уезжать из Минска. Хочу всегда быть рядом, чтобы все было как раньше. Ты, я и наша любовь. Хочу сидеть рядом под звездным небом, разговаривать о самых простых вещах, любоваться блеском твоих глаз и улыбкой.
Аня перевела заинтересованный взгляд на его губы, засмотревшись на несколько секунд, а затем вновь заглянула Николаю в глаза. Ее пальцы непроизвольно взъерошили его светлые волосы. Сколько бы Коля ни говорил, что не осуждает ее за поступки, Костенко все равно чувствовала вину перед ним. Поэтому ей требовалось последнее подтверждение.
– Я тоже хочу этого. – Николай наклонил голову и, найдя ее губы, поцеловал. Оторвавшись от нее, добавил: – Давным-давно. Еще той ночью, на Вилейском водохранилище, хотя сам того не осознавал. Я полюбил тебя за упрямство. Помнишь, как я злился на тебя в автобусе, когда ты подсела ко мне? Пожалуй, если бы не твоя настойчивость, я бы никогда не увидел очевидных вещей.
Николай положил руки на ее талию и приблизился к ней. Ане ничего не оставалось, кроме как пятиться, чтобы не упасть. Они дошли до края балкона, и Костенко почувствовала, как уперлась спиной в перила. Рубашка и наброшенный на плечи плед не позволили ощутить прохладу, но по телу пробежала дрожь. Николай завел ее руки за спину, Анины пальцы вцепились в перила. В горле пересохло, когда Коля провел носом по ее щеке. Он был очень близко, и Аня чувствовала тепло, исходящее от его тела. Влажный след от поцелуя тянулся от уха до шеи.
Новый поток ветра, неожиданно ударивший в лицо, трепал длинные локоны и одновременно уменьшил жар, охвативший Аню с головы до ног. В охлаждении нуждались и мысли, которые спутались от Колиных поцелуев. Она так долго ждала момента воссоединения с Николаем, что буквально таяла в его руках. Ноги стали ватными, тело млело. От волнения заурчал пустой желудок.
– Я хочу есть, – неожиданно выпалила Костенко, когда Николай коснулся уголка ее губ.
– В такой романтичный момент ты думаешь о еде? – с усмешкой спросил он. – Серьезно?
– Более чем. Я не виновата, что проголодалась.
Николай убрал руки с ее талии и переплел их пальцы. По его лицу пробежала улыбка. Он всегда считал забавным то, как неожиданно к Ане приходило чувство голода. Еще больше его смешило, как она надувала губы и складывала руки на груди, якобы обижаясь. Коля не мог сопротивляться ее желанию поесть, поэтому потянул за собой вниз. Сбегая по ступенькам вслед за Николаем, Аня провела ладонью по перилам. В момент, когда они спустились с лестницы, обоих охватило веселье. Коля поднял Аню и перекинул через плечо, немного покружив. Ему показалось, что так путь до кухни они преодолеют быстрее. Голодная, но бесконечно счастливая, Костенко попробовала дать отпор. Но попытки были тщетны.
– Принцесса, прекрати бить меня по спине, – серьезным тоном произнес Николай, когда они оказались в коридоре, соединяющем два крыла таунхауса.
– Мистер Серьезность, поставь меня на место, иначе я закричу!
– Если ты будешь шуметь, то разбудишь Екатерину Андреевну и моего отца. Тебе не будет стыдно за то, что потревожила чужой сон?
– Тогда отпусти меня! – настаивала Аня.
– Если я отпущу тебя, то ты снова сбежишь.
– Куда, по-твоему, я могу сбежать ночью?
Николай ничего не ответил и продолжил идти. Аня не видела его лица, но чувствовала, что он улыбается. Осознав нелепость состоявшегося между ними диалога, невольно улыбнулась сама. Руки больше не колотили спину парня. Она смирилась со своим положением и замолчала.
Оказавшись на кухне, Николай посмотрел по сторонам. Включил лампы, закрепленные под верхними ящиками. Ночной мрак разбавил приглушенный белый свет. Поставив Аню на пол, Коля одной рукой придерживал ее за талию, а второй принялся нащупывать мобильник в заднем кармане джинсов. Костенко смотрела на него, пытаясь выяснить, что он задумал. Но Николай будто бы прочитал ее мысли и произнес:
– Миледи, позвольте пригласить вас на танец.
Тихо, чтобы слышали только они, зазвучала песня Ed Sheeran – Perfect. Николай убрал левую руку за спину, а правую, перевернув ладонью вверх, протянул вперед. Зеленые глаза вмиг стали влажными. Аня с искренним теплом взглянула на Колю, ожидавшего ответа, и подумала, что происходившие с ними ужасные вещи не убили в нем романтика. Мистер Серьезность, не знавший, что такое любовь, теперь стоял ночью на кухне и хотел танцевать под песню, которую она так любила. Чувство голода отступило на задний план, ведь не было ничего важнее того, чтобы вложить хрупкую ладонь в жилистую руку Коли и покружить по едва освещенной кухне.
В следующий миг Николай положил левую руку ей на талию, сократив расстояние между ними, и повел в импровизированном вальсе. Зрительный контакт ни на секунду не прерывался. Они не смотрели по сторонам, не замечали мебель вокруг. Главное – между ними не было внутренних преград. Они отдались моменту. На припеве Коля начал петь, и Аня впервые услышала композицию в его исполнении.
– Baby, I’m dancing in the dark. With you between my arms.
– Barefoot on the grass. Listening to our favorite song 7, – продолжила Аня сквозь улыбку.
Николай поднял руку, позволив Ане совершить пару поворотов. Когда их пальцы вновь переплелись, они спели в унисон:
– When I saw you in that dress, looking so beautiful 8.
Коля вновь выставил вперед носок, согнув колено, и скользнул вперед. Выполнил поворот на 180 градусов и остановился спиной к центру кухни. Им хотелось растянуть момент, когда сердца стучали, как одно, и слышалось только их сбивчивое дыхание. Но они не имели права останавливаться, будто боялись потерять друг друга.
– Ты настоящая Принцесса, – выравнивая дыхание, сказал Коля, не убирая руку с ее талии.
– Для Принцессы мне не хватило платья.
Николай улыбнулся уголком губ и завел прядь волос ей за ухо.
– Чтобы быть Принцессой, не обязательно носить платья.
– В твоей футболке и с растрепанными волосами я по-прежнему буду для тебя Принцессой? – Аня закусила губу в ожидании ответа.
– Несомненно. Чтобы любить тебя, мне не нужно, чтобы ты красилась и носила брендовые вещи. Ты и твой внутренний мир – и есть причина, по которой я медленно схожу с ума.
Николай аккуратно дотронулся большим пальцем до ее лица и нежно погладил по пунцовой щеке. Они пересеклись взглядами, в которых читались забота, ласка и… любовь. Та самая сокрушительная любовь, которую они испытывали с самого начала. Взгляд Коли будто бы говорил: «Теперь все будет хорошо, слышишь? Ничто и никто не посмеет разлучить нас».
С замиранием сердца Аня провела ладонью по его лопаткам, коснувшись шеи. Никогда не видела таких красивых голубых глаз, как у Коли. В
