В русской отдельной Кавказской армии был значительный процент казачьих кавалерийских и пластунских частей, профессионально подготовленных к ведению боевых действий в условиях горного ландшафта. Нередко Кавказская армия отдавала свои соединения на другие фронты войны.
В Петроград на Малую Спасскую улицу полетели короткие весточки на открытках. Да и чего посвящать в детали, расстраивать мать!
«23.3.1916
Привет с Кавказа. Через семь часов в Тифлисе. Масса нового, невиданного. На станции шкурка лисицы по четыре рубля, только некуда брать. М.Кустов»
Через неделю: «28.3.1916. Вчера вечером выехали из Тифлиса. Едем в Саракамыш. Подъезжаем к Александрополю. Поедем совсем среди гор, скалы нависают над путями. Были тоннели. Дикая страна совсем, голые скалы. Пишите на 66 арт. бригаду».
Да, это тот самый Сарыкамыш, где в конце 1914 – начале 1915 года Кавказская армия остановила наступление 3-й турецкой армии под командованием Энвера-паши на Карс, а затем и наголову разгромила их. Сарыкамышская операция представляет пример довольно редкого образца борьбы против окружении. Вначале русские оборонялись; усилив отпор, разжали кольцо окружения и стали преследовать остатки турецких частей.
После Сарыкамышской операции в русском тылу было создано семь укрепленных районов. Один из них – крепость Александрополь. В советское время назывался город Ленинаканом – второй по величине город в Армении. Теперь городу возвращено древнее имя Гюмри…
1916 год был для русских на Кавказе, да и на всех театрах военных действий, самым удачным. Русская Кавказская армия успешно продвигалась вглубь турецкой территории, к лету 1916 года она взяла под контроль большую часть Западной Армении. Угроза вторжения турок в Русское Закавказье миновала.
И – сразу прыжок в революционный 1917 год.
«12.2.1917. Гога! Склей карты и можешь проследить весь путь моего следования по жел. дор. Поезд скорый, направление хорошее. Миша».
Зимой 1917 года на Кавказском фронте стояло позиционное затишье. Суровая зима затрудняла боевые действия. Младшему брату Георгию – 16 лет. Короткие открытые письма ни слова не говорят о реальных трудностях, радостях и неудачах. Как будто война – это познавательная прогулка по экзотическим местам.
«13.5.1917. Георгию Ивановичу Кустову.
Привет из Карса! Буду жить в Караклисе Тифлисской губ. Если хочешь можно похлопотать о поступлении вольноопределяющимся к нам в бригаду. Целую. Миша».
Неужели Михаил Кустов не чует грядущей катастрофы? Иначе как можно тянуть брата-мальчишку в водоворот войны?
«29.5.1917, Караклис.
Милая мама! Вот наше место, где мы живем сейчас. Если бы Вы или кто-нибудь из наших мог приехать сюда, то не пожалел бы наверное. Жду писем. Любящий Вас Миша»…
Февральская революция 1917 года вызвала хаос и брожение в войсках Кавказского фронта. Солдаты дезертировали, и к концу года Кавказский фронт оказался развален полностью. Против турок оставались воевать практически лишь армянские ополченцы. Турция мечтала захватить Восточную Армению и все Закавказье. В 1918 году турки заняли и Сарыкамыш, Карс, Карикилис (в советское время – Кировокан, ныне Ванадзор). Встал вопрос: быть армянскому народу или не быть? В результате Сардарапатского и Караклисского сражения, блестяще выигранных армянскими войсками, турки в панике бежали.
Вот и все. Вихрь революций, сметая все, обрывает тонкий ручеек писем, связывавший молодого офицера и его семью в Петрограде…
Согласной семейным рассказам, после Октябрьской революции, которую Михаил принял, он воевал вместе с Николаем Подвойским. Последний с января 1920 года был членом реввоенсовета 10-й армии Кавказского фронта. Но с войны Михаил так и не вернулся: он умер на фронте от тифа в 1920 году. До сих пор в нашем доме (М. Кустов – мой двоюродный дед) о Михаиле напоминают куски привезенного с Кавказа и до сих пор светящегося ярким геометрическим узором ковра, да двухтомник Белинского в красном с золотым тиснением переплете. Книги – это награда за отличные успехи юного Михаила в реальном училище.
2. В водовороте гражданской
Его младший брат Георгий – на девять лет младше. Изо всех сил старалась Васса поставить сынов на ноги, а младший-то всегда любимый – его она отдала в 12-ю городскую гимназию. В семье любимца называли ласково Гога. Довелось ему проучиться всего три класса, и как началась в 1914 году Империалистическая война, по неуплате после третьего класса Георгий Кустов был отчислен. Учеба тогда стоила 75 рублей в год.
Повзрослев, в 1918-м, в первый год Гражданской, Гога ушел добровольцем в Красную армию. И … прослужил всего месяц-другой ротным писарем в 4-м Нижегородском Советском полку 1-й Нижегородской Советской дивизии. Последняя его весточка того периода: «11 ноября 1918 г. Теперь окончательно прибыли на фронт и встали в верстах 20-ти от позиции за гор. Борисоглебском…» Осенью дивизия почти в полном составе в ходе боя сдается в плен белым.
И только в 1920-м в Петроград приходит новое письмо: «(без даты) Дорогая мама! Только теперь после долгого отсутствия я могу Вам послать о себе весточку. Начну с самого начала, хотя многое по некоторым причинам написать не могу. В 1918 г., когда наш полк из Н. Новгорода прибыл на фронт, в первом же бою вся дивизия попала в плен. Что я там испытал, пережил, описывать не буду, лучше разскажу когда приеду домой. Служил я в казачей армии долго, был два раза ранен, но тоска по своим близким и собственное сознание заставили меня покинуть кадетов и я 1 марта 1920 г. перебежал в свою Красную армию. Теперь я служу писарем в 20-м Кавполку 4-й дивизии, нахожусь при обозе II раз. верст 30–40 от позиции. Если бы Вы знали, как мне надоел старо-режимный строй кадетской армии, насилие не только над своими солдатами, но и над жителями, невозможное обращение с пленными, прямо скотское обращение, и главное безжизненность, сухость во всем. Я часто там имел столкновения с офицерами и на всякое насилие отвечал резким протестом. Но теперь слава Богу я опять в Красной армии, и так хорошо и легко живется. Пишите мне, как Вы живете, может быть голодаете? При первой возможности пришлю денег. Дорогая мама я все время думаю о Вас и верю, что в частые минуты смертельной опасности только Ваша молитва спасала меня. Я почему-то все время думал что обязательно приеду живым домой. Целую мою старушечку тысячи тысячи раз. Мой адрес: 20-й Кавполк 4-й Кавдивизии хозяйственная команда письмоводителю Г. Кустову. Очень скучаю, ведь 11/2 года не виделись».
Его последнее письмо – с польского фронта.
«Сентябрь 1920 г. В один из редких моментов отдыха спешу послать Вам весточку. В прошлом месяце я перешел из обоза в кавалерию и уже был в нескольких боях, причем один бой
