своей пары.
Тем не менее, я не могу игнорировать тепло его тела, просачивающееся в мое, или то, как я чувствую каждый твердый дюйм его тела, прижимающегося ко мне, мышцы его груди, перекатывающиеся через мою спину, когда он сжимает свои сильные руки вокруг моего живота.
— Ммм, тебе придется перестать думать о том, о чем ты думаешь прямо сейчас, — стонет он, утыкаясь лицом в мою шею и глубоко вдыхая.
Я вырываюсь из его хватки, шлепая тыльной стороной ладони по его груди в знак предостережения. Немного неловко, что он чувствует это каждый раз, когда я хоть немного возбуждена. Чертовы гены следопыта.
Я отрываюсь от своей пары и встаю с другой стороны от него, где Энди и ее братья все еще обсуждают ситуацию с проживанием в комплексе отряда.
— Я думаю, что смешать новичков с нашими бойцами в казармах будет неплохо, — говорит Энди, пожимая плечами. — Может быть, они перестанут ныть из-за того, что застряли там, если получат дозу реальности от кого-то, кому приходилось хуже.
— Тебе легко говорить из твоей большой, уютной комнаты в общежитии, — фыркает Арес.
Она бросает на него сердитый взгляд в ответ.
— Эй, я не вижу, чтобы ты отказывался от своего общежития.
— Я уже предложил поделиться с соседом по комнате, — язвительно замечает он. Затем наклоняется, приподнимая брови. — При условии, что не это соседка по комнате женского пола.
— Держи это при себе, Рейнс, — смеюсь я, качая головой.
Энди резко разворачивается в мою сторону, как будто только что поняла, что я здесь, протискивается мимо своего брата и бочком подбирается ко мне.
— Эй, вы двое идете куда-нибудь вечером? — спрашивает она, глядя мимо меня на Хави.
Я выгибаю бровь.
— А что?
— Ну, сегодня же четверг, не так ли?
Я медленно киваю, понимание приходит ко мне.
— Да, но в последнее время столько всего происходит…
— Ты что, думала, нам понадобится меньше алкоголя? — Арес хихикает.
— Кроме того, это первый вечер в баре с Хави в качестве официальной части альянса, — рассуждает Энди, обхватывая рукой мое предплечье и слегка сжимая его. — Давай, ты должна выйти! Я тебя почти не вижу в последнее время.
— Наверное, это моя вина, — вмешивается Хави из-за моего плеча.
— О, это полностью твоя вина, — поддразнивающе отстреливается Энди, ухмыляясь. — Разве ты не знаешь, что если хочешь заполучить девушку, тебе нужно подружиться с ее лучшей подругой?
— Думаю, этот корабль уже отплыл, — смеюсь я, прислоняясь спиной к Хави и глядя на него сквозь ресницы.
— Эх, еще не поздно заработать немного очков, — посмеивается он. Он обнимает меня за плечи и целует в макушку, оглядываясь на Энди. — Рассчитывай на нас.
40
— На самом деле, я внезапно неважно себя чувствую, может, мне просто вернуться…
— Вылезай из этого гребаного грузовика, Детка, — невозмутимо говорю я, держа пассажирскую дверь открытой, и смотрю, как она неловко ерзает на своем сиденье, все еще подыскивая оправдание.
— Я могу просто обратиться и побежать обратно, или я могу позвонить Мэг и…
— Вылезай из грузовика, — повторяю я, на этот раз повышая голос громче.
Она вздрагивает, глаза расширяются.
— Ладно, ладно, мистер большой злой волк. Боже.
Шайенн хмуро смотрит на меня, щелкая кнопкой, чтобы отстегнуть ремень безопасности, сбрасывает его с плеча и выпрыгивает из грузовика. Затем она делает шаг вперед, пока мы не оказываемся лицом к лицу, скрещивает руки на груди и вызывающе вскидывает голову, глядя на меня снизу вверх.
— Счастлив?
— Ага, — отвечаю я, ставя букву «Г».
Я протягиваю руку, чтобы схватить Шей за бицепс, отодвигая ее в сторону, чтобы я мог закрыть пассажирскую дверь. Когда я оборачиваюсь, то обнаруживаю, что моя подруга нерешительно смотрит в сторону бара Голденлиф, покусывая внутреннюю сторону щеки.
— Кто, ты сказал, здесь будет? — бормочет она.
Я подхожу к ней, следуя за ее взглядом, чтобы посмотреть в сторону здания.
— Другие альфы и будущие альфы, группа друзей Ло. Не волнуйся, они классные. Я тебя со всеми познакомлю.
Она кивает, все еще с опаской глядя перед собой.
— Но что, если они спросят о… — она замолкает, ее пальцы поднимаются, чтобы коснуться поблекшей отметины на стыке шеи и плеча; причины, по которой она была затворницей последние два года.
— Они этого не сделают, — быстро отвечаю я.
Я уверен, что из-за того, что друзья Ло склонны сплетничать, уже разошлись слухи о том, что она сказала Айверу сегодня утром относительно метки Шей.
— И если они это сделают, я рядом.
Она поворачивает голову в мою сторону, поднимая подбородок, чтобы посмотреть на меня. Ее янтарные глаза встречаются с моими, она судорожно сглатывает.
— Спасибо.
Я не уверен, благодарит ли она меня за то, что я заступлюсь за нее, или за то, что я заставил ее пойти со мной сегодня вечером. В любом случае, я соглашусь, потому что это новый старт для всех нас. Это место, эти люди… это именно то, что нужно Шайенн, чтобы наконец оставить прошлое позади и двигаться вперед, ей просто нужно набраться смелости и сделать первый шаг. И что бы я был за друг, если бы не подтолкнул ее немного?
— Конечно, — вздыхаю я, обнимая ее за плечи. Я притягиваю ее к себе, успокаивающе сжимая. — А теперь давай зайдем туда и выпьем.
Она неохотно позволяет мне проводить ее ко входу в бар, и я толкаю дверь, чтобы она могла войти впереди меня, поглядывая на столики в дальнем углу. Они уже сдвинуты вместе, но только половина табуретов вокруг них занята Мэддом и другими парнями. От девочек нет никаких признаков — Ло сказала, что они вчетвером встретились в комнате Энди в общежитии, чтобы выпить вина и собраться вместе, — так что я предполагаю, что они все еще в пути.
Я подвожу Шей к столу и представляю друг другу, наконец усаживаюсь на табурет и жестом приглашаю ее занять свободное место между мной и Айвером. Потому что да, я слышал, как он спрашивал о ней сегодня на поле. Зовите меня Купидон.
Я заказываю у официантки пиво, в то время как Шей заказывает двойную водку с клюквой, и как только наши напитки ставят на стол, Шайенн, не теряя времени, делает глоток своего напитка для храбрости. Хотя я не уверен, что это ей понадобится — из-за напряженных взглядов парней, направленных в мою сторону, я внезапно чувствую, что снова нахожусь под судом.
Никто из них не произносит ни слова, и напряжение только нарастает, когда все они обмениваются заговорщическими взглядами.
