вас, как это замечательно!
Марина помнила, как три года назад Лена разошлась с мужем, а Маша попала в больницу с почками. Но о том, что Машина мама снова вышла замуж, Марина не знала. Интересно, кто новый муж?
Квартира Молчановых никогда не отличалась порядком, но сейчас они превзошли даже самих себя. У стены в прихожей стояло колесо от машины и какие-то инструменты. Диван в большой комнате был разобран, на нем валялась груда вещей, рядом на гладильной доске лежал перевернутый набок утюг – видимо, затевалась большая глажка, но что-то отвлекло. В углу у окна сиротливо стояла елка – перевязанная веревкой, не наряженная, но зато вкусно пахла хвоей.
– Мы вчера хотели наряжать, но Маша заболела, – проговорила Лена, будто оправдываясь. – Может, если Леша сегодня не слишком поздно придет, то нарядим. А то мне одной уже сложно с животом туда-сюда наклоняться.
– А колесо зачем?
– Это запаска, Леша сегодня утром принес, чтобы в машине места было больше, в гараж занести еще не успел. Он теперь по вечерам частником подрабатывает. В институте на хозрасчете совсем дела плохи стали, а деньги нужны, особенно с маленьким.
– А когда у вас срок? Скоро уже?
– Нет, только в феврале, но живот уже вон какой. Больше, чем с Машей, наверное, мальчик будет. Вам новый пациент, – улыбнулась Лена, поглаживая живот.
Марина вздохнула.
– Лена, я ухожу. Перевожусь в другую поликлинику.
– Как это? – Лена растерялась, сначала не поняла, а когда поняла, присела на скамейку для обуви. – Ну вот…
– Ездить далеко. Приезжаю домой к девяти часам. Наташу не вижу, ничего не успеваю.
– Да, понимаю… А мы как же?
– Вас не бросят. Мой участок отдают Прохоровой, это у нас новая врач, так что вы будете под присмотром. Ладно, не вешать нос, гардемарины. Дайте мне лучше полотенце, я руки помою.
Маша лежала на кровати в красной пижаме и на ее фоне показалась Марине даже бледнее, чем Олежка. Рядом с ней на подушке серым комком спала Изаура. На полу стоял таз.
Клиническая картина была все та же: гипертермия, рвота, понос, головная боль, слабость, горло чистое, легкие тоже, кожа сухая. Больше всего это было похоже на кишечную инфекцию, но вчера Маша обедала и ужинала дома, никто другой в семье не заболел, где же они могли заразиться все втроем? И эта сыпь подозрительная у Абрикосова, хоть и не похожа совсем на менингит, все равно не давала Марине покоя. Не дай бог…
– Значит так: много пить, очень много, чтобы не было обезвоживания. Мамочка, слушаем, записываем. – Она повернулась к Лене. – Варим большую кастрюлю клюквенного морса, ну или любого другого, только не слишком сладкого, и чтобы к вечеру весь он был выпит.
– Вот вы ей это скажите, пожалуйста, – закивала Лена. – Она меня не слушается, ничего почти не пьет.
– Маш, ну ты же взрослый человек уже. Ты что, хочешь Новый год в больнице встретить под капельницей?
Маша замотала головой.
– Я тоже так думаю, что не хочешь. Поэтому давай пей все, что мама даст. Слушайся ее и береги – ей сейчас нельзя волноваться.
Она снова, уже какой раз за день, убрала в сумку стетоскоп и стала собираться.
– Марина Юрьевна, может, чаю? Я только что заварила. Так жалко с вами расставаться, – у Лены задрожал голос. – Простите, это все гормоны.
– Ну хорошо, только быстро, у меня после вас еще один вызов.
На кухне царил еще больший бедлам. В раковине высилась стопка грязной посуды, на подоконнике, около переносного черно-белого телевизора с усиками, теснилась колония чашек и стаканов, тоже немытых, и тарелка с недоеденным бутербродом.
– Вы простите за беспорядок – как-то не могу себя заставить весь день ничего сделать. Столько дел наметила, а руки опускаются. У нас лифт в очередной раз сломался, и я уже третий день сижу дома, с животом по лестнице подниматься очень сложно. И Маша болеет…
Лена достала с полки красную банку в белый горошек, насыпала чай в чайник, заварила. Они сели за стол. Лена разлила по чашкам чай, а потом вдруг снова вскочила.
– Ой, а знаете, что у меня есть к чаю! Сейчас-сейчас! – Придерживая живот под платьем, она полезла в холодильник.
Передвинув что-то на верхней полке, она достала целлофановый пакет с пирожными и принялась выкладывать их на блюдце – картошку и заварные кольца. Лена долго возилась, пытаясь пристроить их красиво, но блюдце было слишком маленькое, тогда она взяла из шкафа тарелку побольше и наконец-то выложила все пирожные в аккуратный круг.
– Вот, смотрите, какая красота, – гордо сказала Лена, и Марина улыбнулась про себя тому, какие же разные люди. На месте Лены она, наверное, первым делом перемыла бы всю посуду, перегладила белье, нарядила елку, в конце концов, а не раскладывала узоры из пирожных на тарелке посреди разгромленной кухни.
– Я так люблю картошку. Это из гастронома?
– Нет, это Маша вчера принесла, с новогодней ярмарки во Дворце пионеров, они туда всем классом ходили. Я сразу в холодильник спрятала, вот только сейчас вспомнила. – Лена замахнулась десертной лопаткой.
Марина подставила было блюдце под картошку, а потом вернула на стол.
– Во Дворце пионеров?
– Ну да. А что?
– А что там за мероприятие?
– Не знаю точно, что-то новогоднее, ярмарка или фестиваль. Хотите, у Маши спросим?
Но Марина уже сама направлялась в Машину комнату.
– Так, а скажи-ка мне, Маша, вот эти пирожные, которыми меня мама угощает, ты их где купила?
– Во Дворце пионеров, там ярмарка, – сказала она слабым голосом. – Там кондитерская палатка была, кооперативная.
– А с тобой кто-то еще был?
– У нас полкласса туда пошло. Физру отменили, и мы бегом туда. Ну почти все пошли. Не пошли только девочки, которым Клизма освобождение от физры дала, они раньше домой ушли. Клизма – это наша медсестра.
– И Гриша Школьник был там?
– Был, – пожала плечами Маша.
– И пирожные ел?
Маша кивнула.
– И Абрикосов? Он тоже ел?
– Да я ж говорю, там все ели. А Абрикосов вообще объелся, пока родители не видят. Ему же из-за аллергии ничего вкусного не разрешают.
– Ну вот его и обсыпало…
– Марина Юрьевна, что случилось? – заволновалась Лена.
– Все хорошо, все прекрасно! Слава богу, никакой это не менингит, а обычное отравление. Так что, мамочка, пирожные выбрасывайте, увы. Хорошо, что вы вчера про них забыли, а то бы вместе с Машей лежали. Не дай бог, конечно, вам сейчас нельзя. От вас можно позвонить в поликлинику? Хочу девочек в регистратуре предупредить.
Пока Марина звонила в поликлинику, пришел Ленин