сфера деятельности оказалась весьма широкой. В первую очередь обер-коменданты отвечали за оборону вверенной им территории. Соответственно, их обязанностью стал надзор за строительными и ремонтными работами в крепостях. С гарнизонами дело обстояло сложнее, т. к. постоянных гарнизонных полков в первом десятилетии XVIII в. на территории Северо-Запада не было. Части, оказывавшиеся в подчинении того или иного коменданта или обер-коменданта, могли тасоваться в зависимости от обстановки. Санкт-Петербург, в частности, постоянно находился под угрозой нападения со стороны Финляндии, и шведы трижды (в 1704, 1705 и 1708 гг.) предпринимали такие попытки, поэтому там обстановка требовала держать значительные силы. Некоторые полки постоянно находились в какой-либо из крепостей, другие выдвигались при необходимости навстречу неприятелю, а какие-то части и вовсе включались при возможности в состав осадных корпусов, которые осуществляли наступательные операции. Более того, одна из таких операций – осада Кексгольма в 1710 г. – была поручена санкт-петербургскому обер-коменданту Р. В. Брюсу (а перед этим он в составе корпуса Ф. М. Апраксина принимал участие в осаде Выборга).
К. А. Нарышкин находился в схожем положении, хотя действовал несколько иначе, что тоже диктовалось обстановкой. Шведы не предпринимали нападений крупными силами на те территории, которые находились в зоне его ответственности, ограниваясь небольшими, но регулярными набегами незначительными группами. Поэтому Кирилл Алексеевич рассредоточил вверенные ему полки по крепостям, но в то же время постоянно формировал «мобильные группы», которые высылались против таких шведских партий. При этом К. А. Нарышкину пришлось самому заниматься реорганизацией полков, т. е. его функции оказались в чем-то куда более широкими, нежели у Р. В. Брюса.
На функции обер-комендантов обратил внимание также и М. М. Богословский, писавший в своей фундаментальной работе, посвященной реформе местного управления: «За весь период, когда функционировала губерния, то есть с 1710 по 1719 г., сменяется два рода занимавших среднее положение областных единиц, стоявших между уездами и губернским центром. С 1710 по 1715 г. такое значение имела обер-комендантская провинция. Как известно, около 1710 г. прежние уездные воеводы переименовываются в комендантов, причем эта новость была не простой переменой имен. Между воеводским и комендантским управлениями можно отметить значительную разницу в том, что в последнем иерархические отношения получили гораздо большее развитие. Выработанный XVII в. принцип приписки второстепенных городов к главному и подчинения воевод этих второстепенных воеводе главного и лег в основу обер-комендантской провинции. К городу, которым правит обер-комендант, приписываются несколько городов близлежащих, которыми правят коменданты, подчиненные первому. Именно такая иерархически связанная система городов с уездами и называлась в конце XVII в. и в начале XVIII в. “провинцией”. Но не следует думать, чтобы обер-комендантские провинции были явлением повсеместным. Общего указа о введении такого областного деления издано не было, и было бы неверным предположение, что на такие провинции были правильно разделены восемь петровских губерний»[1224].
Таким образом, исследователь считал, что принципы военного управления основывались на традиции, сложившейся в предыдущем столетии, и в то же время он подчеркивал, что в царствование Петра I происходило дальнейшее развитие этих принципов. На наш взгляд, дело не только в этом. При детальном рассмотрении становится очевидным, что функции обер-комендантов в тот период были несколько шире, нежели задачи воевод.
Рассмотрим теперь известные нам инструкции комендантам. Первым нормативным документом стала инструкция коменданту Кроншлота, составленная Петром I 3 мая 1704 г.[1225] В ней в первую очередь отмечалось: «Содержать сию ситадель, с Божьей помощью, аще случится, до последнего человека. И когда неприятель захочет пробится мимо оной, тогда стрелять, когда подойдет ближе, и не спешить стрельбою, но так стрелять, чтобы по выстрелении последней, первая паки была готова и чтоб ядер даром не терять». При этом в данном документе основное внимание уделялось порядку встречи и прохода нейтральных кораблей (которые, однако предписывалось тщательно осматривать и пропускать лишь после того, как офицер, посланный на него с Кроншлота, мог убедиться, что на нем не спрятались неприятельские солдаты). Следовало также остерегаться неприятельских брандеров. Эта инструкция в более развернутом виде была продублирована в июне 1714 г.[1226]
Здесь ситуация понятна, инструкция была разработана в связи с тем, что Кроншлот являлся уникальным укреплением, так, форт был построен непосредственно в Финском заливе, да и вообще приморские крепости были в особом положении.
В 1705–1706 гг. сохранилось несколько инструкций Петра I Р. В. Брюсу. Они касаются вопросов, связанных с возведением крепостей на территории Санкт-Петербурга. В частности, летом и осенью 1705 г. Роман Вилимович «курировал» строительство укреплений Адмиралтейства (вплотную этим занимался олонецкий комендант И. Я. Яковлев)[1227], а в декабре 1706 г. он получил предписание царя о порядке строительства укреплений Санкт-Петербургской крепости[1228]. Это частные вопросы, связанные с текущей обстановкой.
15 февраля 1712 г. был издан царский указ, регламентировавший подчинение комендантов губернаторам: «в губерниях генерал-губернаторам и губернаторам в городы комендантов выбирать, по своему рассмотрению, годных и умных людей»[1229]. При этом списки комендантов предписывалось отправлять в Сенат, а в случае жалобы на действия комендантов губернаторам надлежало «чинить кригс-рехт» «с виц-губернаторами, обер-комендантами и ландрихтерами обще, а без них одним им губернаторам и генерал-губернаторам кригс-рехта не чинить»[1230].
Как видим, здесь вскользь оговаривались и функции обер-комендантов, и в то же время получается, что коменданты были выведены из их подчинения.
Санкт-петербургский обер-комендант Р. В. Брюс весной того же года был назначен в состав корпуса Ф. М. Апраксина, который в 1712–1714 гг. вел боевые действия на территории Финляндии. В связи с этим санкт-петербургским комендантом был назначен М.О. Чемесов, в ведении которого находились исключительно укрепления Санкт-Петербурга. В этой связи очень интересно упоминание Л. Ю. Эренмальма, который отмечал, что гарнизон в 1712 г. состоял всего лишь из нескольких тысяч человек, т. к. остальных отправили с войсками, которые должны были идти в Финляндию[1231]. Скорее всего, именно к этому времени относится выделение полков, находившихся в подчинении М. О. Чемесова (именно о них писал Л. Ю. Эренмальм), в постоянный гарнизон Санкт-Петербурга. В пользу этого предположения говорит и тот факт, что именно в это время на Городском острове началось строительство солдатских слобод[1232].
Р. В. Брюс формально оставался обер-комендантом и в следующие годы. Однако с 1715 г. в столичном городе практически постоянно находился его губернатор А.Д. Меншиков. В «Повседневных записках делам князя А.Д. Меншикова» в основном упоминается М. О. Чемезов, регулярно приезжавший с докладами к светлейшему князю (при этом в его ведении была не только крепость, но и городские дела), а после его смерти в декабре 1717 г. (17 декабря он был погребен «в городе»[1233]) комендантом был назначен Я. Х. Бахмиотов, который также часто появлялся у А.Д. Меншикова. Р.В.
