года, уже удивившая нас необычными методами и маневрами! Непредсказуемая наездница, не знающая запретов, обладательница безмерной самонадеянности, она встряхнула самых достойных претендентов на Кубок Сверхновой своими оригинальными победами – так послушаем же аплодисменты для Синали фон Отклэр, выступающей за Дом Литруа на Разрушителе Небес!
Зрители только рады пошуметь, им не терпится увидеть, как я потерплю поражение и меня съедят. Серебристое копье возникает в моей руке, темно-серое – в руке Пламенного Танцора.
Комментатор радостно кричит:
– Да начнется обратный отсчет первого раунда – во имя Бога, короля и Станции!
Не сомневаюсь, что вместе с толпой зрителей рев издает и Ольрик фон Вестриани.
«Во имя Бога, короля и Станции!»
Для бога, который покинул нас. Для короля, который пользуется нашими мертвецами ради собственного удовольствия. И для Станции, чтобы ей было чем развлечься.
36. Ульцискор
Ulciscor ~ciscī ~tus, перех.
1. мстить
2. требовать воздаяния
Удары моего сердца ведут обратный отсчет. Три, два, один…
Платформа отпускает меня.
вперед.
Реактивные двигатели захлебываются. Мне уже случалось видеть, как они отказываются работать, а потом резко включаются, но на полпути они еще ни разу не глохли, никогда не задыхались так, как сейчас, – хрипя и взвывая, да еще и Разрушитель Небес с дьявольской настойчивостью давит на меня, молит о чем-то, чему нет названия…
«прошу прошу прошу.»
вперед.
Словно прихлопнув ладонью эту мысль, я закрепляю ее, как бабочку на булавке из кабинета Дравика. Это сразу отзывается болью, зато двигатели с ревом пробуждаются к жизни, и мы бросаемся вперед, набираем скорость, несемся в пространстве – только это мне и нужно. Только это необходимо для победы.
Вскидываю копье. Пальцы не слушаются, я уже взмокла. Почему копье такое тяжелое?
Ольрик – не Сэврит: скорость он развивает по-настоящему только возле генграва. Стоит отвести от него взгляд хотя бы на секунду, кажется, что он сейчас налетит на меня с жестокостью хищника и серым, как пепел, копьем в руке, похожим на убийственный клык. Перегрузки завладевают мной постепенно – сначала ртом, потом губами, нагоняют тошноту. Я сглатываю. Слегка напрягаюсь. Копье скользит в пальцах, бездушный дракон космоса пытается отнять у меня единственное оружие. Двумя руками. Изо всех сил. значение имеет только победа.
Оранжевый металл Ольрика омывается прохладным голубым сиянием генграва, он уже так близко, что слышно шипение ярко-красной плазмы, и перед самым столкновением он делает сброс. Выключает все двигатели. Инерция генератора тащит его вперед… и это все, что я вижу.
Остальное я чувствую.
Визг жеребцов заглушает мой вопль, вспышка света, неотличимая белизной от звезд, яростно слепит глаза. Моя грудь проваливается – он попал в меня, попал мне в грудь, – боль повсюду, в каждой щели. Не могу вдохнуть. Попробуй еще раз. Меня выворачивает, и что-то вдруг милосердно отстраняется, мои легкие надуваются, как влажные бумажные пакеты, и кажется, будто я вдыхаю жидкий лед. Взлет идет плавно, на моем забрале вспыхивает табло: «Красный – 0. Синий – 1».
– …беспрецедентный случай, судья счел удар Ольрика законным! Посмотрим его на повторе, друзья!
Сквозь боль заставляю себя смотреть на экран: я, Разрушитель Небес, – он, Пламенный Танцор. Мы надвигаемся один на другого в замедленном темпе. Ольрик дает своему темно-серому копью проскользнуть между пальцами и хватает не за рукоятку, а за острие. Размахивается. Импульс, накопленный им за время снижения, переносится в утолщенный конец копья, как в дубинку, и он бьет меня в самый центр груди, серебристый нагрудник Разрушителя Небес сминается, как фольга. Слева разверзается темная рана. Я вскидываю голову. Там, на фоне панорамы бесконечности, видна зазубренная металлическая вилка – серебристая молния в черном космосе, откуда металлическую пыль и осколки унесло в никуда; трещина в стеклянной клетке моей кабины.
Ольрик сделал во мне пробоину. Паника. Не паникуй. Сложность маневра, точность расчета – во всем этом он значительно превосходит всех, с кем я сталкивалась до сих пор. Сэврит мог бы одолеть его, но я?..
– …повторяю, друзья, судья счел действия Ольрика фон Вестриани совершенно законными! Удар по Синали фон Отклэр был нанесен его копьем, и только копьем! Согласно сводам правил, это очко получено абсолютно законно!
Открывается еще один голоэкран: оранжевый шлем.
– Только глянь на себя! – злорадствует Ольрик. – Всего один раунд, и ты сдулась! Ты труп, дворняжка. Ты что, правда думала, что сможешь поиграть в одного из нас? – Он захлебывается смехом. – Ты… да ты даже уклониться не можешь. Маневрировать как следует не умеешь. Ты ничтожество!
Он отключается, прерывая собственный хохот. Медленно, со скрипом перекладываю копье в другую руку, каждый палец словно заржавел. Аварийная система Разрушителя Небес невозмутимо сообщает:
«Внимание, обнаружена брешь в обшивке. Давление критическое. Уровень кислорода падает. Рекомендуется безотлагательный ремонт. Внимание, обнаружена брешь в обшивке. Давление критическое. Уровень кислорода…»
Думай. В костюмах наездников предусмотрен резервный запас кислорода, но это не скафандры, предназначены они для седла, а не для космоса. Не знаю, сколько еще времени у меня есть, но явно немного. В голове звучит голос Ракса: «В седле думаешь только о двух вещах – о перегрузке и о своем противнике. И все». Почему он вспомнился мне сейчас? Здесь я и умру, и остается лишь сожалеть, что я никогда не сойдусь в поединке с ним. И мы больше никогда не поговорим.
Бессмысленно.
Взлет вдруг сменяется снижением – слишком быстро, без подготовки. Все содрогается: металлические ребра Разрушителя Небес, нейрожидкость, мое тело в костюме. На скорости брешь разрастается, космос зияет в ней все тревожней.
Ольрик движется, приняв строгую стойку, – целится мне в торс или в руки. Я борюсь с Разрушителем Небес за каждый дюйм, весь мой вес требуется для тех действий, для которых обычно хватает легкого, как перышко, прикосновения. Это все равно что пытаться докричаться до кого-то через бетонную стену, вопя во всю мощь легких: левее. правее. поправь руку. подними копье.
«прошу прошу прошу прошу…»
Столкновение.
Жеребцы взвизгивают, между ними возникает вспышка. Всю мощь столкновения принимает на себя моя левая рука, кости в ней вибрируют, и какая-то из них ломается. Снова. Затянувшееся мгновение серебристые щепки поблескивают в белом свете, рукоять моего копья полностью уничтожена, но и оранжевое острие копья Ольрика, треснув, разлетается. Мне удалось отразить его удар.
Мы расходимся на этапе взлета, левой руки я не чувствую. Смотрю на окно состояния: «Красный – 0. Синий – 1». Очков я не заработала, но хотя бы не позволила ему расширить брешь во мне.
Вспыхивает голоэкран Ольрика.
– Ты даже сдаться вовремя не умеешь! Я же
