приложила к этому руку.
Перед тем как уйти со дня открытия Сильвана Марина успела на прощание перекинуться многозначительными взглядами с братьями, которые после некоторых раздумий решили согласиться с ее предложением и подождать. Рехал слегка кивнул ей в ответ, как и Аназ, который весьма нелепо держал руки для большинства окружающих: пальцы скрещены, руки вытянуты вниз и чуть отставлены от тела.
Лишь малая часть присутствующих знала, что в руках он держал свою невидимую зазнобу, которой дал имя Оникс из-за ее черной переливающейся чешуи, и которая до сих пор наотрез отказывалась слезать с его рук.
Оставшись наедине с Максимианом, она спросила у него, не боится ли он, что братья сбегут благодаря способностям драака, на что тот ответил, что эти фамильяры служили всегда лишь высоким домам, а о некоторых возможностях их самок и вовсе знали единицы, которые и приняли закон запрещающий их привязывать к магам. Сама Оникс вряд ли после пережитого станет распространяться, да и Аназ не выглядит как тот, кто будет использовать ее после того, что увидел, даже ради собственного побега.
После уютного Селрона Орус показался невероятно шумным и многолюдным, хотя оказавшись здесь в самом начале Марина этого не замечала.
Показавшаяся вывеска «Конструкторское бюро Бламонт» еще издалека успела согреть ей сердце. Она справилась со своим первым заказом, еще и столь необычным, и когда весть об этом разлетится, то ее бюро и вовсе станет знаменитым. Ее настоящее личное всамделишное конструкторское бюро.
На целых девяносто семь процентов!
Максимиан вылез из повозки и успел ей лишь ручку поцеловать, сверкнуть своими жгучими омутами на прощание и сразу же упорхнул по своим важным делам.
Силанис опять занялся разгрузкой кульманов и уже готовой документации по объекту, а девушки ему помогали. Марина, к собственному стыду, им в этом не помощник. После случившегося Макс натаскал ее в боевых заклинаниях, да и множество других она освоила, но вот с левитацией все еще была проблема.
Марина открыла дверь бюро, и оно встретило ее уже родным запахом дерева, бумаги и грифелей. Пройдя к себе в кабинет и убрав часть бумаг в шкаф, увидела, что ее почтовая шкатулка сияет ярко красным светом и это было странно. При получении писем она должна мягко мигать, ненавязчиво привлекая к себе внимание, а тут горит ровно и ярко.
Открыв шкатулку, Марина чудом не вскрикнула, когда из нее, вырвалось куча писем, завалив ей пол стола. Ей даже на секунду показалось, что шкатулка вздохнула с облегчением. Открыв и просмотрев десятка два писем, Марина вместе с ними в руках вышла в общий зал.
— Ребят, — осторожно сказала она и когда эльфята с гномкой посмотрели на нее, махнула листами и робко улыбнулась: — Это все заказы для нашего бюро.
На их лицах сначала было удивление, которое быстро переросло в радость, а после и в счастливый смех. Не удержавшись, Марина с ликованием завизжала, подбросила письма вверх и прокричала:
— Обнимашки!
Эйфория била через край, когда они все вчетвером обнимались и поздравляли друг друга. Амия на радостях позвала их всех праздновать к себе, и никто не стал отказываться. Закупились продуктами на рынке и ввалились в дом Джесны шумной и радостной компанией. Гномка сначала ошалела от такого наплыва гостей, но увидев за их спинами вернувшуюся дочь тут же отмерла, расцеловала сначала ее, а потом на радостях и всех остальных и стала суетиться на кухне. Все принимали участие в подготовке праздничного ужина, наперебой рассказывая Джесне о том, как проходила стройка, а после дружно похвастались кучей заказов для бюро.
Возвращаться в родовое поместье Марине уже не было смысла к тому же комната все еще закреплена за ней, поэтому она с радостью завалилась спать. Колман подождет, к тому же у нее все равно куча дел в городе.
Первое что она сделала вдоволь отоспавшись — посетила банк и проверила счета. Оставшуюся часть суммы перевели и Марина минут пять, не меньше, любовалась цифрами на выписке. Потом вздохнула, прикинула сколько у нее свободных денег из этой суммы и постаралась сильно не радоваться, ибо счет ее не успев пополнится, сегодня снова значительно уменьшится.
Потому что дальше у нее по плану посетить создателя магофона и возможного двойника — Юлиана Клиффорда.
Найти его получилось только с помощью извозчика, который отвез его почти на самый край города. Домик его был скромный и бедный, что с образом и статусом изобретателя такой полезной вещицы у нее абсолютно не вязалось. Дверь ей открыл красивый, молодой и растрепанный эльф.
— Добрый день, — вежливо сказала Марина. — Я ищу Юлиана Клиффорда.
— Это я, — застенчиво улыбнулся он. — Вы по какому вопросу?
Интересно все эльфы такие скромняги или только ей так везет.
— Я бы хотела обговорить с вами условия сотрудничества. Меня очень заинтересовало одно ваше изобретение, и я бы хотела стать вашим инвестором.
Глаза эльфа округлились, но в дом он ее впустил. Зайдя внутрь, теперь она уже точно убедилась, что это дом изобретателя, потому что практически все поверхности были заставлены всевозможными непонятными изделиями. Юлиану пришлось судорожно убирать какие-то детальки и пружинки со стула, чтобы она смогла присесть.
Парень явно нервничал, но первым что-то спрашивать или заводить разговор не решался, а Марине, прежде чем начать, нужно выяснить действительно ли он двойник.
Почему-то это казалось ей очень важным — найти такого же, как и она. Вот только как все выяснить и при этом самой не облажаться и не выдать себя? Может какие-то кодовые слова из старых фильмов, которые знают все? А если он из другой страны? Что она может такого сказать, о чем знают все в мире и при этом не выдать себя?
— Знаете у меня с детства есть в кумирах один выдающийся маг. Его зовут Гэндальф, вы слышали о таком? — с вежливой улыбкой спросила она, внутри обмирая от страха.
Юлиан округлил глаза до размера блюдец и замер. После заторможенно хлопнул глазами и осторожно ответил:
— Слышал. Хотя моим кумиром всегда был Леголас.
Они секунду смотрели друг на друга, боясь поверить, а после подскочили и крепко обнялись.
Как оказалось Юлиана на самом деле зовут Жюльен и он из Франции. Надо ли говорить, что от Исы он был в полном восторге?
В этом мире он уже три года, а в прошлом его сбила машина, когда ему было всего двадцать четыре. Жюльен сказал, что было очень непривычно оказаться несовершеннолетним,
