займем свои места, пока не пропустили представление, — игриво шлепнул ее по ягодицам.
Она взвизгнула и поспешила вперед, бросив сердитый взгляд через плечо. Это была хорошая попытка, но она не смогла полностью скрыть ухмылку, игравшую на губах.
Шоу было великолепным. Амели не пропустила ни одного шага, и я никогда в жизни не был так чертовски счастлив. Я не большой поклонник мюзиклов, но это не имело значения. Пока рядом со мной Лина, жизнь была хороша.
ЭПИЛОГ
— Лина, это место невероятно. — Амели прильнула к окну машины, когда мы подъехали к Саду китайских ученых в Снаг-Харбор.
— Правда? Когда я впервые сюда пришла, мне не хотелось уходить. — Предсказать точную дату цветения сакуры было невозможно, и хотя мы оказались ближе к концу сезона, это все равно было великолепно.
Мы назначили церемонию на ранний полдень, чтобы в полной мере насладиться дневным светом и теплом. Ранний апрель в Нью-Йорке только начинал вступать в весну. Планировать свадьбу на открытом воздухе в это время было рискованно, но результаты, казалось, оправдывали ожидания. Слой мягких серых облаков покрывал небо, создавая мирный фон для незабываемого дня в садах.
— Я упомянула это место Орану, когда мы только начали встречаться.
— Когда он шантажировал тебя? — Она бросила на меня поддразнивающий взгляд.
— Да, — вздохнула, улыбаясь. — Я никогда не думала, что он обратит на это внимание или запомнит спустя месяцы. Когда он сказал, что зарезервировал это место, я не поверила. Это пик сезона цветения сакуры, а на тот момент до свадьбы оставалось меньше двух месяцев. И все же он каким-то образом сделал это.
Часть меня до сих пор не верила в это, пока не увидела своими глазами.
Водитель припарковался, помогая Амели и мне выйти из машины. Мы ждали назначенного времени, чтобы прибыть в одно из зданий на территории. И вот оно. Цветы, которые я выбрала, украшали вход в сад, а за рядом кустов меня ждал самый невероятный мужчина, которого я когда-либо встречала.
Все казалось нереальным.
После месяцев мучительного страха, что никогда больше не увижу Амели, она не только была жива, но и стояла здесь, разделяя со мной самый счастливый день моей жизни. Так много изменилось за такой короткий промежуток времени, и я благодарна Орану за все это.
Эта мысль заставила меня скучать по нему еще больше. Я провела ночь с Амели накануне, что было настоящим удовольствием, но быстро привыкла к тому, что Оран рядом. К счастью, мы были достаточно заняты, чтобы я не успела зациклиться на его отсутствии. Амели и я провели все утро в салоне, готовясь. Она моя подружка невесты, и я не могла поверить, какой взрослой она выглядела в платье, которое для нее сшила. Я также сшила свое собственное платье. Никогда особо не задумывалась о свадьбе, но Оран умел вдохновлять. Как только начала рисовать эскизы, платье практически создало само себя.
Теперь я была в этом платье и почти ликовала от предвкушения увидеть Орана в его костюме.
— Глория! — позвала Амели.
Я обернулась и увидела, как координатор свадьбы заходит за угол, ведя под руку Маму Джи. Когда пришло время выбрать, кто поведет меня к алтарю, Мама Джи была очевидным выбором.
— Лина, ты выглядишь как принцесса, — она оглядела меня с ног до головы, ее глаза блестели.
— Только не начинай плакать, — пожурила ее, дрожащими губами. — Тушь водостойкая, но глаза опухнут, если начнутся слезы.
— Не глупи. Я не плачу; это ты плачешь, — поддразнила она сквозь слезы.
Я рассмеялась и обняла ее, делая несколько глубоких вдохов, чтобы сдержать эмоции.
— Все готово, — сказала координатор с широкой улыбкой.
Я посмотрела на свою семью, маленькую, но идеальную, и сердце наполнилось радостью.
— Давайте сделаем это.
Координатор, которая выглядела так, будто только что сошла со съемочной площадки «Людей в черном», приложила палец к наушнику и сказала в микрофон: — Процессия невесты начнется через пять секунд, — произнесла она с военной четкостью, затем передала свою папку Амели и начала поправлять короткий шлейф моего платья. Эта женщина была машиной. Я не хотела знать, сколько Оран заплатил ей, чтобы организовать все это в такие сжатые сроки. Что бы это ни было, оно того стоило.
Струнный квартет, игравший глубже в саду, перешел от фоновой музыки к искусному исполнению канона Пахельбеля.
Амели начала идти по дорожке, а затем остались только Глория и я.
— Я так горжусь тобой, милая, — тихо сказала она, ее руки сжали мои. — Я желаю тебе всего счастья в мире. Никто не заслуживает его больше.
— Спасибо, Мама Джи, — голос угрожал покинуть меня. — Я никогда не стала бы той женщиной, которой являюсь сейчас, без тебя. Я всем обязана тебе.
— Я знала, что Бог отправил меня в тот дом не просто так. Мы горевали в то время, ты и я, и когда увидела печаль в твоих больших голубых глазах, я поняла, что у меня появилась новая цель в жизни.
Я не была верующей, как она, но не могла с ней поспорить. Если когда-либо существовало доказательство того, что ангелы-хранители реальны, то это была Глория.
— Люблю тебя всегда и навсегда, Мама Джи, — слова были не больше, чем легкий шепот.
Она вытерла слезу с моей щеки, пока ее собственная катилась по лицу.
— Всегда и навсегда, милая.
— Хорошо, дамы. Не хочу прерывать, но у нас есть график.
Глория и я улыбнулись, полубезумный смех охватил нас.
— Глубоко вдохните, пожалуйста, — строго сказала женщина.
— Да, да. Лина, тебе нельзя выглядеть опухшей. — Глория помогла мне сделать медленный, глубокий вдох.
— Хорошо, думаю, теперь я в порядке, — кивнула, надеясь, что если я это скажу, то так и будет. Затем начала свой последний путь как Лина Шульц.
Когда завернули за угол, открывая место церемонии, мои глаза увидели только одно. Оран, стоящий высоко и уверенно, без малейшего намека на нервозность. Он был готов к этому дню месяцами. Коннер стоял рядом с ним как шафер, напротив того места, где Амели ждала меня в роли подружки невесты. Мы все сделали просто. Никаких мальчиков с кольцами или девочек с цветами. Это было о наших клятвах друг другу и эпической вечеринке после.
Мои глаза держали взгляд Орана,
