которые ждут, когда мы начнем разминку. Я беру клюшку и иду к ним вместе с Грейсоном, а по пути отдаю несколько передач Ноксу.
Наша разминка, как всегда, проходит гладко. Перед играми на тренировках мы всегда выполняем одни и те же упражнения: тренируем броски по воротам, отрабатываем передачи и растяжку. Когда остальные игроки нашей команды выходят на лед, мы начинаем атаковать ворота, в которых стоит Майлз, уверенно отражающий все броски. Стадион взрывается восторженными криками, и, бросив взгляд на трибуны, я хмурюсь. Болельщики и фанаты нередко приходят на тренировку в надежде привлечь внимание игроков. Иногда мне кажется, что они хотели бы, чтобы мы уделяли им больше внимания – например, подмигнули или улыбнулись. Однако стекло не скрывает от нас их реакций, особенно когда они сидят так близко. Я наблюдаю за фанатками и замечаю Аспен, которая сидит в стороне, положив ноги на спинку сиденья впереди. Она не смотрит на лед, но ее невозможно не заметить. Ее темные волосы рассыпаны по плечам, на ней все та же куртка и пушистый голубой шарф. Она сидит одна.
Зачем она пришла?
– О’Брайен! – кричит тренер. – Не витай в облаках!
Я резко оборачиваюсь и обнаруживаю, что бо́льшая часть команды стоит у стены и смотрит на меня. Видимо, пока я был сосредоточен на Аспен, тренер успел отдать какой-то приказ.
– Не волнуйтесь, тренер, – говорит Джейкоб, похлопывая меня по спине. – О’Брайен может помочь мне продемонстрировать этот прием.
Я удивленно приподнимаю брови, но он лишь улыбается. Его улыбка кажется слишком маниакальной, и у меня возникает неприятное предчувствие, что будет больно. Вздохнув, я иду в указанном им направлении, а Майлз остается стоять начеку у ворот. Я разминаю пальцы и меняю хват клюшки. Иногда роль защитника кажется мне отстойной. В прошлом году Джейкоб был моим партнером в основном составе, поэтому он хорошо понимает, что к чему.
Он занимает позицию, подмигивает мне и, поправив шайбу клюшкой, атакует. Я подаюсь вперед, чтобы встретить его, но не успеваю среагировать, как Джейкоб врезается в меня и опрокидывает на спину. Все происходит так стремительно: только что он был прямо передо мной, а через мгновение уже делает вид, что бьет по Майлзу, валит на лед меня и забрасывает шайбу в ворота.
Остальные члены моей команды молчат, а Джейкоб подходит ко мне и протягивает руку. Я отмахиваюсь от его помощи и встаю сам.
Я бью его по руке, и он отскакивает в сторону.
– В чем дело, О’Брайен?
– Ты охренел?! – кричу я, снимая шлем и бросая его на лед, а за ним следует клюшка и перчатки. – Что, черт возьми, это было?
Я вновь смотрю на Аспен, которая пристально смотрит на меня в ответ, и в этот момент Джейкоб снова меня толкает. Удивленный, я резко оборачиваюсь и замечаю, что он все еще стоит рядом.
– Включись в игру.
– Это гребаная тренировка, – говорю я и толкаю его, а он хватает меня за майку и притягивает к себе.
Джейкоб трясет меня как тряпичную куклу, и я со всей силы бью его кулаком в лицо. Он резко отворачивает голову, ослабляя хватку. В этот момент между нами появляется тренер. Он отталкивает Джейкоба и заставляет меня отойти.
– Ты что, совсем спятил?! – кричит он на меня. – Пошел вон отсюда!
Слишком взбешенный, чтобы что-либо ответить, я обхожу тренера и забираю у Нокса свой шлем, клюшку и перчатки.
Я спешу в раздевалку и с громким криком бросаю шлем в шкафчик.
Черт!
Я достаю свой телефон и отправляю сообщение Аспен.
Я: Сегодня вечером я открываю
на тебя охоту, милая. Лучше беги.
Я: Но где бы ты ни была,
я все равно тебя найду.
Я медленно выдыхаю и разминаю шею. Моя футболка промокла от пота, но мысль о сегодняшней охоте на Аспен хоть немного, но успокаивает мой гнев.
Глава 39
Аспен
– Я просто хочу убедиться, что с тобой все хорошо. – Голос моей сестры звучит тихо и неуверенно.
Если бы я не знала ее так хорошо, то подумала бы, что она чего-то боится или прячется. Я стараюсь не задавать лишних вопросов, предпочитая верить, что у мамы все хорошо и она не будет против, если Дакота или Лен поговорят со мной. Хотя я уже несколько недель ничего не слышала от своей младшей сестры.
Мое сердце сжимается от тоски. Я скучаю по ним больше, чем могу выразить словами, и, к сожалению, мне не хватило времени, проведенного с ними в Нью-Йорке.
– Со мной все хорошо, – отвечаю я. – А как вы? Где…
– Мама просила никому не говорить, где мы находимся, – шепчет она. – Я слышала, как она спорила об этом по телефону.
– С кем?
– С дядей Киллианом. Мне кажется, он хотел узнать, где она находится, но она не рассказала ему. А потом они заговорили о тебе, – вздыхает Дакота. – Это немного пугает меня. Стивен нанял нам телохранителей.
– Что? – спрашиваю я, выпрямляясь.
– Их трое, и они всегда рядом с нами. Они меня пугают, и вся эта ситуация меня очень беспокоит. Мне не нравится учиться онлайн.
В отличие от меня, Дакота – тихая и чувствительная девочка. Однако мне пришлось рано научиться быть более жесткой. Дакота не знает всех подробностей нашей жизни, за исключением того, что наша семья была разрушена и мы всегда чего-то боялись. А Леннокс была еще слишком мала, когда мы начали скрываться от нашего отца, и ничего не понимала.
– Они возвращаются, – торопливо говорит Дакота. – Мне нужно идти.
Она кладет трубку, не дав мне возможности сказать хоть слово, и я продолжаю стоять, глядя на экран своего телефона.
Я ушла со стадиона до того, как Стила вывели со льда, и получила от него два сообщения примерно двадцать минут назад. Драка на льду была жестокой, но короткой, и я не понимаю, что так разозлило Стила. Возможно, я? В любом случае приходить к нему на тренировку было глупой идеей.
Сейчас я читаю его сообщение, и меня охватывает дрожь, которая затем сменяется возбуждением. Но я готова сделать что угодно, лишь бы заглушить острую боль от тоски по своей семье.
Я оглядываюсь вокруг и понимаю, что стою на тротуаре, на полпути между стадионом и своим домом. Во время разговора с Дакотой я решила пройтись пешком. Часть меня не хотела возвращаться домой и прерывать то, что, возможно, происходит между Талией и моим дядей. А может быть, я просто увидела их первый и единственный поцелуй?
Я понимаю, почему Талия
