Политеха. Конечно, молодежь еще не ложилась спать. Стол был уставлен стаканами с чаем. Кителя с галунами висели на спинках стульев, молодежь, разогретая прогулкой в компании девушек, перебрасывалась шутками. Четверо парней услышали шум на улице, выскочили, и недолго думая, полные сил понеслись к горящему дому. Решение пришло само. Не раздумывая, соорудили из досок помост, затем с него двое забрались друг другу на плечи – и… приняли присмиревших от ужаса девочек Морозовых из окна. Вот малышки уже на земле, показывают ручками на окно, где осталась их мама. Следом на руках студенты опустили на землю и Агриппину. Пожарная подвода с расчетом прибыла на место, когда от дома уже ничего не осталось.
Через месяц-другой приехал с Волхова Владимир. Семья к тому времени с уцелевшим скарбом обосновалась у бабушки Вассы Степановны. В тесноте да не в обиде! Растревоженный Морозов стал расспрашивать жену Агриппину. «Знаешь, сходили к нашему дому через несколько дней, когда улегся дым. Остались лишь почерневшие головешки да печи. Наши вещи как?… Пересчитали, из ценного сгорело две золотые и шесть серебряных ложек. Я нашла на пепелище одну чайную с витой ручкой. Еще одну нашла без ручки».
Зажили у бабушки дружно, хоть и в тесноте. Владимир вновь уехал, работа на Волхове затянулась на два года. Агриппина ходила каждый день за покупками на Спасский пятачок – перекресток со 2-м Муринским. Он был по-прежнему оживлен. По-прежнему жители Лесного расхватывали ароматные сотовские булочки.
В числе студентов, спасших Морозовых из пожара, был и студент Иван. Прошли три с лишним десятилетия жизни Страны Советов. Его уже как состоявшегося инженера Ивана Людвиговича Людмила Саблина (урожденная Морозова, одна из спасенных девочек) встретила в проектном институте «Гипробум». Она устроилась туда на работу, расцвела, только что вышла замуж. Он же состоялся как специалист. Вот так встреча – спасителя и спасенной!
Звезда едет на подкидыше
… Ленинград, Балтийский вокзал. Утро. Прозвучал последний удар вокзального колокола; в ответ свистнул паровоз, зашипел, пустив пар из цилиндров, и, выбирая люфт на сцепках, состав тронулся. Морозовы, мать и двое дочерей, ехали весной 1939 года навестить отца, занятого на строительстве 200.
Строительство № 200 – это начатое в 1937 году на западе Ленинградской области, на берегу Лужской губы возведение гиганта – Лужской военно-морской базы «Ручьи», прозванной в народе вторым Кронштадтом. На работах были заняты заключенные, потому объект именовался «строительство № 200 Лужлага НКВД СССР», или просто Лужлаг. Официально адрес базы – Косколово. Гавань предназначалась для военных кораблей и гидросамолетов. Строили заключенные числом не менее 10 тысяч.
Владимира Морозова в 1938 году командировали на строительство как инженера-гидротехника. Работал он в техническом отделе производства работ строительства, занимался проектированием металлоконструкций и силовых установок. Затем его перевели, и до 1940 года Морозов, сам заядлый рационализатор, возглавлял бюро изобретателей и рационализаторов (БРИЗ) строительства 200.
Для работников и строителей базы в Ручьях был построен благоустроенный поселок с четырехэтажными домами, домом культуры, магазином, баней, школой – все как у людей. Кое-кто из ИТР привез на стройку семьи, только у Морозова дочки в хорошей школе учились, старшая – уже в институте, и он не стал дергать семью.
Человек увлекающийся, Владимир Иванович в простых бытовых вопросах часто был неразборчив. Так, почти все мужчины в общежитии на ночь надевали ночные рубашки. Как-то раз утром у Морозова под галстуком оказалась одноцветная рубашка, он пришел так на работу. Коллеги ходили-ходили, приглядывались, да и решились сказать: «Владимир Иванович, Вы забыли снять ночную рубашку».
… Путь на закрытый объект для членов семьи был непростым. Выписали пропуска. Взяли билеты на рейсовый поезд на Веймарн через Котлы, далее прицепной вагон до Косколово.
К дороге Морозовы подготовились основательно. Одежда, обувь, постельное белье, посуда, кухонная утварь (отец на бытовые вопросы обращал мало внимания), книги, снаряжение для спорта (девчонки любили поиграть и побегать). Получилось несколько тюков. Плюс корзинка с продуктами: бутерброды, огурчики, вареные яйца, хлеб, яблоки. Взяли и кота Ваську, а любимца семьи французского бульдога Джима оставили дома с домработницей Мотей.
Для девчонок путешествие на поезде стало долгожданным приключением, до того редко им доводилось ездить по железной дороге. Ирина уже стала студенткой, она набрала в дорогу учебников, но не забыла и свое любимое увлечение: рисование. Карандаши и бумага были всегда при ней. Люся как старшеклассница взяла в дорогу любимые книги.
Как хорошо смотреть в вагонное окно, прижавшись носом к стеклу! Мелькают сельские домики, сараи, огороды. По дороге параллельно поезду бежит автомобиль. Обгонит или все же мы быстрее? Нет, отстает.
За Петергофом Люся взяла Васю на руки и пошла к окну. Держа кота, показывала ему и называла все, что видела. Дерево видишь? А это дымовая труба. А это мост.
Когда поезд медленно подошел к платформе в Ораниенбауме, на станции стояла группа военных. Красноармейцы увидели довольного, сытого Ваську через окошко. Заулыбались. «Где вы такого нашли, дайте нам» – было слышно через стекло. Людмила поначалу смутилась, но быстро пришла в себя и стала сердито мотать головой. Никогда!
Новая остановка в Лебяжьем. Можно выйти на платформу, размяться. Подойти к паровозу, разглядеть, какие блестящие, мощные у него колеса, шатуны, до чего впечатляет угрожающая махина всей машины. Но вот и свисток дежурного по перрону. Ответный свисток машиниста. Людмила еле успела обратно в вагон.
Снова Вася в руках младшей Морозовой – Людмилы. Ирина тем временем серьезна, углубилась в учебники, не оторвать.
По проходу вагона пробирается статный красивый мужчина театральной внешности. Неужели… Да, это он. Певец, тенор, солист Кировского театра Николай Печковский ехал выступать перед строителями, а тут такая милая девочка, а какой милый кот у нее на руках! Артист, любивший живность, подошел, похвалил пушистого. Потрепал его за ухом, погладил лапы и шею. И ушел.
– Вы знаете, кто это был, девочки? – Агриппина не могла скрыть волнение. – Сам Печковский! Мне довелось слышать его в театре, исполнял партию Германна.
В то время несравненный голос Печковского, не уступавшего Лемешеву и Козловскому, имел армию поклонников среди театралок. Сложились даже партии лемешисток, козлисток и печковисток. Каждая фанатка хвалила своего кумира.
К вечеру Морозовы прибыли в Косколово, где всех, кто направлялся на строительство 200, ждал автобус. Двинулись по грунтовой дороге дальше. Вот и забор из колючей проволоки, ворота. Боец проверяет документы прибывших. Автомобиль въезжает в зону – за воротами уже ждут родственники. И Владимир Морозов ждет и обнимает своих дочек и жену.
Остановились в комнате общежития этажом ниже комнаты, где
