пакет на молнии, до отказа наполненный крупным черным порошком, и поднял его высоко, чтобы увидели все.
– Зацените. Черный порох. Я подумал, что с его помощью мы могли бы навести тут шороху не по-детски.
Адам посмотрел на него и вскинул одну бровь:
– Нэйт, мой отец использует эту хрень для изготовления патронов, когда собирается на охоту. Это же самый настоящий дымный порох.
– Точняк, так оно и есть. – Нэйт сиял. – Тут его где-то четыре фунта. Сегодня утром я стащил парочку пакетов с ним из оружейного сейфа отца. Моему старику до сих пор невдомек, что я знаю комбинацию. Ни хрена себе, это день рождения моей матери – ничего умнее он не придумал. Вот болван.
Нэйт перевел взгляд на Паркера, который, опустив голову, забивал в землю колышки, пропуская их через вшитые в ткань металлические ушки, чтобы поставить палатку.
– Погоди, Паркер, может, мне не следует говорить об отце, поскольку это все еще щекотливая тема? Извини, я не хотел, чтобы ты чувствовал себя не у дел.
Паркер так и не поднял головы, но Хлоя заметила, как его рука стиснула туристский молоток с такой силой, что кулак побелел.
Лицо Адама было серьезно.
– Нет, Нэйт, так дело не пойдет. Послушай меня: черный порох – это та самая хрень, которой мутные типы – ты слышал о них в новостях – начиняют взрывные устройства, чтобы закладывать в автомобили. Я толкую о тех парнях, которые живут в лесных хижинах, пишут манифесты и все такое прочее. Это настоящая взрывчатка, чувак.
– Ну и что? Ты же сам сказал, чтобы я раздобыл фейерверки.
– Вот именно, фейерверки, а вовсе не компоненты для изготовления самодельных бомб. Черт возьми, для чего мы вообще можем использовать эту фигню?
Нэйт сплюнул и ухмыльнулся:
– Будь я проклят, если знаю. Для чего-нибудь по-настоящему офигенного, тебе так не кажется? Бабах. И все взлетает на воздух.
– Брось, не глупи. Черный дымный порох – это тебе не баран чихнул. Он не игрушка, с ним не побалуешься. От него могут пострадать люди, из-за него может возникнуть пожар.
– Ага. – Голос Нэйта так и сочился сарказмом. – В этом-то и заключается фишка, папаша. Кстати, я бы не имел ничего против, если бы ты сам пустил его в ход.
Адам расслабил плечи:
– Никто не просил тебя тащить сюда это. Мы просто хотели устроить несколько фейерверков. Бенгальские огни и все такое.
– У меня есть бенгальские огни, – вскричал Нэйт. – Бенгальские огни, пиротехника «Блэк Кэт» и прочая херня, годная только для сосунков. И все это ваше. Но я хотел сделать для вас что-то стоящее. Сделать ради всех нас. Так что, если у вас наконец вырастут яйца и вы решите поиграть всерьез, дайте мне знать. Я буду тут, рядом, в этом гребаном лесу, и буду что-нибудь взрывать, поскольку для этого у меня достаточно большой член. А все вы можете идти в жопу, особенно ты, Паркер. – Он ткнул пальцем в Паркера.
– Нэйт, я тебя прошу, и, заметь, прошу вежливо. Эта херня не игрушка, с ней нельзя шутки шутить. Пожалуйста, просто высыпь ее в какой-нибудь гребаный ручей, и дело с концом, – взмолился Адам.
Тонкие губы Нэйта изогнулись в улыбке.
– Не-а, мне, пожалуй, и так хорошо.
– Ты это серьезно?
Нэйт продолжал смотреть на него и улыбаться. Хлоя видела, что Адам проглотил свое раздражение и, повернувшись, пошел прочь. Секунду спустя то же самое сделал и Нэйт, унося с собой свой рюкзак со взрывчаткой. И вскоре они все услышали взрывы петард, частые, как очередь из пулемета, сопровождаемые громким гиканьем Нэйта.
Хлоя испустила вздох и подошла к своему кузену, который продолжал забивать в землю один колышек за другим и при этом, казалось, пытался сжаться в комок, сделаться максимально невидимым. Она понимала, что в этом виноват Нэйт со своими злыми подковырками.
– Ты как, в порядке?
– Не знаю, – ответил Паркер. – Думаю, да.
Хлоя кивком показала туда, куда в бешенстве умчался Нэйт. Послышалась еще серия хлопков, на этот раз дальше.
– Я просто хочу, чтобы ты знал – мы все понимаем, что дело вовсе не в тебе, – сказала она. – Это он мутит воду. Все это не твоя вина.
Паркер коротко кивнул:
– Это точно.
– И нам не нравится то, что он тебе наговорил. И тогда, когда мы шли сюда, и сейчас, когда он затронул тему твоего… ну, ты меня понимаешь.
– Да.
В его голосе слышалась нервная дрожь, как будто в душе у него скопилось слишком много эмоций. Хлоя хорошо знала этот звук, всегда предшествующий плачу. Последний год это с ним случалось часто.
– Да ладно, брось. Знаешь, у меня есть для тебя подарок.
Паркер посмотрел на нее:
– Какой…
– Никуда не уходи. – Она изобразила улыбку. – Я сейчас принесу.
Хлоя снова подошла к своей палатке, залезла в нее, взяла рюкзак, вернулась к своему двоюродному брату и опустилась рядом с ним на колени. И достала из рюкзака черную пластиковую упаковку, в которой были две портативные рации. Надпись на верху упаковки гласила: «РАДИО “КОБРА”, РАДИУС ДЕЙСТВИЯ 32 МИЛИ». Она с улыбкой вложила свой подарок в руки Паркера.
– Та-дам! Это будет совсем как тогда, когда мы были детьми и ставили палатки во дворе нашего дедушки, – сказала она.
На мгновение губы Паркера тронуло подобие улыбки.
Они часто делали это, когда были младше. Вся их родня собиралась вечером в пятницу или субботу, чтобы вместе поужинать. И они нередко просили своих родителей разрешить им заночевать у дедушки, чтобы поставить во дворе палатки. Они ставили их в противоположных углах просторного заднего двора и весь вечер смотрели на звезды, рассказывая друг другу страшные истории и заходя в дом только затем, чтобы подогреть в микроволновке крекеры с маршмеллоу и шоколадом.
Именно Паркер нашел в дедушкином подвале портативные рации, они лежали в большом квадратном чемодане, полном старых игрушек, принадлежавших их родителям, когда те были детьми. Батарейки пришлось заменить, но в остальном рации были исправны. Хлоя расплылась в улыбке, когда Паркер принес их на задний двор. «Теперь мы сможем разговаривать друг с другом даже после того, как ляжем спать», – сказал он, полный такого энтузиазма, какой бывает, только когда тебе не больше девяти лет.
После этого рации стали важным элементом их ночевок в палатках на дедушкином дворе, таким же важным, как сами палатки, или банки с кока-колой, или книжки комиксов. Они разговаривали с их помощью весь вечер напролет, иногда даже специально уходя в свои палатки пораньше, чтобы болтать, используя устройства, пока
