месте.
– Не приставайте к нему, поговорите лучше со мной. Мы приехали сюда по просьбе вашей младшей сестры Но Сунне. Я помогу отпустить вашу досаду, давайте поговорим, – закричала Суджон.
Взгляд призрака тут же обратился к ней. В воздухе растрепанные волосы стали опрятными, а синеватое лицо вернуло свой нормальный вид. Джонми подбежала к Сынбому, который просто открывал и закрывал рот, не в силах ничего сказать.
– Вы в порядке?
– Я с ней поговорю. Джонми, забирай доктора восточной медицины и идите в машину.
– Да, вы можете идти?
– Похоже, меня ударили в то же место, что и в прошлый раз.
Джонми, поддерживая Сынбома под руку, прошла через калитку. А затем вдруг встала перед ним и указала на свою спину.
– Залазьте.
– Что?
– Вы же говорили, что тут опасно, а сами пострадали больше всех.
– Я?
– Сколько вы собираетесь идти до машины? Давайте сделаем вид, что вы не смогли меня отговорить и сели мне на спину. Доктор Ким, вы же знаете, что я сильнее.
Это, конечно, правда. Сынбом оглянулся. Суджон, которая разговаривала с призраком, на мгновение взглянула на них с Джонми, а затем снова сосредоточилась на разговоре. Сынбом взобрался на спину Джонми. Увидев, как легко она движется вперед, он впервые осознал, насколько сильное это хрупкое на вид тело.
Суджон подошла к Сынбому, который сидел в машине с открытой пассажирской дверью.
– Что говорит сестра-призрак?
– Она все еще ждет мужа и дочь, погибших в автокатастрофе. К тому же дом они построили все вместе, поэтому она не хочет покидать это место, полное их общих воспоминаний. Что я могу поделать? Сказала только, что ее семья, возможно, уже ждет ее в потустороннем мире, и спросила, не стоит ли поискать их там. Наверное, она подумает и придет, если примет какое-то решение. Давай-ка посмотрим. Ты сильно пострадал? Это все потому, что ты неосторожен.
– Больно, полегче!
Суджон, осмотрев опухшую лодыжку Сынбома, перевела взгляд на Джонми, которая где-то вдалеке снимала заброшенный дом.
– Я спрашиваю это от досады.
– Что?
– Когда вы уже поженитесь?
– Что-о? Ай!
Сынбом, пораженный внезапным вопросом, подскочил на ноги, но тут же упал обратно, почувствовав острую боль в лодыжке. Суджон посмотрела на него так, словно ситуация казалась ей абсурдной.
– Ты же сам все знаешь, так что не отнекивайся и не пытайся отвертеться. В чем вообще проблема? Вы же ровесники и провели вместе уже больше пяти лет. Вы видите друг друга насквозь, так сколько можно прикидываться, что ничего не понимаете? Все потому, что у тебя нет денег? Как ты там говорил, деньги – это счастье?
Сынбом закрыл покрасневшее лицо обеими руками. Она ему нравится. Он ее любит. Он ведь мужчина, разве может Джонми оставить его равнодушным? Он изо всех сил делал вид, что ничего не чувствует, но Суджон попала в яблочко.
Вздохнув, признавая свою капитуляцию, он сказал:
– Знаете, почему я так помешан на деньгах? Потому что, когда я был маленьким, мои родители развелись из-за бедности. Я очень любил мою маму, а она нас бросила, потому что ей не хватало денег. Поэтому только с деньгами я смогу оставаться с любимыми людьми сколько угодно. Я думал, что деньги – это счастье. И убил в себе человека, чтобы заработать больше.
Сынбом горько усмехнулся своим последним словам. Спокойно смотревшая на него Суджон нажала на его больную лодыжку. Он вскрикнул.
– Тц-тц-тц. Говоришь, с деньгами будете жить дружно и счастливо? А я тебе тоже кажусь счастливой? Раз тебе нравится Джонми, делай сейчас все возможное ради счастья, которое прямо перед тобой. Покажи ей свои чувства. Честно говоря, хотела бы сказать Джонми, чтобы она бежала от тебя. Где еще найдешь такую хорошую женщину? Если ты не можешь решиться, хочешь, скажу ей за тебя?
– Н-нет, с чего вам это говорить? Я сделаю. Сам. Как следует.
– Тогда вставай скорее.
– Зачем?
– Чтобы лечить следующего пациента-призрака.
– Опять?
Глава 16
Мать и сын
– Свадьба?
Сынбом ненадолго вышел из клиники, а на обратном пути увидел, что хозяйственный магазин закрыт. Выставленные снаружи товары были накрыты брезентом, над ними висело объявление. Оно гласило, что на день магазин закрыт из-за свадьбы в семье. Крупный и упрямый хозяин магазина работал круглый год без выходных. Он говорил, что не может уйти из магазина, потому что автобусы в их краях ездят не по расписанию, а значит, покупатели могут появиться в любое время. Так что он был здесь в дождь и снег, по праздникам и воскресеньям – до упора. Но семейное событие, похоже, решил посетить.
День был снежный. Снег заметет вход? Значит, нужно будет его почистить? Но так неохота. Когда Сынбом задумался об этом, то наткнулся на ребенка, который сидел на корточках перед лестницей и играл со сдутым воздушным шариком красного цвета. Увидев Сынбома, он закрыл глаза обеими ладошками. Привычка такая?
Из-за холода Сынбом засунул руки в карманы куртки, но вдруг наклонил голову и резко посмотрел по сторонам. Он переводил взгляд с закрытых дверей хозяйственного магазина на ребенка и обратно. Почему он вернулся? Не стал бы хозяин магазина идти на свадьбу без сына.
– Эй, где твоя мама?
Ребенок опустил руки и молча уставился на Сынбома. Кажется, мальчик вспомнил, что тот просил его не играть здесь, и теперь был так напуган, что даже не мог говорить. Пусть снег и не долетал до лестницы, но там скапливался холодный воздух. А одежда на мальчике легкая. Кажется, он всегда был одет в одно и то же. Круглый год. Внезапно в хозяине магазина Сынбом увидел образ отца, который недостаточно заботился о нем в детстве. Он вынул руки из карманов, присел перед ребенком на корточки и посмотрел ему в глаза.
– Почему ты здесь один? Знаешь, кто я? Доктор восточной медицины из клиники на втором этаже.
Ребенок кивнул, показывая, что знает.
– Не хочешь со мной говорить?
Мальчик помотал головой. Внешне он выглядел вполне неплохо. Тем не менее Сынбом поискал мобильный, чтобы опросить ребенка, а когда во всем убедится, вызвать полицию. Но телефона не оказалось нигде: ни во внешних, ни во внутренних карманах куртки.
Роясь в задних карманах штанов, он спросил:
– Где твоя мама?
Мальчик указал на лавку лечебных трав и открыл рот. Тут же оттуда выкатился свернутый язык.
* * *
Сынбом превратил помещение рядом со своим кабинетом, которое использовалось как склад, в индивидуальную палату для Суджон. Узнав о ее
