Хамсин?
Гиена кивнула:
– Мы воспитаем её как настоящую воительницу. Она будет достойна нового человечества.
– Если человечество ещё будет... – сказал Зефир.
– Не переживай обо "всех". – произнесла Памперо, – Децелераторы сами себя уничтожат. И когда они вымрут, останемся мы.
---
И когда Он снял пятую печать, я увидел под жертвенником души убиенных за слово Божие и за свидетельство, которое они имели.
И возопили они громким голосом, говоря: доколе, Владыка Святый и Истинный, не судишь и не мстишь живущим на земле за кровь нашу?
И даны были каждому из них одежды белые, и сказано им, чтобы они успокоились еще на малое время, пока и сотрудники их и братья их, которые будут убиты, как и они, дополнят число.
---
Уже на следующие сутки, Феликс сидел за стойкой довольно скромной пивной, в которой ныне всё было перевёрнуто: и стулья, и столы, и стеллажи. Пол устилали бесконечные стеклянные осколки и разводы от пролитых напитков. В закрытых жалюзи окнах, виднелись множественные отверстия от пуль. Через них ещё не зашедшее солнце пробивалось внутрь почти не освещённого помещения.
Передо ним стояла кружка с чёрным кофе. Рядом с лисом, на высоком стуле, сидел Мартин. А уже рядом с ним стоял радиоприёмник, по которому то и дело звучали обрывки панических радиосводок с театра военных действий. Каждая из них была свидетельством того, о чём ему говорил Йозеф.
Ещё одно свидетельство, в лице белого кролика по имени Реджи, вошло в разгромленный зал также бесцеремонно, как пару часов назад танки ГДР вошли в Западный Берлин. Он находился в окружении доброго десятка агентов Штази, что были все как один в неприглядных гражданских тренчах, квадратных солнцезащитных очках и кожаных кепках. Ещё они были вооружены MP5 и настроены крайне серьёзно.
Конечно, Феликс уже не боялся того, что они могут пустить свои пистолеты-пулемёты в дело. По большому счёту, агентам теперь это было ни к чему. Реджинальд "победил", не сделав в сторону Феликса ни единого выстрела. Тот пришёл к нему сам. Сияя своей победой, Мауи спешил поделиться этим успехом с Феликсом же.
Он сел рядом, взял его кружку, отхлебнул из неё кофе и похлопал лиса по спине:
– Замечательная партия вышла, не правда ли?
– Не знаю, что и сказать. – ответил я, – Сколько времени у нас осталось?
– Согласно моему плану... – он посмотрел на массивные наручные часы, смешно смотревшиеся на его тонкой белой ручке, – Около семи часов. Едва ли потребуется больше. В общем, времени ровно до полуночи.
– Да... Ты любитель символичности, не правда ли?
– Ещё бы! – Реджи снова довольно отхлебнул из лисьей кружки, – Не хочешь попробовать успеть?
– Куда? В Вашингтон? В Москву? В Париж? Даже если мы представим, что самолёт, который мне ещё надо найти, сможет довезти меня быстрее, чем за пару часов до любого из этих мест, разве я успею везде? Кроме того, я даже не могу представить, как мог бы всё исправить. У меня закончились планы.
– Ну, пожалуй, что так. Теперь и не зачем создавать новые. Я всё уже сделал. Всё, что должен был сделать ты. Поэтому мы можем просто расслабиться и... ну, например послушать твою версию всех этих событий.
– Ты хочешь, чтобы я рассказал тебе о том, как проиграл в этой чёртовой глобальной игре?
– Именно. Я за этим и пришёл, – кролик снова отхлебнул из кружки, – Услади мои уши. Потому что я всё ещё хочу понять, зачем ты мне мешал всё это время.
– Ну, времени у нас как раз на одну такую историю. Всё лучше, чем слушать все эти сводки...
– Ха! – внезапно подал голос Мартин, до того украдкой следивший за их диалогом, – Значит я могу сменить волну? – не дождавшись ответа, он стал настраивать радио, немного пошипев, то через несколько секунд всё же выдало станцию с музыкой.
Из колонки полилась старая весёлая песенка из пятидесятых. В ней пелось что-то про то, что "Стамбул когда-то был Константинополем, но теперь это Стамбул, а потому, если у вас назначено свидание в Константинополе, то вам стоит ждать его в Стамбуле" и ещё что-то в этом духе. Мартину она определённо очень понравилась. Да так, что он сразу же встал из-за стойки и принялся легонько приплясывать, стильно двигая ногами:
– Джентельмены, не хотите немного потанцевать? – его казалось совершенно не заботило то, что происходило вокруг и оттого танец в разгромленной пивной казался ещё более апокалиптичным.
Кролик, тем не менее, без сомнений тут же присоединился к нему. Танцевал он чуть более скромно, лишь активно качая бёдрами и слегка двигая лапами. Если пляски тилацина в диггерской форме и кролика в чёрной кожанке на синюю рубашку, под хиты пятидесятых, на что и были похожи, так это точно на макабр. Танец смерти.
– Давай, Феликс, присоединяйся к нам, не скромничай! – сказал Реджи.
– Я что-то не в настроении.
– Мой маленький Феликс, кажется, так ничему и не научился, – произнёс Мартин, – Когда ничего больше не сделаешь, лучше всего – улыбаться и плясать, плясать и улыбаться.
– Давай, – повторил своё приглашение и кролик, – Один танец, потом разольём ещё по чашечке кофе, а уже потом начнёшь рассказывать историю. У нас ещё так много времени впереди...
– Считанные часы. – сказал Феликс, немного постучал коготками по столу и всё же поднялся из-за стойки.
К этому моменту уже играла другая песня. Кажется, тоже из прошлого десятилетия. И не менее бодрая. У этой Феликс и название знал: "Шестнадцать тонн" Эрни Форда. Он задвигался так, как умел, подчиняя своё тело ритму и закрыв глаза, чтобы не смотреть на своих странных партнёров по "Totentanz".
