сцена погони. Из здания, шатаясь, выбежал Тоха. Это был тот самый день, когда он попал в аварию. Тяжело дыша, Тоха покинул фабрику – за ним выбежал Хан Чонхёк в фартуке мясника. С неприкрытым лицом. Он попал в кадр как был: одетый в резиновый фартук, с руками в крови, весь в поту.
Ёнчжин осторожно направился в глубь заброшенной фабрики. Дверь в помещение, которое раньше использовалось как комната отдыха для сотрудников, была открыта настежь. Внутри лежал чемодан. В нем – разложившийся труп Чон Хёнмина. Эта неприкрыто яркая сцена заставила Хваён сморщиться. Вскоре зазвонил телефон Ёнчжина.
– Да, только что подъехал. Я проверил то, что нужно забрать. Но ваша внезапная просьба застала меня врасплох. Да, доплата будет такой же, как в прошлый раз. Понял.
Должно быть, он разговаривал с Чонхёком. Окрестности жилого комплекса «Радуга», конечно, вполне можно было считать за территорию вне закона, но даже здесь известному человеку в подобном виде долго разгуливать было нельзя. Заметив подъехавший к фабрике минивэн, Хан Чонхёк, скорее всего, решил разобраться с торговцем по телефону, чтобы тот не узнал его в лицо. Вот только он и во сне представить не мог, что Ёнчжин уже умудрился заснять его на видео. Сидящий на плече девушки плюшевый мишка пробормотал:
– То-то я подумал, что этот минивэн какой-то странный. Но я не знал, что внутри кто-то был.
Ёнчжин плотно закрыл чемодан – и это было последнее, что попало на видео. Многое на записях было упущено, но все же, в отличие от гроссбуха, они являлись прямым доказательством. Они окажут большую помощь следствию, поскольку на видео попал не только Чонхёк, но и другие клиенты У Ёнчжина. В ушах Хваён стучал пульс – настолько сильно билось сердце. Она бережно взяла протянутые Чуа ручку и телефон. Теперь, когда к ней в руки неожиданно попало ключевое оружие, настало время для самых настоящих переговоров. Чуа по очереди взглянула на Хваён и на мишку на ее плече и предостерегла:
– Чтобы вернулись невредимыми.
Хваён кивнула.
Соседка пообещала, что будет наблюдать за происходящим с крыши «Радуги». И они попрощались. Хваён заверила, что с ней все будет хорошо, и попросила присмотреть за фотографиями учетной книги. Чуа отправила видео ей на телефон, чтобы файлы хранились у них обеих. Теперь, когда с подстраховкой было покончено, им оставалось только дождаться Хан Чонхёка. В диалоговом окне все так же висело фото его сына, отправленное Хваён ранее. Девушка открыла гроссбух и, сфотографировав страницу с изображением Чон Хёнмина, отправила ее бывшему мэру.
Приходи на фабрику один. Вызовешь полицию, и я обнародую эти данные.
Угроза, вполне достаточная в подобной ситуации. Войдя в здание фабрики, девушка усадила Тохёна на крутящийся стул и крепко связала. Парень и на этот раз подчинился. Хваён проворчала:
– Кто б знал, что в твоей голове творится.
Тоха старался делать вид, что не замечает ее подозрительности. Причина, по которой он не рассказывал девушке о том, что в его теле сидит не Тохён, а злые духи, была проста. Им нужно обмануть Чонхёка. Нужно, чтобы он продолжал верить, что это его родной сын. Только так угрозы и тактика Хваён могут сработать. И, чтобы провести дядю, лучше, чтобы и Хваён в это верила. Да и рассказ может затянуться, если объяснять все с самого начала. А перед отмщением заморачиваться не нужно. Это позволит минимизировать сомнения.
Теперь оставалось только ждать. Внезапно образовалось свободное время, и Хваён не знала, чем себя занять. Как и Тоха. Когда приедет Чонхёк, было неясно, поэтому оба сидели в неловкой тишине. Нарушил ее Тохён. Он раскрыл свой черный от покрывшейся корочкой крови рот и мрачно поинтересовался:
– А вы вообще думали о том, что будет после?
Хваён ничего не ответила. Тоха тоже лишь молча навострил уши. Существо продолжало бубнить:
– Просто любопытно. Как вы после всего этого жить будете. Наилучший исход вы получите, если успешно убьете Хан Чонхёка, а Хан Тоха вернет свое тело. Но закончится ли все на этом?
– …
– Жизнь ужасно длинная.
Тоха перестал слушать. Типичная уловка злых духов – обращаться к темным и слабым сторонам человеческой души. Как бы ни были схожи их цели, совершенные в течение нескольких десятилетий злодеяния так просто никуда не денутся. Тоха подошел к Хваён со словами:
– Не слушай его. Просто игнорируй.
– Хван Хваён, если тебя поймают, ты же в тюрьму загремишь. А ты, Хан Тоха, тогда опять останешься один. Как ты собираешься жить дальше, если потеряешь даже возможность вернуться в свое тело? Оно будет даровать тебе лишь дикое чувство одиночества. Думаете, такой исход можно назвать хорошим?
Тоха прервал тираду призрака и решительно заявил:
– Дразни, дразни – мне без разницы. Я свое тело все равно верну.
Существо пожало плечами:
– Как скажешь.
– А что насчет тебя, Хван Хваён?
Девушка молчала. Тоха наблюдал за ней с тревожным сердцем. Хваён облизала пересохшие губы. Учуяв тревогу, злой дух продолжил трепать языком:
– Расскажу-ка тебе кое-что. В этом пистолете остался еще один патрон. Но он выстрелит в следующий раз, когда нажмешь на спусковой крючок. Ну так что же? В кого ты его направишь?
Над этим вопросом даже не нужно было задумываться. Если остался всего один патрон, он должен был достаться Хан Чонхёку. «Но почему Хваён молчит?» – Тоха с отчаянием взглянул на нее: та лишь молча рассматривала оружие в своих руках. Мишка приблизился к девушке, накрыл ее руку своей лапой. И сказал ей:
– Ты обещала кое-что сделать после того, как все закончится. Ты должна пришить мне ухо с лапой. Помнишь?
Хваён согласно кивнула.
Они находились в здании уже сорок минут. И вот сквозь темноту за окном прорвался свет фар. Хваён поднялась с места, встала позади Тохёна. И приставила к его виску пистолет – теперь она была готова встретиться с Хан Чонхёком. Вскоре тот, одетый в костюм, вошел в помещение в сопровождении грубого стука каблуков.
До этого девушка видела бывшего мэра Яму только по телевизору и, встретившись с ним в реальности, ощутила, насколько сильно этот образ отличается от увиденного. Прямые на вид черты лица искривились, словно бы стекли вниз, а подтянутое тело обросло круглым животом. Волосы начали выпадать, взгляд потух, а из вещей ярко сияли лишь логотип бренда на ремне и зажим на галстуке. Вот он – истинный вид Хан Чонхёка с экранов. Хваён почувствовала, как прочная башня ее старых фантазий потихоньку рушится. И поздоровалась с хозяином стальных нервов, позволяющих игнорировать сей факт:
