какие выгоды может принести эта сделка. — И мы выкупим весь жемчуг, так как золото нужно кланам для расчётов на Земле.
— Финита ля комедия! — развёл я руками.
— Молодец, — крякнул Адам. — Только я не понял, зачем нам столько жемчуга?
— Что?! — открыл рот Серж и рухнул на пол, держась за живот от смеха.
Стив отвернулся к окну, пряча улыбку.
— Понимаешь... — начал снова я.
— Не надо тебе этого знать, — перебила меня Элька. — Есть вещи, в которых ты более силён. Лучше проводи меня.
Адам покраснел и, встав, протянул Эльке руку. Взглянув на меня, она вышла из комнаты.
— Хорошо, господа капиталисты, — довольно проворчал Стив. — Мне посидеть, подумать надо, с людьми посоветоваться. Серж, найди Бориса и пришли ко мне. А ты, это приказ, челюсти больше никому не ломать. Ты мне здоровый нужен. Да и поменьше своими новыми возможностями щеголяй — из арбалета из-за угла стрельнут, и конец нашему плану.
Кивнув, я вышел за Сержем. Холодно кивнув мне, он пошёл по коридору.
— Серж, подожди, — потерять ещё одного близкого человека, который мне был почти как брат, я не хотел.
Серж остановился, но смотрел в сторону.
— Серж, извини. Это было просто не в моей власти. Наверное, портал так защищает меня.
Серж хмуро посмотрел на меня:
— Ты чуть моего отца не убил, — буркнул он.
— Или наоборот, — развёл руками я.
— Он король, — возразил Серж. Но улыбка уже играла на его губах. — Ладно, проехали. А классно ты Адама вырубил...
Благополучно добравшись до моей комнаты и хлопнув на прощание друг друга по плечам, мы разошлись, предварительно договорившись пойти в паб возле замка.
Зайдя в свою комнату, я вздрогнул от неожиданности. В кресле около кровати сидела... Элька. Глаза смотрели строго, волосы красиво зачесаны, локоны спадали на оголенные плечи. Высокая грудь украшена красивым ожерельем. Интересно, когда успела переодеться?
— Это правда? — строго спросила она.
— Если я шпион Никарагуа, то нет, — вспомнил я её старую шутку.
Элька юмор оценила — чуть слабой улыбкой, но её взгляд потеплел.
— Это правда, что ты сбежал из-за дневника, а не к другой женщине? — голос её чуть дрогнул.
— Да, — коротко сказал я, пряча глаза. — Только из-за дневника.
Элька встала и подошла ко мне:
— Ты так и будешь чурбаном стоять и односложно отвечать? Неужели тебе нечего мне сказать?
Её синие глаза в полумраке комнаты казались почти чёрными. У меня закружилась голова. Господи, какая же она красивая. Чувствуя, что теряю контроль и сейчас просто рухну к её ногам, чтобы просить простить меня, я сделал шаг вперёд…
Дорогой, ты здесь? — раздался голос, и на пороге появилась Жозефина.
Я только скрипнул зубами от злости. Вот ведь курица, всё испортила. Ну за что она свалилась мне на голову? Элька отскочила от меня, по её лицу пронеслась гамма чувств — от сожаления до презрения.
— Извини, — пошептала она. — Я просто кое-что хотела узнать… но я уже ухожу.
Обойдя меня, как заразного больного, Элька подошла к двери.
— Элька, стой! — крикнул я и, повернувшись к Жозефине, прорычал: — Какого чёрта ты устраиваешь этот цирк? Какой я тебе «дорогой»?!
Жозефина вспыхнула, но не дрогнувшим голосом сказала:
— Я устраиваю этот цирк по той простой причине, что из-за тебя убили моего отца, и ты отказался спасти его, спасая своего друга. Сейчас, когда я осталась одна, только твоё имя спасает меня от своры женихов...
— Принцесса, — Жозефина бросилась на колени перед Элькой, — прости меня. Он любит тебя. Но от своего права на него на ристалищах я не откажусь. Если он не выступит за меня на боях, то через неделю меня отдадут замуж за первого победившего. Поверь, у меня нет другого выхода.
— Встань, Жозефина. Я верю тебе и знаю, какие разрушения может принести этот человек. Это твоё право — быть защищённой. К тому же я тоже помолвлена, и за меня тоже будут биться много претендентов. Я не знаю, кому отдам белый платок... — Элька грустно улыбнулась и скрылась за дверью.
— Скажи, за какой грех ты свалилась на мою голову?.. — простонал я, падая в кресло и хватаясь за голову.
— Я могу сказать тебе. Этот грех называется гордыня и невыдержанность. Из-за тебя я вчера похоронила отца, а сегодня разыгрываю спектакль любви к тебе...
— Да слышал, я слышал. Только я не такой идиот, как ты думаешь. Для Жоржа я только предлог, чтобы отомстить тебе за твой отказ и напасть, — устало сказал я. — Она почти простила меня, а ты пришла и всё испортила.
Жозефина подошла ко мне и погладила по голове.
— Прости. Но не бывает «почти» в прощении. К тому же она тебя простила. Неужели ты не понял? Про платок.
— Платок? Простила?.. Ты мне скажи: от меня тебе что надо? — спросил я.
— Чтобы ты выступил на ристалище как мой рыцарь, отвадив тем самым женихов, как минимум на год. И мы квиты, — улыбаясь, сказала Жозефина. — А за принцессу свою ты можешь выступить Серым рыцарем.
— Платок... Серый рыцарь... Я уже ничего не понимаю. На каком языке ты говоришь? — взвыл я.
Жозефина удивлённо посмотрела на меня, но, поняв, расхохоталась.
— Извини. Я всё время забываю, что ты только месяц здесь. Ладно, слушай. Ристалище женихов появилось в пятнадцатом веке из-за недостатка невест. Гормональный сдвиг, желание иметь сыновей — не знаю... Но женихов стало больше, чем невест. Браки с землянами были очень редки и были в основном только политические. Тогда и появились ристалища. Иногда из-за одной невесты на арену выходило до десятка женихов. Со временем баланс между женихами и невестами восстановился, но традиция осталась. И, как любая традиция, она обросла ритуалами и законами и постепенно превратилась в кодекс. Кодекс, который не в силах отменить даже король...
— Это, конечно, очень интересно, но хотелось бы узнать, чем этот кодекс может мне помочь? — прервал я лекцию по истории.
— Фу, как невоспитанно прерывать даму, — скорчила гримаску Жозефина.
— Может быть, тогда дама поищет более воспитанного рыцаря? — начал терять терпение я. — Мне Эльку нужно вернуть. Говори, как это можно сделать?
— Я не знаю, как
