И чё делать?
— Пока не знаю. Что-то придумаем. Или не придумаем. Главное — концерт Пайки. Ну и заодно попробуем не попасть в местные новости.
— Тебе что, концерта на Гавайях не хватило? Где вы в два голоса вопили “Рюмка водки на столе”, пока пол острова не начали записывать завещания?
— Успокойся. Я просто… артист. Глубокая натура. Я вжился.
Я вздохнул и посмотрел в иллюминатор. Впереди маячила Япония, древняя, техногенная, как будто одновременно из будущего и из мифа. А мы летели туда — с котом, певицей и спящем телохранителем. Не команда, а какая-то странная вариация «Один дома», но в космическом масштабе.
Что нас ждёт — не знал никто. Но точно будет весело. Или очень плохо. Или и то и другое.
«ОСАКА. МЕЖДУНАРОДНЫЙ АЭРОПОРТ КАНСАЙ»
Я всегда думал, что аэропорты делятся на два типа: “куда-то ты опаздываешь” и “куда-то тебя везут в мешке”. Всё. Больше никаких вариантов. Но Кансай… этот чертов аэропорт не влезал ни в одну из этих категорий. Он был из другой лиги. Из мира, где делают здания не чтобы "прилететь-улететь", а чтобы ты, падла, охренел, понял тщетность своей жизни и захотел здесь остаться хотя бы в качестве табуретки.
Кансай — это не аэропорт. Это научная фантастика на бетоне, облитая миллиардами долларов и сверху политая сакральной японской точностью. Его построили в океане. Не "у берега", не "на островке", а прямо в МАТЬ ЕГО ОКЕАНЕ. Японцы решили: “А давайте мы построим хаб в бухте, где тайфуны, землетрясения и чертова карасьева метель!” — и построили. На всякий случай на искусственном острове, потому что естественных уже было мало.
— Боб, — сказал я, оглядывая этот техно-приход в стиле дзен-киберпанка, — это что? Геймерский рай? Или финальная локация из какой-то футуристической JRPG?
— Это — Кансай, — отозвался Боб, глядя на монорельс, снующий между терминалами, как хвост у кота на Red Bull’е. — Самый дорогой аэропорт в истории человечества. 20 миллиардов долларов, если по-честному. В нём больше инженерных решений, чем в твоей квартире розеток. И все работают.
Всё тут было ненормальным. Стены — из стекла, настолько прозрачного, что я пару раз врезался лбом, думая, что передо мной воздух. Потолки, настолько высокие, что, если туда плюнуть — слюна вернётся пенсионером. Напольное покрытие — такой гладкости, что мои кроссовки стали лыжами. А туалеты... Туалеты, чёрт возьми!
Я зашёл туда просто пописать. Вышел — человеком другой касты. Унитаз говорил со мной, мыл, сушил, кланялся и напоследок пожелал удачи. Где-то в процессе я задумался, а не захочет ли он взять мой номер.
— Чувствуешь? — шепнул кот, уткнувшись мордой в аромат стойки duty-free, от которой пахло сакурой и деньгами. — Это не просто аэропорт. Это портал в мир, где всё правильно. Где даже автоматы с лапшой тебя уважают.
— Я боюсь что-то испортить, — прошептал я, наблюдая, как робот с голосом, будто из японского аниме, убирает крошку от печенья. За крошкой тут реально следят! Крошку! Она упала — и её сожрал робот с грустью, будто она испачкала ему честь рода.
На информационном табло висел список рейсов:
Киото — по расписанию. Токио — по расписанию. Будущее — без задержек.
Пайка где-то уже бегала по бутикам, обсуждая с дизайнером форму для выхода на сцену. Боб делал вид, что не спит стоя. А я стоял посреди самого эпичного аэропорта на Земле, среди людей, которые выглядели как модели из реклам “Жизнь удалась”, и понимал только одно:
Я слишком нищий для этого здания.
Тут даже Wi-Fi раздавался с извинениями:
«Извините, что мы ещё не передали сигнал телепатически. Мы работаем над этим».
— Гриша, — сказал я шёпотом. — У меня ощущение, что я попал в будущее, в котором я вообще не главный герой. Я максимум NPC, и то второго плана.
— Успокойся. Ты тут для важной миссии. Как минимум — жрать бесплатные моти (рисовое пирожное) с дегустации, пока охрана отвернулась, — прошипел он, уже зацепив моти в лапы и закрыв половину морды.
И в этот момент я понял — мы не просто прилетели в страну.
Мы прилетели в другую реальность.
Сверхточную, вылизанную до пикселя, где каждая гайка думает быстрее меня.
Где даже кофе в автомате пахнет как "приз получателю Гран-при по поэзии".
И где нас ждал последний брелок.
И параллельно с этим — гала-концерт Пайки в Киото.
А пока… я просто стоял, жевал бесплатную Марукаву (сакуровую жвачку), и думал, что, возможно, влюбился в здание, раз и на всю жизнь.
«ГОРОД КИОТО»
Япония — она как дорогой чай: сначала не понимаешь, зачем, потом пробуешь — и осознаёшь, что до этого пил тёплую жижу из пакетика.
Город был тихий, ухоженный и как будто нарисованный. Всё настолько симметрично и упорядоченно, что моя славянская душа почувствовала угрызения совести за всю свою кривизну.
— Вот здесь, — сказал Боб, — под храмом Фусими-Инари, внизу, в техническом блоке, лежит коробка. А в ней — брелок. И охрана. И камеры. И дрон-охранник. И… возможно, парочка автоматических катан.
— Класс. Значит, чтобы достать брелок, надо сначала стать невидимкой, ниндзя и программистом.
— Или котом, — вставил Григорий, и глаза у него блеснули, как у генерала, который только что придумал новый способ завоевать Европу с одним танком и паяльником.
Мы поселились в рёкан — традиционный японский отель. Татами, рисовая бумага, тишина, чай, фраза «пожалуйста, не кричите после десяти» в каждом углу.
Пайка сразу ушла на подготовку концерта: у неё был стадион на двадцать тысяч человек, шоу-дизайнер из Осаки и неонасекомое, программирующее световую проекцию прямо в воздухе. Мы остались втроём: я, Боб и Григорий — обсуждать, как изящно не сесть в японскую тюрьму.
— У меня есть идея, — сказал Григорий, залезая в большую коробку из-под лапши, будто это был командный пункт. — Завтра ночью. Я в костюме обычного японского кота. Ты, Матвей, — турист, потерявшийся в храме. Боб — техник по вентиляции.
— А зачем ты в костюме обычного кота, если ты и так кот?
— Ты бы удивился, сколько тут необычных котов, Матвей. Тут даже робот-кот в Макдональдсе доставляет заказы. Я должен быть максимально черным и незаметным. Как
