говорила, что у нее нет актерского таланта. Есть, дорогая тетушка! Буря-то миновала!
– Я не буду тебя упрекать, родная. Не волнуйся. Ты вышла замуж – и это свершившийся факт, – без угрозы в голосе сказал отец. – Аннулирован он может быть только Синодальной консисторией. Я поговорю кое с кем, и сделать это можно будет в ближайшее время.
– Но я не хочу его аннулировать, папа, – слабым голосом пропищала Оля. – Я люблю Мишу.
– Что ты понимаешь, моя девочка, в любви? Тебе всего семнадцать!
– А если я уже беременна?
– Как это? – вскинул брови Константин. – А твоя мать уверяла меня, что ты ночевала у Ольги после венчания!
– Но мне так сказала твоя сестра, дорогой мой, – оправдывалась Лулу, слегка растерявшись. – Она заявила, что Оля ночевала дома.
– Меня от мужа забрал дядя Володя только в три часа ночи. До этого-то я была у мужа!
Константин строго взглянул на жену. Соврала или действительно этого не знала? А может, это его сестра сказала ей неправду?
– Что ж, – обреченно сказал он. – Ты, дочка, загнала нас с матерью в угол. Нам не остается ничего, кроме как признать твой брак.
– Спасибо, папа, – сразу заговорила нормальным голосом Ольга и даже села в кровати. – Так ты разрешаешь мне вернуться к мужу?
– Разрешаю. Но без денег и без драгоценностей. Никакого приданого за тобой он не получит. Можешь забрать из дома только свое белье и платья. Согласна?
– Но почему?
– Я хочу удостовериться в том, что он женился на тебе не из-за того, что ты выгодная для него партия из богатой семьи, а действительно по большой любви, как ты говоришь. Теперь тебя должен содержать твой муж. Сможет он тебя содержать? Сможет взять на себя оплату твоей учебы в Художественном училище?
– Конечно, папа. Ты даже не представляешь, как он знаменит в Москве. Он получает очень хорошую зарплату у Станиславского.
– Какую?
– Я не знаю, – смутилась Оля.
– То-то и оно, – вздохнул Константин.
Ему было тяжело сознавать, что его дочка так своевольно и бездарно вышла замуж за какого-то актеришку. Не для такой жизни растил он свою красавицу. Как это сестра недоглядела! Не надо было Олю отпускать к ней в Москву!
На вокзале Ольгу провожали лишь мама и сестра Ада. Отец не поехал принципиально, а у младшего брата Лёвушки были в это время занятия по боксу. Это был для парня новый вид спорта, которым он увлекся настолько, что ни при каких обстоятельствах не пропускал ни единой тренировки. Вот уж воистину, належавшись в детстве с больным позвоночником, он теперь наверстывал упущенное и постоянно укреплял свое тело, занимаясь различными видами спорта в свое удовольствие.
– Если с финансами будет проблема, ты мне сообщи. Я постараюсь тебе иногда хоть что-нибудь высылать, – сказала на прощание Лулу. – Только отцу не говори. И потом, помни, дорогая моя, ты всегда можешь вернуться к нам, если поймешь, что ошиблась.
Проводив дочь и вернувшись домой, Лулу надолго слегла в постель. Все напряжение этих дней сказалось на ее здоровье. В то время, как у нее воспалилась сердечная мышца и около нее колдовали врачи, Олечка мчалась в мягком вагоне первого класса к мужу, и, как оказалось, в последний раз ехала она в столь комфортных условиях. Впереди ее ждала совсем другая жизнь, но слова, что она всегда может, если захочет, вернуться домой, согревали ей душу.
Глава шестая
На вокзале Олю встречал ее муж с матерью. Увидев, что невестка приехала лишь с одним небольшим чемоданом, Наталья хмыкнула. Ну конечно, даже нечего было и думать о том, что за Ольгой дадут приданое.
– Это все твои вещи? – на всякий случай спросила она. – В багажном отделении ничего нет?
– Нет.
– Тогда и носильщика не стоит брать, – сказала Наталья. – Нечего деньгами сорить.
Миша согласился с мамой и сам дотащил чемодан до возницы. По дороге никто не проронил ни слова. Ни свекровь, ни Миша ни о чем ее не спрашивали, она же, в свою очередь, ни о чем не спрашивала их. Приехали в Ермолаевский переулок. В душной, темной квартире, в которой Оля успела-таки провести один день после венчания, ее встретила притворно-ласковая улыбка няньки. «Неужели теперь я буду тут жить всегда? – в ужасе подумала молодая жена. – Нет. Сегодня же поговорю с Мишей, чтобы мы снимали отдельно!»
Миша пронес чемодан в свою комнату. Ольге вдруг стало очень грустно. Ведь еще вчера она находилась в шикарной квартире родителей, в своей детской, где так уютно, просторно, а теперь…
– Миша, а куда мы повесим мою одежду? – спросила она, оглядываясь. – У тебя только один шифоньер, да и тот маленький.
– А у меня немного вещей.
– Но мои там не поместятся. Надо купить еще шкаф.
– А куда мы его поставим?
– Этот сдвинем к окну, и тогда встанет еще один. И потом, надо будет купить кровать пошире. Вдвоем на этой очень неудобно. И вообще… Нам надо с тобой срочно снять другую квартиру.
– Зачем это? – удивился Михаил.
– Затем, чтобы жить отдельно от твоей мамы. Мы теперь с тобой семья, и у нас должно быть свое хозяйство и своя прислуга.
Миша как-то сразу загрустил.
– Я не могу оставить мать, – сказал он.
– Ты хочешь сказать, что мы всегда будем жить с ней и с твоей нянькой?
– Да. Но если родители дали тебе денег на квартиру, мы, конечно, можем снять бóльшую по площади, чтобы нам всем было в ней удобно.
– Нет. Родители не дали мне денег, – растерялась жена. – Мало того, отец сказал, что я не получу вообще ничего. Сказал, что теперь ты обязан содержать меня и оплачивать мою учебу в училище, раз не получал согласие на женитьбу. В приданом мне отказано.
– Ну так о какой квартире ты тогда говоришь, дорогая моя женушка? – рассмеялся Миша. – У меня хватит денег разве только на твое пропитание.
– А на шкаф и кровать? – осторожно спросила Ольга.
– Постараемся, – обнял ее муж. – Бесприданница ты моя! Куплю я тебе и шкаф, и кровать широкую. Только не сразу.
Миша поцеловал ее, и, как когда-то в театральной кулисе, ей вдруг стало все равно, где с ним жить, лишь бы быть рядом. В эту ночь у них уже все было по-другому. Михаил был трезв и нежен. Ольга уснула на его плече и была счастлива.
⁂
Вскоре молодая жена привыкла и к вечно брюзжавшей свекрови, и к няньке, у которой постоянно что-то падало из рук, билось и ломалось. Привыкла она и к тому,
