пластиковой корзине для белья он прикрепил спасательный круг. Поймав краба, он просто перекладывал его в плавающую рядом корзину. Наловив достаточно, он закрывал корзину деревянной крышкой и увозил улов в багажнике. Крабы шевелились и пускали пену весь день, пока Билл был на работе. Вечером Сьюз посыпала их приправой Old Bay и готовила на пару для семейного ужина.
Ходила легенда, что один хитрый краб сбежал из корзины, забился в щель под сиденьем и там сдох. Его нашли только через несколько дней, когда салон уже пропах тухлятиной. Даже после того, как Билл вытащил мёртвого краба, избавиться от запаха так и не удалось. Больше никто не хотел пользоваться этой машиной, и она стала неофициально "Билловой". Коллеги рассказывали эту историю, подтверждая старую поговорку:
Старые рыбаки не умирают — они просто так пахнут.
Билл зашёл глубже и замер. Он бросил куриную шейку, наблюдая, как она погружается в мутную воду. Жёлтый лоскут жира колыхался в темноте, словно шёлковый шарф, прежде чем исчезнуть.
Теперь оставалось только ждать.
Билл стоял неподвижно по пояс в воде. Он чувствовал, как течение тянет его ноги, заманивая дальше в залив.
Он ждал лёгкого дёрганья верёвки. Как паук в паутине, терпеливо поджидающий муху. Как только краб хватал приманку, Билл начинал медленно поднимать верёвку. Если делать всё аккуратно, вскоре показывались очертания синего краба, вцепившегося в курицу. Подведя его к поверхности, Билл подхватывал добычу сеткой. Попался. За годы практики его движения стали почти балетными — одна рука поднимается, другая опускается. Он был в своей стихии, в состоянии полного покоя, собирая дары морского дна.
Именно этого ему будет не хватать.
Внезапно верёвка натянулась. Нужно было подтягивать медленно, чтобы краб не испугался и не отпустил приманку. Крючка не было — добыча могла уйти в любой момент. В этом и был весь азарт — затаив дыхание ждать, пока не подхватишь сеткой.
Но на этот раз верёвка сопротивлялась. На том конце было что-то гораздо тяжелее краба. Билл потянул сильнее. Верёвка натянулась. Наверное, приманка зацепилась за что-то на дне. Он потыкал резиновым носком в тёмную воду. Сапог наткнулся на что-то упругое. Поддавалось при нажатии, но не отрывалось.
Что это? Верёвка не освобождалась. Куриная шейка зацепилась за этот предмет. Нужно было наклониться и попробовать...
Вода хлынула за край сапог. Ледяная волна намочила брюки и мгновенно пробрала до костей.
"Чёрт", — пробормотал Билл. Костюм промок. Он вымок до пояса. Запасной одежды не было. И в последний рабочий день! Придётся идти в офис мокрым — коллеги точно запомнят его таким.
Что ж, назад дороги нет. Брюки уже промокли. Можно и дальше попробовать. С глубоким вдохом Билл опустил руку в ледяную воду и нащупал...
Кольца. Несколько металлических колец, тонких, как соты.
Проволочная сетка.
Ловушка для крабов. Конечно. Рыбаки раскидывают их по всему заливу. Обычно их помечают буйками, чтобы потом было легче найти.
Эта ловушка была брошена. Забыта. Сетка покрылась скользким слоем водорослей. Должно быть, она пролежала здесь...
Годы.
Билл дёрнул. Ловушка не поддавалась, будто приросла ко дну. Он потянул сильнее. Как расшатывают зуб — туда-сюда, туда-сюда — пока нерв не отпустит.
Билл пошатнулся и чуть не упал назад. В последний момент он устоял, уперевшись ногой в ил. Он был полон решимости вытащить эту ловушку. Вцепился пальцами в сетку.
"Давай же", — пробормотал он. Держа в другой руке сетку и палку, он изо всех сил потянул.
Может, внутри ещё есть крабы. Хотя бы один...
Ил поддался. "Вот так".
Солнце поднялось над горизонтом, осветив воду, и когда Билл наконец вытащил ловушку, он увидел, что крабов внутри не было.
Билл ахнул.
В центре ловушки лежала кукла. Нет, не кукла...
Ребёнок.
Точнее, детский скелет.
Водоросли на сетке мешали разглядеть содержимое. Вода стекала с проволоки, длинные пряди бурой тины свисали, как мокрые волосы.
Биллу стало дурно. Кофе на пустой желудок поднялось кислотной волной к горлу.
Но он не мог отвести взгляд.
Что это?
Часть мозга умоляла бросить ловушку — отпусти, Билл, просто отпусти. Он никогда не видел ничего подобного. Не мог осознать, на что смотрит.
Кто мог... кто посмел...
Ребёнка?
Мозг отчаянно пытался убедить себя, что это не младенец, а просто раздувшаяся курица, что это жёлто-серая кожа свисает с птичьей грудки. Но кости не совпадали. Билл знал. Это не курица. Конечно нет. Он не позволит себе такой лжи. Этот труп заслуживает большего.
Это был человек.
Ребёнок.
Рёбра младенца сами стали ловушкой — внутри копошились мелкие
