хотела, чтобы он их видел.
Дрожащими руками я открыла конверт и первым делом заметила четкую подпись Скотта. Я была официально разведена. Затем увидела кое-что еще – записку, приложенную к письму, написанную от руки.
«Ты была права. Я должен был принять во внимание твои сомнения. Я должен был поверить, что ты не желала причинить мне боль, но не поверил. Все, что могу сейчас сделать, это извиниться и сказать, что люблю тебя. Всем, чем угодно. Особенно своим сердцем.
Я люблю тебя, Солнышко.
Твой.
С.»
Я развернула еще один документ. Руки мелко задрожали. Скотт переписал на меня все свои акции «Блэкстоун Холдинг».
♥ ♥ ♥
Один из самых важных аспектов искусства заключения сделки – это то, чему, на мой взгляд, невозможно научить. То, что происходит на уровне инстинктов, но может быть усовершенствовано с помощью определенных усилий. И это – выбор правильного момента. Когда нужно сделать паузу, а когда надавить. Когда нужно броситься в погоню за тем, чего ты хочешь, а когда отступить. Когда не стоит медлить, несмотря на то, что ты колеблешься.
– Уверена, Лорел? Его нет в зоне паспортного контроля! – рявкнула я в телефон, лихорадочно оглядываясь по сторонам.
Я бросила машину у обочины и вбежала в аэропорт, чтобы успеть остановить Скотта, пока он не покинул Вайоминг. К сожалению, именно сегодня, похоже, я не рассчитала правильный момент.
– Ты уверена, что он не улетел одним из предыдущих рейсов?
– Почти уверена. – Голос Лорел звучал как угодно, но не уверенно.
– Уф, хорошо, я тебе перезвоню.
В зоне контроля было полно народа. Я стояла в глубине зала на цыпочках, высматривая в толпе высокого мужчину с темными волосами и сногсшибательными ямочками на щеках. Ямочками, которых я давно не видела.
Я уже почти потеряла всякую надежду, когда заметила его сразу за контрольно-пропускным пунктом: в бейсболке «Гигантов», низко опущенной на глаза, он поднимал дизайнерскую спортивную сумку с ленты конвейера службы безопасности.
– Скотт!
Каждый человек в очереди, каждый сотрудник, даже чертовы служебные собаки повернулись, чтобы посмотреть на меня. Скотт тоже. Он поднял голову, обвел взглядом толпу и нашел меня, его темно-синие глаза просияли, в них было столько любви, что у меня задрожал подбородок. Они выворачивали меня наизнанку, эти глаза, я тонула в них каждый раз, когда он смотрел на меня, и не могла вспомнить ни единой причины, по которой оттолкнула этого прекрасного мужчину.
Люди расступались, им было очень любопытно посмотреть, из-за чего возник переполох, а я продолжала проталкиваться сквозь толпу, чтобы встать в начало очереди.
– Мэм, вы не можете… – попытался остановить меня офицер службы безопасности.
– Я сейчас… – произнес Скотт одновременно с ним, пока я с тревогой следила за каждым его движением.
Он прошел через турникет, двигаясь в неправильном направлении, тут же сработала сигнализация.
– Сэр! – Служба безопасности была крайне недовольна этим поступком.
Скотт бросил сумку на пол как раз вовремя, чтобы поймать меня, когда я прыгнула к нему в объятия и обхватила ногами его талию. Я стянула с его головы бейсболку и быстро чмокнула его в губы.
– Знак… я даю тебе знак, – сказала я ему, затаив дыхание, и вся эта пустота в груди впервые за несколько месяцев наполнилась приятным чувством и покоем.
На мгновение Скотт растерялся. Затем запрокинул голову и рассмеялся.
Эпилог
Два года спустя…
– Этот чертов шлейф меня доконает! – стонала Лорел, стоя у меня за спиной на четвереньках, швы на лифе ее маленького черного платья подверглись серьезному испытанию.
Через зеркало я наблюдала, как она пытается расправить шлейф моего свадебного платья.
– Ничего страшного, если он будет слегка помятым, Лорел. Кого это волнует?
В нашей семье все происходило нетрадиционным способом. Например: сначала развестись, потом пожениться. Смятый шлейф платья? Пф, я даже не вспотела из-за этого.
Но Лорел Робинсон была непреклонна, а я уже поняла, что спорить с ней бесполезно. Если она хотела поворчать, я не собиралась ее останавливать.
Платье от Zuhair Murad действительно идеально подходило для этого события. Оно было сшито из шелковой органзы. Простой лиф без бретелек нежно подчеркивал мои изменившиеся формы, а юбка струилась вниз каскадом легкой ткани. Цвет – бледно-лавандовый. Потому что, давайте будем честны, надевать белое было бы смешно, а мы со Скоттом поклялись, что отныне будем принимать решения, руководствуясь своими искренними желаниями.
Я нанесла немного блеска на губы, поправила белую лилию, прикрепленную к низкому пучку, в который были заплетены мои волосы, и направилась к двери спальни. На заднем дворе сотня наших друзей, родственников и сотрудников ранчо ждали моего появления.
– Шлейф весь в шерсти!
– Все в порядке, Лорел, пошли!
Когда я спускалась по лестнице, ведущей к нашему заднему двору, сквозь панорамные окна увидела огромное количество цветов, которые моя будущая свекровь выбрала для этого случая. Она умирала от желания организовать свадьбу, и я была более чем счастлива позволить ей это… Я была занята более важными вещами.
Цветы были хороши, но горы – еще лучше. Скотт был прав. Нет ничего прекраснее живого искусства, к этой категории можно отнести и всех собравшихся на заднем дворе. Я всю жизнь искала место, к которому могла бы принадлежать, и мне повезло – я нашла его среди разношерстной толпы людей, работавших в «Блэкстоун» и «Лэйзи С», среди друзей, которых повстречала на пути к счастью. Райан, Джен, Робинсоны, Пол, Миллер и малышка Соледад-Смит, Марджори, Дев, Джон и девочки – все они безумно мне дороги.
Мне хотелось верить, что Фрэнк смотрит на всех нас с небес и с улыбкой качает головой: «Я же говорил. Все, что тебе было нужно, – небольшой толчок в правильном направлении».
Больше это было похоже на пинок, но я не жалуюсь. Я нашла своего человека, того, кому хотела принадлежать всю оставшуюся жизнь.
Вместе со своей долей в «Блэкстоун» Скотт при разводе подарил мне Манхэттен. Мы начали встречаться, как только высохли чернила на документах о разводе. Потому что на самом деле я не собиралась отказываться от лучшего мужчины в своей жизни. И я также не собиралась отказываться от управления «Блэкстоун». Фрэнк научил меня этому.
«Сид, если ты что-то обдумываешь, прислушайся к себе, и когда твои интуиция и сердце подскажут ответ – действуй».
Я так и сделала. Лучшее решение, которое когда-либо принимала. Не считая того, что вышла за Скотта замуж в первый раз.
Когда я управляла «Блэкстоун Холдинг», а он – «Лэйзи С», нам приходилось много путешествовать, и это было нелегко. Несомненно, мы часто уставали и переутомлялись, но, в конце концов, ни один из нас не попросил бы другого бросить любимую работу.
Но теперь пришло время передать эстафету. Я чувствовала необходимость притормозить. Я добилась того, о чем мечтала.
Гастингс открылся для меня с новой, лучшей стороны. Будучи моей правой рукой, он руководил международными покупками и осуществлял большую часть зарубежных сделок. Пришло время ему взять управление в свои руки. Без сомнения, «Блэкстоун Холдинг» будет процветать под его руководством. Фрэнк всегда умел находить талантливых людей.
«Готов?»
Спускаясь по лестнице, я спросила об этом одного из самых красивых мужчин в мире. Учить язык жестов было нелегко, но я старалась. Одетый в темно-серый костюм, с улыбкой на миллион долларов, Дрейк посмотрел на меня и прижал руку к сердцу.
«Сбежишь со
