74–й секретарь казначейства. Догнав в коридоре уходящую Пелоси, он грохнулся перед ней на одно колено со словами:
– Нэнси, не дайте им завалить закон в конгрессе! Прошу вас!
Застигнутая врасплох Пелоси не нашла ничего другого, как рассмеяться:
– Я и не знала, Хэнк, что вы католик…
И уже серьезно добавила:
– Но это не демократы, а республиканцы проголосуют против. Я обещаю вам сделать все, что смогу.
И она сдержала слово, но не сразу. При первом голосовании в палате представителей закон был провален. Немного стабилизировавшийся рынок снова рухнул на следующий же день. Даже самым ярым противникам «национализации» стала очевидна необходимость принятия срочных мер. Через четыре дня после первого голосования закон был принят с некоторыми поправками.
До выборов нового президента оставался месяц. Сделав экономику главным пунктом своей предвыборной кампании, Обама лидировал. Маккейн, плохо разбирающийся в сложившейся на рынке ситуации, был явно ему не соперник.
Получившему в свое распоряжение колоссальную сумму денег, и право по своему усмотрению ее распоряжаться, Полсону предстояло решить, как поступать дальше. Выкуп обесцененных ипотечных бумаг, казавшийся такой хорошей идеей еще два месяца назад, его уже не устраивал. Сейчас нужно было срочно искать выход из кредитного кризиса. Позднее, все кому не лень, станут обвинять его в отсутствии стратегии. В этом, действительно, была доля правды. Проблемы валились одна за другой, не давая ему и его команде ни малейшей передышки. Система, казавшаяся безотказной последние двадцать лет, рушилась у всех на глазах. Что оставалось делать в таких условиях? Выживать. Это и было его стратегией.
Утром в воскресенье, 12 октября 2008 года, девять директоров ведущих банков страны получили странный телефонный звонок от главного секретаря казначейства.
– Жду вас завтра в три часа дня в своем кабинете.
– А что случилось, Хэнк? По какому поводу мы собираемся?
– Узнаете завтра.
Все. Гудок.
Так с ними еще не разговаривали. Пришлось лететь. Но если из Нью–Йорка до Вашингтона на это уходит меньше часа, то директор банка Wells Fargo147 Дик Ковасевич провел в самолете шесть часов. И это в понедельник, самый занятый день недели, когда он должен был работать над сделкой с Wachovia148. Ничего хорошего не предвещало и число – 13 октября. Позднее, журналисты назовут эту встречу «тайным собранием Большой Девятки», представляя ее, как некий заговор «толстых котов» Уолл–стрит. На самом деле, и для людей, собравшихся в этот день за столом в кабинете Полсона, цель встречи оставалась неизвестной до тех пор, пока Хэнк не заговорил.
– Ни для кого из вас не секрет, – начал он,– что мы в центре жесточайшего финансового кризиса. Вы в полной мере испытываете это на себе ( несколько человек согласно кивнули). Хотя у кого–то из вас достаточно капитала ( быстрый взгляд на Дика Ковасевича),основные банки страны испытывают его нехватку. Это подвергает большому риску нашу систему кредитования. Поэтому, опираясь на чрезвычайные права, дарованные мне конгрессом, я объявляю, что казначейство США собирается купить у вас привилегированные акции149 с кредитной ставкой в пять процентов годовых. Ставка увеличится до восьми процентов, если долг не будет возвращен через три года. В свою очередь казначейство гарантирует невмешательство в дела вашего руководства и вопросы компенсаций. Завтра мы обнародуем программу по прямому вливанию капитала в финансовые институты. Вы – ее первые участники.
Полсон остановился на секунду, чтобы перевести дух и проверить реакцию внимательно слушающих его людей. Заметив легкое волнение, он продолжил:
– Завтра же мы объявим, что вы – кредитоспособные учреждения, участвующие в программе в целях поддержки экономики США. Обращаю ваше внимание на то, что мы будем акционерами без права голоса. К тому же, это временная мера.
В наступившей тишине Гайтнер зачитал суммы, предназначавшиеся для банков – участников этой сделки:
– Bank of America – 25 миллиардов;
– Citigroup – 25 миллиардов;
– Goldman Sachs – 10 миллиардов;
– JP Morgan – 25 миллиардов;
– Morgan Stanley – 25 миллиардов;
– State Street – 10 миллиардов;
– Wells Fargo – 25 миллиардов.
От неожиданности у Дика Ковасевича вытянулось лицо. Его банку совершенно был не нужен кредит в двадцать пять миллиардов. С капиталом у них было все в порядке, иначе стали бы они сейчас покупать Ваковию. Молчал он недолго, и, как только Гайтнер закончил, с возмущением набросился на Полсона:
– Но это же черт знает что! Кто же поверит вашим словам о нашей кредитоспособности, если вы вливаете в нас дополнительный капитал! Вы же тем самым и подрываете доверие наших вкладчиков. Это же принципиально неверный шаг. Ошибка! – в ожидании поддержки собратьев по бизнесу, Ковасевич оглянулся на уткнувшихся в бумаги банкиров. Но те молчали. Для всех остальных это, действительно, было спасением.
Хэнк был готов к такому обороту. Поэтому был тверд и категоричен:
– Мистер Ковасевич, здесь сидят ваши регуляторы. Если вы откажитесь от сотрудничества с нами сегодня, завтра мы объявим о неспособности Wells Fargo выполнять обязательства перед вкладчиками.
Это был весомый аргумент, а вернее, четко заявленная угроза. Кто же в здравом уме пойдет на конфронтацию с властью, имея в перспективе такие последствия?
– А–а–а! Тогда другое дело, – быстро разобрался в ситуации Ковасевич. – Но в любом случае, мне нужно согласие совета директоров. Я сам такие решения не принимаю.
На этот раз банкиры его поддержали. Никому не хотелось брать на себя подобную ответственность. Хотя нет, один таки нашелся. Джон Мак, главный директор Morgan Stanley, подписал все бумаги, выданные ему Гайтнером.
– А чего ждать, – улыбнулся он. – Если совет проголосует против, меня уволят. Все дела…
К слову сказать, ни один совет директоров не проголосовал против. К девяти часам вечера сделка была завершена. Банки Уолл–стрит получили в этот день сто двадцать пять миллиардов долларов. Citigroup получит еще дополнительные двадцать миллиардов уже после победы Обамы. Они начнут–таки выдавать кредиты, но в гораздо меньшем объеме, чем ожидал Полсон и все, кто принимал участие в его борьбе за спасение финансовой системы США. Миллионы людей останутся без работы и потеряют жилье. Новой администрации понадобятся годы на то, чтобы преодолеть последствия кризиса. Президент Обама так и не рискнет ввести новые нормы регулирования банков в обмен на вливание колоссальных государственных средств. Хэнк Полсон уйдет в отставку, а его приемник Тим Гайтнер продолжит политику спасения Уолл–стрит любой ценой.
1
Здесь: открутить назад.
2
Клерк для введения информации в систему.
3
Умение общаться с людьми (англ.).
