Александра Давид-Неэль
в соавторстве с ламой Йонгденом
МОГУЩЕСТВО НИЧТО
Перевод романа осуществлен по изданию: David-Neel Alexandra. La puissance du neant. Plon. Paris, 1978.
Они возникают в уме И в уме исчезают.
Миларэпа
ГЛАВА I
еловек с котомкой быстро шагает по безлюдным просторам чантангов[1]. Близится ночь. Мрак все явственнее сгущается вокруг путника, с агрессивной настойчивостью заключая его в объятия. Одиноко стоящие скалы и горные отроги приобретают странные пугающие формы; притаившиеся среди трав сине-зеленые глаза озер[2] напряженно вглядываются в чарующую ночь. В этот час полчища злокозненных духов выбираются из своих укрытий и рыскают в поисках добычи.
Страх стелется по земле и нарастает вместе с темнотой… Одинокий путник дрожит, он слишком припозднился… И хоть запыхался, ускоряет шаг.
Далеко от него обезумевший от ужаса всадник скачет во весь опор, не чувствуя угроз, исходящих от окутанного мраком пустынного пространства.
Две марионетки, приводимые в движение таинственными нитями, мечутся по высокогорным подмосткам северного Тибета.
Между тем человек с котомкой добрался до своей цели — подножия склона, на середине которого в скальной породе горы находится пещера, временно оборудованная под скит[3].
В этом скиту обитал гуру, у которого Мунпа Дэсонг[4] вместо с несколькими другими молодыми людьми проходил духовное обучение. Но в то время как первому в виде особой милости разрешалось жить подле отшельника, чтобы его обслуживать, соученики Мунпа были вынуждены довольствоваться короткими периодами пребывания по соседству со скитом, когда подвижник по своему усмотрению созывал их для учебы.
Мунпа Дэсонг в качестве ученика-слуги обходил стойбища, собирая дань в виде продуктов, которые пастухи щедро жертвовали на пропитание гомчена[5].
Почтение, с которым местные жители относились к отшельнику, объяснялось тем, что его считали духовным преемником давней линии Учителей, сведущих в тайных пауках; все эти сменявшие друг друга подвижники брали имя своего прославленного предшественника Гьялва Одзэра[6], чей дух якобы продолжал жить и творить в их теле.
С памятью о первом из Гьялва Одзэров было связано необычное предание.
Эта легенда, слывущая изложением абсолютно достоверных событий, существовала с незапамятных времен, ибо никто из пастухов в окрестностях Цо Ньонпо[7] не был в состоянии хотя бы приблизительно сказать, когда она возникла.
Предание было настолько известным, что никто не утруждал себя его пересказом. Оно превратилось в своеобразную догму, в которую слепо и безоговорочно верят, не помышляя о том, чтобы докапываться до первоисточника предания или обсуждать, насколько оно достоверно.
Итак, в незапамятные времена, о которых повествует сказание, жил некий легендарный дубтхоб[8] один из тех чудотворцев, бледные подобия которых встречаются и поныне в лице всевозможных гомченов и налджорпа[9] перед которыми преклоняются и трепещут простолюдины Тибета.
Этого дубтхоба звали Гьялва Одзэр. Он общался с божествами и демонами, заручаясь их поддержкой или подчиняя своей воле с помощью оккультных обрядов.
Заслышав его голос, наги[10] всплывали на поверхность озер, на берегах которых он останавливался, и в знак уважения возлагали к его ногам необычные дары из сокровищниц, ревностно хранимых в хрустальных и золотых дворцах, что таятся на дне больших озер и в пучине морской.
Однако алчущий власти дух, обитавший в телесной оболочке дубтхоба, жаждал большего.
И вот настал день, когда один из владык подводных глубин, не в силах противиться магическим призывам, появился на поверхности озера и, протягивая Одзэру сложенные в виде чаши руки, произнес: «Возьми».
В его ладонях лежала большая бирюза небесно-голубого цвета, от которой исходило удивительное сияние.
— Послушай, — сказал наг. — Норбу гё дёд пун джом[11]была дана в удел обитателям божественных миров; благодаря ей все желания немедленно исполняются. Является ли обладание таким сокровищем истинным благом? Мудрецы в этом сомневаются. Боги, пожинающие в райских кущах плоды добродетельных поступков, совершенных в прежних воплощениях, редко обретали Знание, проистекающее от безупречно ясного видения сокровенной природы сущего. С тех пор их желания, порожденные слепыми инстинктами, устремляются к вещам, обладание которыми настолько изменяет составные части их сущности, что это может привести к воплощениям в более низких мирах. Помимо драгоценности, исполняющей желания, в наших сокровищницах хранятся множество других диковин, каждая из которых обладает различными свойствами. Бирюза, которую я тебе принес, это часть Норбу-Римпоче[12] бесценного драгоценного камня, наделяющего человека даром ясновидения, позволяющего проникнуть в суть любых вещей и постичь управляющие ими законы. Обладание подобным знанием даст тебе неограниченную власть. Взгляни на эту бирюзу, всплывшую вместе со мной из подводного Царства. Вся она пронизана сокровенной энергией. На нее впервые упал свет земного дня; да будет сие в последний раз! В будущем никто не должен видеть драгоценность или притрагиваться к ней. Ты положишь ее в ковчежец, тщательно зашитый в плотную ткань. Перед тем как переселиться в другой мир, ты передашь ковчежец самому достойному из своих учеников, который, не открывая его, в свою очередь, передаст реликвию самому достойному из своих. Таким образом на протяжении всей твоей духовной линии, которой суждено сохраниться надолго, твоим преемникам, как и тебе, дано носить чудесный талисман под своим монашеским облачением.
С этими словами наг скрылся в лазурных водах большого озера, а Гьялва Одзэр, оставшись в одиночестве с бирюзой в руке, вернулся в свой скит.
Оказавшись там, отшельник зашил драгоценный камень-талисман в кусок шелка и хранил его таким образом до тех пор, пока не убрал в небольшой серебряный ковчежец, изготовленный по заказу.
После этого сверхъестественные способности Гьялва Одзэра существенно возросли.
Стоило ему захотеть, как скалы перемещались из одного места в другое, горы меняли форму, реки оставляли свои русла и прокладывали себе новые либо их воды внезапно поворачивали вспять, к истокам.
Множество подобных и других чудес было совершено ближайшими преемниками первого из Гьялва Одзэров. Деяния же тех, кто пришел им на смену, стали более редкими и не столь впечатляющими. Мало-помалу подробности предания затерялись в туманной мгле… Это было так давно!
Однако духовная линия великого чудотворца по-прежнему существовала, и вера в действенную силу бирюзы-талисмана, которую преемники Гьялва Одзэра носили па своем теле, оставалась незыблемой, хотя никто никогда не видел сокровища, и оно никоим образом не давало о себе знать.
Жизнь в окрестностях большого Голубого озера, как и прежде, шла
