью, он показался ей слишком легким, чтобы причинить тяжкий вред.
– Привет! – Незнакомый голос испугал Вивасию.
Она осторожно положила кирпич на крышку и посмотрела на окликнувшего ее человека.
Незнакомец. Высокий. За спиной – огромный рюкзак, на ногах – добротные походные ботинки.
Вивасия кивнула ему и улыбнулась, как улыбаются друг другу люди, проходя мимо. Отряхнув руки о колени, она повернулась, чтобы идти к дому.
– Вы здесь живете? – догнал ее вопрос незнакомца.
Вивасия остановилась и окинула его внимательным взглядом.
– А что?
Если он и заметил ее резкий тон, то виду не подал.
– Я только что поселился здесь, – сказал мужчина. – Я Роб. Роб Кейвер. Думаю, мы соседи. – Он указал рукой на дом Рут. – Соседи могут общаться. Вы тут живете довольно уединенно, верно?
Его слова можно было воспринять как угрозу. Он – мужчина, знает, что она здесь одна, в дальней части поселка, куда никто не ходит и не видит, что тут происходит. Вивасия всмотрелась в его лицо. Это искренняя улыбка? Или хитрая?
Она перевела взгляд на колодец Девы. Если бы он только знал… Угрозой была она, а не он, этот поселившийся здесь чужак.
– Привет. Я Вивасия, – бросила она и пошла к дому, а когда поравнялась с новым соседом, он снова заговорил:
– Могу я называть тебя Ви?
Она моргнула и посмотрела на него пристальнее.
– Меня зовут Вивасия.
На его лице читались то ли открытость и дружелюбие, то ли самонадеянность и ожидание отклика. Она так много времени провела в одиночестве, что утратила способность определять намерения людей.
Откашлявшись, Вивасия припечатала:
– Тебе вообще ни к чему называть меня как-то.
Роб еще что-то сказал, но она пошла своей дорогой.
И на этот раз не обернулась.
33. Вивасия – сейчас
Вивасия бросается к Джеки и кладет руки ей на плечи. Джеки не двигается, тогда Вивасия подсовывает ладони ей под мышки и помогает подняться с колен.
– Пойдем, – говорит она. –
