что Кару вырвали из их жизни.
Ненависть продолжала усиливаться с каждым новым порученным ей заданием. В воспоминаниях Кары я видела всё более жестокие вещи. Убийства, бесчеловечные эксперименты, пытки. Ей в самом деле довелось повидать нечто невообразимое.
Мелькающие в сознании Кары картинки вдруг остановились, чтобы сфокусироваться на одном особенно тревожном эпизоде.
Кара находилась в чьей-то квартире, а на улице только-только начинало темнеть. Перед ней стоял высокий мужчина с грубыми чертами лица, частично загораживая собой женщину на диване. Воспоминания Кары подсказали мне, что этот мужчина – из тех, кого называют охотниками. Кару отправили сопровождать его, как часто бывало, поскольку она обладала уникальной способностью читать мысли. Если охотнику требовалась помощь в извлечении информации, Кара оказывала содействие. Однако чаще всего охотников посылали просто убивать.
Я заметила, что Кара не пытается читать мысли женщины на диване и не хочет лезть ей в голову. Сперва я не могла понять почему и стала искать причину. Внезапно я почувствовала жуткий страх, от которого у меня едва не подогнулись колени. Кара не хотела знать, каково это – стать жертвой охотника.
– Иди проверь комнаты, – проворчал мужчина.
– Ладно, – сказала Кара, радуясь возможности избежать лицезрения ужасной сцены, которая неизбежно должна была последовать.
Я хотела получше рассмотреть эту женщину, полускрытую фигурой охотника, но Кара старательно отводила взгляд. Она вышла и повернула за угол. Раздался придушенный женский крик, но Кара не оглянулась.
Проверка комнат была лёгкой задачей, которая обычно позволяла укрыться от всех этих ужасов. Охотники хорошо знали своих жертв и приходили, когда те были одни. За десять лет работы Кары ни разу не встретила человека, которого не ожидала. Однако я чувствовала, как нарастает напряжение. Что-то должно было произойти, и Кара хотела, чтобы я это увидела.
Квартира казалось совершенно пустой, и Кара не ожидала никакого подвоха. Свет был выключен, и, если не считать мучительных стонов бедной женщины, вокруг стояла мёртвая тишина.
Даже после стольких лет на этой работе, у Кары по-прежнему сводило живот от творящихся вокруг неё зверств. Лоб стал мокрым от пота. Кара ринулась к унитазу в гостевой ванной – последней непроверенной комнате – и её стошнило.
Я наблюдала, как она корчится над унитазом, и чувствовала, что кульминация приближается.
А потом я заметила… Крошечная босая ступня выглядывала из-под занавески для душа. Моё сердце чуть не остановилось – как и сердце Кары, когда она поняла, что видит.
Охотники никогда и никого не оставляли в живых.
Привет, – безмолвно прошептала Кара. – Я не причиню тебе вреда, но ты должна вести себя очень тихо, иначе он услышит.
Заглянув за занавеску, она обомлела. Там пряталась совсем маленькая девочка – лет четырёх или пяти. Малышка в страхе отпрянула. Её глаза были нежно-карими и странным образом напоминали глаза младшей сестры Кары. По лицу девочки текли слёзы, но она не издала ни звука.
Приглушённые крики женщины затихли, и это значило, что охотник скоро закончит своё дело. У Кары оставалось не так уж много времени – скоро напарник пойдёт её искать.
Послушай… – Заплаканные глаза ребёнка вызывали у неё сочувствие. – Я вернусь за тобой, ладно? Не бойся.
Взяв себя в руки, Кара отправилась обратно к охотнику.
– Где тебя носит? – рявкнул он, когда она вернулась в гостиную.
Кара сделала лицо кирпичом, снова входя в роль «злодейки». За прошедшие годы она крепко усвоила несколько вещей: в таких делах нет места слабости, нет времени для слёз и не нужно быть вежливой. Единственный способ выжить – стать тем, кем ты не был, превратиться в другого человека, достаточно сильного, чтобы всё это вынести.
– А что? Ты спешишь домой, чтобы покрасить ногти или типа того? Я искала деньги, ясно?
Её голос прозвучал резко и холодно.
– И как, нашла?
Прежде чем Кара успела ответить, мужчина отвёл от неё взгляд.
– Ты глянь-ка, кто у нас тут, – проворчал он, и я почувствовала, как волоски на шее Кары встают дыбом.
Она обернулась как раз в тот момент, когда пуля вошла маленькой девочке прямо между глаз.
* * *
Анна не пошевелилась, когда я вошла в комнату. Она лежала тихо и неподвижно, спасаясь от боли. Наблюдая за ней, я даже начала тревожиться и почувствовала, как от страха сводит живот. Я взмолилась, чтобы она была ещё жива, и тут с облегчением увидела, как её грудь медленно поднимается и опадает. Я не опоздала!
Я села рядом с Анной и взяла её за руку. Кара дожидалась в коридоре. Анна на мгновение приоткрыла глаза. Когда она почувствовала, что я рядом, её дыхание стало ровнее и глубже. Пока всё складывалось хорошо.
– Люди не понимают, что ты значишь для меня, – едва слышно прошептала я. – И никто никогда не поймёт, кроме нас двоих, но это неважно. Главное, что мы знаем…
Я приподнялась и взяла нож с прикроватного столика. Всё было сказано. Я сделала последний сладкий вздох и вонзила в себя лезвие. Вишнёво-красная кровь заблестела на моей руке, рисуя на коже карминовые узоры. Она стекала с кончиков пальцев на тусклый ковёр, и каждая капля казалась спрятанным в песке рубином.
Я почти не чувствовала боли. В тот момент она казалась лишь побочным эффектом, чем-то второстепенным и неважным.
Давай, Элиз, – мягко сказала Кара, входя в комнату, и я поднесла запястье ко рту Анны.
Я чувствовала, что должна выполнить задуманное, не боясь пройти до конца. Может быть, я была послана на землю только ради этого единственного поступка, а все сопутствующие события – просто ступеньки, которые привели меня сюда. В любом случае у меня не было выбора. Остался лишь вопрос: что произойдёт со мной? И осталось пророчество…
Когда кровь хлынула из рассечённого запястья и полилась в рот Анны, я почти уверилась, что это сработает. Сначала Анна пыталась сопротивляться, сбитая с толку происходящим, но, поняв, что ей становится лучше, она широко распахнула глаза и впилась губами в мою руку.
– Ладно, хватит, – сказал Кара вслух, чтобы Анна тоже услышала. – Дай мне нож, Элиз.
– Нет, – решительно ответила я. Всё вокруг было как в тумане. – Ещё чуть-чуть.
– Ну, по крайней мере, отдай нож.
Кара поморщилась, разрезав собственную руку.
– Заканчивай, Элиз. Я…
Она резко замолчала, а я вдруг почувствовала, что не могу двигаться. Ощущение было знакомым, и я поняла, что мы попали в беду.
Я посмотрела в испуганные глаза Анны, которая тоже застыла, по-прежнему прижимаясь губами к моему запястью.
– Говорил же я, что найду способ до тебя добраться, – усмехнулся Райдер. – Они ничего не смогут мне предъявить, если ты добровольно покончишь с собой.
Я
