Почти такой же, как и тот, кастетом.
И с чего это я решил, что на новом месте смогу начать с чистого листа? Что смогу просто сбросить прошлое, как старое пальто с плеч? Морриконе сказал, чтобы я не думал об этом месте как о наказании, и, возможно, он был прав. Возможно, Джо тоже был прав, и произошедшее здесь было правосудием. Для Фостера. Для меня.
Шаги снаружи, громкие голоса. Зовут нас по имени.
– Мы на месте, ребята! – крикнул Джо, убирая «Глок» в кобуру, но не сводя с меня глаз. – Позвоните криминалистам, мы нашли труп!
Вот так оно и покатилось.
Я допил свой «Джонни Уокер» и поискал глазами Мэри. Она наблюдала за мной с другого конца зала. Стояла за барной стойкой, как в нашу первую встречу. Мне даже стало интересно, почему она не стоит прямо, а всегда на что-нибудь опирается бедром и скрещивает на груди руки. Даже со своего места я видел, как блестят в тусклом свете ее изумрудные глаза.
Я снова поднял стакан, попробовал покрутить его и едва не уронил. Начал вытаскивать из карманов наличные, скомканные купюры и мелочь, – на случай, если ее потребуется убедить.
Она подошла и поставила на стойку две банки. Села на табурет рядом со мной. Я смотрел на нее, прищурив один глаз, чтобы было лучше видно, и когда она открыла свою газировку, та потекла ей по пальцам, темная и пенистая.
Мэри стукнула своей банкой о мою.
– Будем.
Глава 6
Мы немного поболтали – не могу точно сказать, как долго.
– Позволь спросить у тебя кое-что, – сказал я.
– Валяй.
– Что это вообще за местечко?
– Ну, не то чтобы элитный коктейль-бар…
– Я не про это. Я про Купер.
– Знаю. – Она улыбнулась, потеребила «язычок» банки. – Ты чувствуешь, да?
– Чувствую что?
– Какое это место на самом деле.
Я попытался сесть прямо, и комната покачнулась. Отхлебнул пепси и едва не подавился шипучкой.
– Ты потерялся, – сказала Мэри. В тусклом свете ее глаза были почти черные, с расширившимися, затягивающими зрачками. Как солнечное затмение. Как луна с изумрудным ободком. – Но это нормально. Все такие, когда только сюда попадают.
– Знаешь по опыту?
Она выдохнула уголком рта.
– Шутишь? Господи, да я была совершенной развалиной. Но жить-то надо, понимаешь? Ты приспосабливаешься. Куперу наплевать, что случилось у тебя в жизни до того, как ты сюда попал. Он сожрет тебя и выплюнет, если ты ему позволишь. – Она наклонилась ближе, и запах духов стал еще ощутимее. – Так что держись и не уступай.
– Тебя послушать, так это не город, а что-то… – Я не мог подобрать подходящее слово.
– Проклятое, да? – Мэри прищурилась.
Я моргнул.
– Вот как?
Она рассмеялась.
– Это всего лишь город, Томас. Отвратительное захолустье, давно отставшее от всего остального мира. Люди, которые попадают сюда, они… они не просто так сюда попадают, понимаешь? Просто поначалу могут этого не замечать.
Я удивленно поднял брови. Сделал еще глоток. Вид у меня, наверно, был забавный, потому что Мэри вдруг рассмеялась и заправила розовую прядь за ухо. Смех у нее не был неприятным. Да я никогда так о Мэри и не думал. Вообще-то даже наоборот. От нее исходило ощущение безопасности. Иногда она тянула ко мне руку, словно желая прикоснуться, ободрить, но в последний момент останавливалась, чтобы не зайти слишком далеко. Мне нравилось, что она всегда сохраняет хладнокровие, даже когда вокруг бушуют страсти и все заряжены до такой степени, что, кажется, вот-вот взорвутся.
Конечно, Мэри тоже могла разозлиться. Однажды я видел, как она чуть не вышвырнула из бара парня за то, что он хлопнул ладонью по старому музыкальному автомату, когда тот начал барахлить. Мне это показалось забавным. В этом городе многое могло вызвать раздражение, но Мэри довела музыка. Я хотел спросить ее об этом музыкальном автомате, но так этого и не сделал. Теперь, наверно, уже не спрошу.
– Чем ты занималась? – спросил я. – В смысле до Купера.
Ее улыбка на мгновение увяла, а когда вернулась, то показалась мне натянутой.
– Это важно?
– Думаю, нет.
– То, что мы делали раньше, не имеет значения, – сказала она. – Важно только то, что мы делаем сейчас.
Мэри помолчала, допила пепси и встала. Меня как будто что-то кольнуло, но я промолчал и даже не попытался ее остановить.
– Пепси за счет заведения, – сказала она, разглаживая ладонями фартук, – а вот за скотч, боюсь, придется заплатить.
Настроение улетучилось, и попытка вернуть его не удалась, но я все же слегка улыбнулся.
– Мы все, Томас, совершали поступки, которыми не гордимся. Вот почему мы здесь, – сказала она.
Мэри, конечно, была права, только тогда я постыдился ей в этом признаться. Слишком занятый своими мыслями, я не видел картину целиком. Кроме того, было уже поздно. Все эти разговоры наводят на мысли о прошлом, а к встрече с ним я тогда не был готов. Выгреб из кармана, что было, положил на стойку и надел пальто. Поймал взгляд Мэри, кивнул на прощание и, спотыкаясь, вышел в холодную ночь Небраски.
Время идет.
Задница у меня затекла просто убийственно. Уверен, это все стул. Такое ощущение, что его купили в 80‐х, и набивка сиденья не толще миллиметра. Замечаю, что единственное кожаное кресло прибрал к рукам Табби. Часы на стене показывают начало седьмого, а значит, парням пора расходиться. Сейчас они соберут все, что узнали за день, и забудут об этом на несколько часов, предавшись старым добрым ночным увеселениям. А утром, в семь, встанут и с хмурой физиономией снова возьмутся за дело.
Интересно, какие у них планы на вечер.
Может, Новичок порекомендовал им что-нибудь приятное. Эти парни, должно быть, привлекают к себе внимание. Когда расследуешь такое резонансное дело, невозможно произвести арест, не вызвав к себе интереса. Официантки строят им глазки, бросают томные взгляды и оставляют им на салфетках номера телефонов в надежде, что им назовут номер в отеле, потому что привести мужчину домой они не могут – там мама. Камстейн уже ослабил галстук. Пузырек с жидкостью для полоскания рта и флакончик от Пако Рабанн лежат у него в машине. Разыграй карты правильно, Табби, и, возможно, тебе даже достанутся его объедки.
Как только они уходят, входит Новичок, и я услужливо протягиваю руки, чтобы он надел на меня наручники. Меня выводят в коридор и ведут по нему до конца, где я еще несколько минут сижу на дешевом пластиковом стуле, пока он заполняет какие-то бумаги в дежурном отделении. За застекленной дверью я вижу парковку, а за ней – Мейн-стрит. Отсюда недалеко до Пайн-Ридж. Интересно, насколько легко было бы от них там оторваться. Затеряться в густом подлеске. Конечно, чтобы добраться до леса, мне понадобится машина. И проблема с наручниками остается. Но для начала это уже кое-что.
Новичок разговаривает с девушкой за стойкой. Она довольно симпатичная. Светлые волосы заплетены в косички, правда, зубов многовато, но у нее приятная улыбка, и она с удовольствием демонстрирует ее Новичку. Бьюсь об заклад, парень даже не приступил еще к оформлению документов. Стоит ко мне спиной.
Камстейн и Табби выходят из мужского туалета и направляются к стеклянной двери, ведущей на улицу. Слышу, как один из них смеется, потом меня обдает прохладным воздухом, и я едва не срываюсь, едва не бегу
