по которым было совершенно неправильно поцеловать его в ответ, я все равно это сделала. Поцелуй за считанные секунды стал обжигающим; то, как мы прижались друг к другу, лучше всяких слов показало, сколько мучений каждому из нас принесла разлука.
– Что мне сделать? – прошептал он мне в губы, наши бедра терлись друг об друга, его возбужденный член прижимался ко мне. – Как я могу тебе это доказать? Я сделаю все что угодно, Сидни, только скажи хоть слово.
Я заставила себя высвободиться из его объятий и отойти подальше.
– Ты можешь меня наконец-то услышать… И дать мне развод.
♥ ♥ ♥
– Привет, я Коди. Тебе кто-нибудь говорил, что ты похожа на Блейк Лайвли? – невнятно пробормотал парень, стоящий слева от меня.
Я бросила взгляд в его сторону, и он одарил меня пьяной дерзкой ухмылкой.
Прямо впереди, за стойкой, Тони улыбнулся и скрыл смешок, повернувшись к нам спиной и притворившись, что сортирует бутылки, – предатель.
Все, чего я хотела – спокойно пропустить стаканчик. Скотт внезапно приехал в Джексон-Хоул, и его присутствие здесь отбивало у меня всякое желание появляться на публике. Прошло три недели, а он все еще оставался в городе. То, как без него обстояли дела в «Блэкстоун», – серьезная причина для беспокойства, но я подавила желание все разузнать. Компания «Блэкстоун Холдинг» больше мне не принадлежала, и не мне стоило о ней переживать. На самом деле она никогда не была моей.
Пару часов назад позвонила Лорел и настояла на том, чтобы я пришла встретиться с ней и девочками (ее подругами) и немного выпить, она не приняла отказа. Вот почему я оказалась здесь, в баре «Ковбой на миллион», и терпела приставания парня из компании подростков, вместо того чтобы топить печали (печь кексы) у себя в таунхаусе.
Я не могла разлюбить Скотта. Я пыталась. Действительно пыталась. Мне хотелось злиться, обижаться на него. Но у меня просто не хватало на это сил. Скотт по-прежнему оставался единственным мужчиной, который целовал каждый мой шрам. Который умел понимать, что мне нужно, даже раньше, чем я сама это осознавала. Несмотря на то, что он сделал с моей карьерой и моим сердцем, я все еще любила его. Тонкая нить, связывавшая нас, не порвалась. И как бы сильно я ни хотела двигаться дальше, не была готова увидеть его с кем-то другим. Это, вероятно, убило бы меня.
Я оторвала взгляд от экрана телефона, на котором оставались не прослушанными пять новых голосовых сообщений – все от одного мужчины, – и посмотрела на парня, сидевшего рядом. На нем, как и на его друзьях, красовалась парадная форма для участия в родео. У Коди были светло-русые волосы, румяный цвет лица, присущий людям, которые много времени проводят на солнце. Это также свидетельствовало о том, что он слишком много выпил. То же самое можно было сказать о двух других парнях, которые нависли над его плечом, как будто он был выбран в качестве вожака.
– Нет, ни одного трезвого… или с хорошим зрением.
В ответ я получила три непонимающих взгляда. Затем:
– О, я понял. Нет, но на самом деле… – начал он снова со смелостью, присущей подростку, едва способному законно купить себе выпить и, откровенно говоря, глупому человеку.
Одного взгляда на мое лицо должно быть достаточно, чтобы понять, что я не в настроении флиртовать. На самом деле я была готова написать Лорел и сообщить, что мне пришлось уйти по понятным причинам.
– Коди, не так ли? – Я повернулась к нему лицом. – Очень польщена. Но я здесь, чтобы встретиться с подругой и немного выпить. А не для знакомств с дальнейшей перспективой перепихона.
– Тебя что, не интересуют отношения? – спросил он с самым трагическим выражением лица, которое был способен сделать, находясь в нетрезвом состоянии.
Я моргнула. Моргнула. Моргнула.
– Да, Коди. Меня это не интересует.
– Ты мне так и не перезвонила. – Голос, раздавшийся из-за моего плеча, был более хриплым и низким, чем у Коди.
Все мое тело напряглось. Помните я рассказывала, почему не хотела никуда ходить?.. Я бросила на Скотта короткий взгляд.
– Обычно так и происходит, когда кто-то не хочет с тобой разговаривать. Лорел будет здесь с минуты на минуту.
– Лорел не придет.
Отлично. Это оказалась подстава. Я собиралась убить ее, как только покину бар.
– Думал, ты сказала, что тебя не интересуют отношения? – вмешался Коди.
– Коди, тебе и твоим друзьями лучше отойти подальше. Поверь, тебе не следует в это вмешиваться.
– Но…
Скотт сердито посмотрел на Коди.
– Ты действительно такой тупой, каким кажешься, или просто плохо слышишь? Отвали, пацан.
Коди выпрямился и расправил плечи. Он был высоким и худощавым. Такого же роста, как Скотт, но без примерно тридцати фунтов мускулов.
– Кого ты, черт возьми, назвал пацаном, чувак?
– Ладно, ребята, прекращайте, – наконец заговорил Тони.
– Хватит, – добавила я, соскользнув с барного стула, и встала между ними. – Скотт, пошли.
Я схватила его за запястье, и он охотно подчинился, когда я потащила его к выходу. Это не помешало ему, прищурившись, угрожающе посмотреть на парней.
На улице было прекрасно: теплый ветер развевал волосы, безоблачное ночное небо сверкало звездами. Мы молча шли к моему дому. Когда мы наконец добрались до него, я остановилась и посмотрела на Скотта. Несмотря на то, что он похудел на несколько килограммов и под глазами у него залегли темные круги, он был таким красивым, что у меня защемило сердце.
– Что бы ты ни хотел сказать, мы можем обсудить это здесь.
Он понимающе кивнул, но от этого не стал выглядеть менее удрученно.
– Я сделал много вещей, которыми не горжусь, но ты… этот… этот брак, то, что я стал твоим мужем… Это единственная неправильная вещь, которую я когда-либо сделал правильно. Ты – лучшее, что случалось со мной. Я был счастливчиком.
Достав толстый белый конверт, Скотт протянул его мне и, пока я смотрела на него, пояснил:
– Документы о разводе. Я внес несколько изменений, но там все чисто, все как ты хотела.
Я подняла глаза и увидела, что он отвернулся, его профиль был напряжен, а челюсти плотно сжаты.
– Я уезжаю. – Его голос был шершавым, как наждачная бумага, словно каждое слово давалось ему с трудом. – Знаю, ты не рада, что я здесь, поэтому возвращаюсь в Нью-Йорк… даю тебе немного пространства…
Моя грудь болела так, словно сердце внутри разрывалось на части. Глаза застилала пелена слез, готовых пролиться в любой момент.
– Я люблю тебя. И даже не знаю, смогу ли исправить все то дерьмо, что натворил, и сможешь ли ты когда-нибудь простить меня – только тебе решать. Но… но я буду ждать тебя. Неважно, как долго – я все равно буду ждать. Неважно где – я найду тебя. Дай знак, и я сразу окажусь рядом.… Это все, что я хотел сказать. Пока, Сидни.
Его глаза наконец встретились с моими. В его взгляде читалось так много любви и желания, что мне стало больно. Он наклонился и мягко поцеловал меня – короткое, нежное прикосновение губ, которые я так хорошо знала, потом отстранился и бросил взгляд в сторону грузовика.
– Береги себя.
Затем Скотт отошел, перешел улицу, сел в грузовик и уехал не оглядываясь. Все это время я стояла на тротуаре перед своим домом, позволяя слезам катиться по лицу. Больше всего я не
