удивлением посмотрели на меня.
– Все нормально, – выдавила улыбку. – Просто день тяжелый был…
И пошла к себе наверх. Не спрашивая, и не беспокоясь о последствиях. Кажется, мне нужно побыть одной какое-то время. В комнате упала на постель, уткнулась лицом в подушку и зарыдала. Видимо, вожделенный пирог стал последней каплей… Я спасалась от чокнутого Феликса, брела под палящим солнцем, прыгала за яблоками, драила полы, чистила и резала овощи. Даже в уличный туалет сходила и помылась за шторкой. Неужели я не заслужила маленького кусочка ягодного пирога???
Я рыдала столько, сколько хотелось. Потом слезы кончились так же внезапно, как и начались. Я выдохнула и встала, чтобы умыться. Внутри пусто и гулко, на душе кошки скребут. Но ничего – до первой зарплаты, а там получу я свой пирог!
Внезапно в дверь кто-то тихо постучался.
– Ксана? – донесся из коридора голос Барбы. – Можно войти? Я на минутку.
– Да, конечно, – крикнула хрипло и тут же откашлялась.
Промокнула лицо полотенцем и повесила его на место. Свет я не включала, возможно, кастелянша в полутьме и не разглядит моего заплаканного лица.
Дверь приоткрылась, и внутрь заглянула Барба. В руках у нее была тарелочка с кусочком того самого пирога. Я сразу же почувствовала этот волшебный аромат.
– Тебе от Марва. Премия, – кастелянша тепло мне улыбнулась.
– С чего бы? – не поверила ей.
– Сказал, что ты хорошая подавальщица, и он не хочет лишиться тебя из-за порции стряпни Дима.
– Как-то не верится, что он мог такое сказать, – с сомнением посмотрела на нее.
– Ты права, – не стала Барба отрицать. – Он сказал иначе, но я давно его знаю, и могу перевести на общепринятый. Ты понравилась ему, не сомневайся.
– Спасибо, – я чуть снова не расплакалась от переполнивших чувств.
Неужели можно не бояться, что выгонят обратно в поле? Взяла из рук Барбы тарелочку и присела на кровать. Пирог исчез за считанные мгновения – кастелянша даже светильник зажечь не успела. Не зря так расстроилась – это был шедевральный десерт!
– А почему Дим не готовит? – задала я логичный вопрос.
В полголоса, а потом, испугавшись, посмотрела на приоткрытую дверь. Будто за ней мог притаится Марв с ножом.
– Он только печет. И то редко. Говорит, уровень не его. А возиться с мясом или корнеплодами точно не станет.
– Но он же участвует в приготовлении блюд, – недоуменно возразила. – И режет корнеплоды, сама сегодня видела!
– Это по указке Марва, а самостоятельно обеспечивать съестным постоялый двор он отказался. Слишком возвышенная натура. Даже сладкое Марв делает лично по рецептам Дима.
– Вот как, – протянула я с таким лицом, будто что-то поняла.
На самом деле – нет. Но мучить Барбу дальнейшими расспросами не стала. Вкус пирога все еще был на языке, безумно хотелось добавки, но наглеть не буду. И на этом спасибо.
5
Ксюша
После незапланированной истерики и общения с кастеляншей на кухню вернуться все же пришлось. Время ужина в таверне строго фиксировано, но пока его подают, посуду мыть кто-то должен.
Прошмыгнув к полному тазу тарелок и стаканов, тихо поблагодарила Марва за угощение. Он только хмыкнул на это и отвернулся к разделочной доске, на которой лежал очередной шмат мяса с салом.
Я закатала рукава и принялась намывать. Не заметила, как по привычке начала тихонько напевать что-то медленное и лиричное. Дома я всегда развлекала себя песнями за уборкой.
– Какая красивая мелодия, – проговорил Дим с каким-то непонятным придыханием, подкравшись ко мне со спины. – Не могла бы ты петь чуть громче?
– А можно? – с опаской покосилась на Марва.
– А, – махнул рукой Дим, – У нашего повара ни слуха, ни голоса. Ему все равно, а мне нет.
– Хорошо, – улыбнулась коллеге и запела чуть громче.
Вскоре Дим присоединился ко мне – новую для себя музыку он ухватил буквально на лету. А слова – да неизвестные какие-то слова, я ничего не поняла. Но на мелодию текст ложился удивительно гладко.
– Разгалделись тут, – все же отреагировал Марв и скривился. – Может, в зал пойдете постояльцев развлекать? Тьфу!
Сплюнул он и ушел сам. Мы с Димом переглянулись и захихикали. Так и закончился мой первый рабочий день в «Сломанном крыле» – с песней и без надзора злющего начальника. Домыла все, попрощалась с Димом и ушла к себе.
Первая ночь в таверне тоже вышла многогранной. Сначала я очень быстро уснула, что было странновато. На новом месте всегда не очень засыпается. А тут еще непривычные запахи и звуки вокруг. Дома у меня доски пола не скрипят, двери всю ночь не хлопают, а под окнами не гомонит живность. Но я уснула – видимо, настолько сильно устала.
И внезапно проснулась от кошмара. Приснился Феликс, подкрадывающийся ко мне с тем самым ножом. Но только во сне я будто видела это со стороны – пыталась кричать, предупредить другую себя, но все без толку. За мгновение до рокового удара в шею, я с воплем подскочила и села на постели.
Дышу со свистом, стискивая пальцами невредимую шею. Руки трясутся. Настолько реалистичным было видение, что холодный пот до сих пор льет с меня градом. А в голове только одна мысль крутится – если Феликс действительно ударил меня так, как увидела, то как я выжить могла? Это было бы абсолютно невозможно без немедленной медицинской помощи. Но я очнулась не в больнице, а в лесу! Значит, что? Я умерла? Никак не может быть – ощупала всю себя с ног до головы. Щипала и даже укусила в руку. Едва слышно вскрикнула от боли – вот чувствую же все!
Обрадоваться не успела, потому как вспомнила, что тело это вовсе не мое. Только вдруг и это приснилось?! Вскочила с кровати и бросилась к умывальнику. С третьей попытки разожгла светильник на стене и прильнула к небольшому зеркалу. Не приснилось… Из отражения на меня смотрит Ксана. И все что я чувствую, чувствует ее тело, а не мое. А мое?
Осознание того, что, вероятнее всего, Феликс убил меня, навалилось тяжелой плитой на грудь. От панической атаки стало тяжело дышать. Я открывала и закрывала рот, но вдохнуть никак не получалось. Только хрипела. Нет-нет-нет! Дыши, Ксана! Мы с тобой уже через столько прошли – если есть хоть малейший шанс разобраться во всем и вернуться домой… Надо бороться!
Повторно уснуть удалось только к утру – петух под окном уже во всю горланил. Но выспаться, конечно, не удалось. Вопль Марва по поводу скорого завтрака поднял получше будильника. Встала
