прочистило. Обоим. Льгова тоже начинает мне норов свой показывать. Незаменимая, мля, тварь… Вроде и графиня, а чувство меры отсутствует напрочь, словно из скотного двора её набрали по объявлению.
Я бросил взгляд вслед уходящим сёстрам, пытаясь определить, чья попка мне нравится больше (шутка). Обе были ничего. Ну, делать нечего, победу в конкурсе по очкам присуждается Елизавете Борисовне, имени сего Второй! А через месяц, если не выгонит, сам попрошусь в отставку. И «В глушь! В Саратов!»
Шутки, конечно. Попки хороши, но Диану я не променяю ни на кого из них. И, вообще, ни на кого. Но, честно, я так устал от этого всего. Как же я устал…
Мы с Изабель стояли спиной к проходящим. Стояли рядом. По правую руку лежащей Императрицы. Был ли в этом какой-то символизм? Не знаю. Мы с принцессой стояли рядом, но не стояли вместе.
А Маша ничуть не изменилась. Доктора знали своё дело. А других при Госпоже и быть не могло априори.
Эх, Маша-Маша… Какую кашу ты заварила. Был бы я у тебя на побегушках и горя бы не знал никакого. Ну, какой из меня правитель, в самом деле? Я и Кесарем быть не хочу. Вот ты меня приблизила только потому, что я — попаданец? Ну, и держала бы при себе на Острове в качестве Островной обезьянки, а я бы сказки рассказывал. Прости, но сын твой вообще придурок, не обижайся, но я его сниму и выгоню к чертям собачьим с поста. Дам ведро леденцов на память. Правда, придётся утрясать в Сенате Терры, в правительстве, у Верховного Канцлера… Ещё полведра леденцов придётся оставить там.
«Единственный экземпляр. Лично». И подпись: «Миша, ты знаешь, что делать. Позаботься о моей семье и всей Империи. Маша, твоя сестра». ПОСТСКРИПТУМ. «Не бросай Империю. Её разорвут на куски, в том числе и мои дети, да и Лунные тоже. И прочие. Не бросай, как в прошлый раз. Да хранит тебя Бог».
Моё Величество Светлейший Михаил Александрович, Великий Кесарь Империи, Соправитель Терры Единства, Местоблюститель Престолов России, Ромеи и прочая, Светлейший Князь Терры и Селены, Наместник Императора-Августа Владимира Борисовича во всех землях и пространствах Единства, Терры и прочих территорий, принадлежащих Короне по праву.
Ты этого хотел? Да, Миша?
Идут люди. Череда за чередой. Империя. Сколько людей — знает статистика, но разве в только этом дело? Империя. Терра. Миры. Человечество…
* * *
ТЕРРА ЕДИНСТВА. РОССИЯ. МОСКВА. ХРАМ ХРИСТА СПАСИТЕЛЯ. 25 января 2020 года.
— Закурить не найдётся?
— Боря, иди на фиг.
Борис был расслаблен, как и всегда. Похороны. Печально. И что? Жизнь остановилась? Дел хватает и без того.
— Как тебе бразилианка?
Прозвучало, как «обезьянка».
— На двух ногах.
— Мог бы жениться?
— Нет.
— Что так?
— Я женат уже.
— Злой ты.
— У тебя учусь.
— Можно подумать. А если серьезно?
— Умна. Красива. Молодец. Как деда помрёт, то достойная противница нам будет. Обзавидуемся. Мало не покажется.
— Как относишься?
— Хорошо. Лучше опасный, но прогнозируемый противник, чем такой, как Вовка.
— Тут соглашусь. Вовку надо решать.
— Вот и я о том.
— Тебя?
— Без меня.
— Не тебе решать. Жизнь не нас с тобой устроила.
* * *
ТЕРРА ЕДИНСТВА. РОССИЯ. МОСКВА. КРЕМЛЬ. АНДРЕЕВСКИЙ ЗАЛ. 25 января 2020 года.
Моё Величество Светлейший Михаил Александрович, Великий Кесарь Империи, Соправитель Терры Единства, Местоблюститель Престолов России, Ромеи и прочая, Светлейший Князь Терры и Селены, Наместник Императора-Августа Владимира Борисовича во всех землях и пространствах Единства, Терры и прочих территорий, принадлежащих Короне по праву.
Для кого-то звучит, как музыка, но для меня это моё проклятие.
У Вовы титул значительно пышнее. А толку?
— Ты вообще обалдел⁈
— Отвали…
Вовочка скучающе сидел на Троне. Боком. Перекинув ноги через подлокотник. Смысл в глазах отсутствовал. Ему было хорошо. И он был не здесь. Не с нами.
Глянул на испуганную Льгову.
— Что с ним?
— Н-не знаю…
— А кто?
Графиня ткнула пальцем в Вовку. Я счастлив.
— Давно?
— С час уже.
— Почему не кликнула докторов?
— Я… Я боюсь… Я…
Приплыли. Приехали. Или как там сейчас говорят?
Он, в общем, и не нужен, переговоры вести всё равно мне, но, он должен был хотя бы лицом поторговать на аудиенции. Как его показывать людям в таком виде? Господи, за что мне это всё? Льгова, дура набитая, не среагировала, пока я там на корабликах прохлаждался и ручки всяким дамам целовал, будь они неладны.
Вовку надо срочно менять, это понятно. Но, что мне делать СЕЙЧАС?
— Докторов! Срочно!
Прибежала (буквально, ножками) медицинская бригада.
— Так, задача. Государь немного приболел. Вы поняли. У нас через четверть часа аудиенция перед иностранными послами. Вернуть в чувство и в приличный вид. Чтоб хотя бы сидел и кивал. Головой. Вопросы?
Главный врач попытался возразить:
— Но…
— Не знаю, Лазарь Моисеевич. Делайте, что хотите. Мне тут нужен прилично сидящий на Троне Государь через четверть часа, это ясно?
— Да, Ваше Величество.
— Работайте. Графиня, за мной.
Не оборачиваясь, выхожу в боковую от Трона дверь слева. Льгова (а я надеюсь, что это она) цокает каблучками сзади.
Дверь закрывается. Оборачиваюсь. Льгова.
— Ну?
— Ваше Величество, я…
— Я знаю, что я — Величество. Тебя я тут зачем поставил, а? Как он дошел до такого состояния? Ну, как? Объясни мне! Доктора были же под рукой. Жить надоело, да? Что с тебя толку… Вот, что мне прикажешь делать теперь? Международный скандал, пресса и всё прочее! Своей глупой милостью выставила Империю на посмешище. Как я его в таком виде ТАКИМ людям покажу? ЗАЧЕМ Я ТЕБЯ СЮДА ПОСТАВИЛ⁇!
Графиня молчала, потупив глазки.
Дура набитая.
Я был в холодном бешенстве. Позорище. Провалили всё…На ровном месте…
— Господи, с кем я имею дело…
Открылась дверь.
— Что там, Лазарь Моисеевич?
— Государь, мы не успеваем. Никак. Запущенный случай. Нужна госпитализация. Срочно. Нужны клинические процедуры и исследования. Я не могу гарантировать, что он, в таком состоянии, не скажет лишнего в присутствии послов и прессы. Если вообще что-то скажет. А он может такое сказать, что… Он сейчас… хм… Наручники нужны пока не прокапаем. Весьма тяжелый случай. Всё, что угодно может быть.
— Понятно. Не будем играть в русскую рулетку. Не при послах. Быстро, ОЧЕНЬ быстро госпитализируйте его отсюда с глаз долой. Вот, совсем
