вы извели, это хорошо, вся деревня страдала от нежити той. Да еще и поймали одну из них. Ловко!
Кенмар дружески похлопал Миляту по плечу.
– Как твое имя, герой?
– Милятой кличут, – засмущавшись, выпалил тот и тут же прикусил язык.
– Хе-хе, – засмеялся староста. – А мне сказал, цьто его имя Недан. Поди и ты не Сестрата?
– Погоди, – оборвал Кенмар Стояна. – Ты тот Милята, который кулачный боец со Словенского конца?
Шахматы были расставлены на доске, и Миляте оставалось только признаться.
– А я смотрю, лицо твое знакомо мне, – усмехнулся дружинник. – Так ты еще и колдун?
И тут до Нежки дошло. Все внутри у нее сжалось в комок. Она начала молиться всем богам наперечет, только бы не услышать ту самую фразу, которой так страшилась. Из-за которой согласилась на это поручение.
– Так мы тебя ищем который день! Бересту к деду твоему посылали. В младшую дружину тебя сам князь призывает.
Нежка сорвалась и стремглав побежала прочь от брата, от русалки и от этого самодовольного дружинника. Куда угодно, лишь бы не слышать ответ Миляты.
Глава 7
На Новгород опустились сумерки. Обычный уличный гул смолк, лишь дворовые собаки нарушали покой своим лаем. Люди уже успели поужинать и готовились ко сну.
Василиса обожала время после заката. Когда другие засыпали, она часто выбиралась из терема по своим делам, коих у нее было много. Вот и в этот раз она выскользнула из дома незаметно для домочадцев и первым делом направилась в Кривой переулок, где ее ожидал Жироша, который собирал просьбы от людей для колдуньи. Юноша, чье худощавое телосложение резко контрастировало с именем, аккуратно записывал заостренной палочкой суть прошения, а Василиса забирала свернутые берестяные записки и отдавала Жироше старые, со своими пометками. Чаще всего в записках попадались просьбы о приворотах, отворотах и прочей ерунде. Василиса сотню раз просила Жирошу не давать ей подобное, но юноша упрямо записывал все прошения без исключения. Вот и в этот раз среди груды бересты не нашлось ни одной стоящей просьбы.
– Этим только печку разжигать, – недовольно проворчала Василиса.
– Возможно, повезет кому-то из тех, кто был за сегодня, – пожал плечами Жироша, неотрывно смотря в зеленые глаза девушки.
Юноша имел добрую душу и искренне полагал, что Василиса способна помочь любому. В какой-то момент она даже думала обратиться к Миляте, чтобы тот нашел ведьму, которая бы занималась всеми этими приворотами, но вовремя опомнилась. Прибыли там с песий нос, а хлопот не оберешься. Милята был всецело ее, она доверяла любимому, а вот ведьмам со стороны веры мало.
– Ладно, – вздохнула Василиса. – Гляну, что там у тебя.
Она дала Жироше векшу за работу и отправила его спать. У самой же Василисы оставались другие дела.
Тьма окончательно окутала Новгород. Василиса медленно шла по дощатым улицам с небольшим, но богато украшенным светильником в форме ладьи. Когда-то давно его привез батюшка из-за Варяжского моря. Ладья чадила, потому что Василиса заправляла ее жиром, но, несмотря на тусклый свет, давала возможность передвигаться по городу. Тени, отражаясь от бревенчатых домов и белокаменных церквей, пускались в дикий пляс, создавая причудливые, а порой и ужасающие фигуры.
Дойдя до реки Волхов, Василиса повернула в сторону двора епископа Иоакима и, завидев его массивные каменные башни, нырнула в проулок. Она запутывала следы, петляя по городу, пока не оказалась на окраине. Жилые дома уступили место длинным сараям, построенным для хранения различных грузов. Это был Малый порт, возведенный при предыдущем новгородском князе Вышеславе.
Старший сын князя Владимира был посажен править в Новгороде, но, на свою беду, посватался за море к варяжке Сигрид, которую прозвали Гордой. Отец девушки хотел породниться с правителями Руси, только это не входило в планы самой Сигрид. Никто толком не знает, как это произошло, но баня, в которой мылись новоявленный жених и его спутники, вмиг загорелась, а дверь кто-то подпер снаружи. Вышеслав не вернулся из-за моря, а его место в Новгороде досталось нынешнему князю Ярославу.
Василисе очень нравилась эта история. Она представляла Сигрид, которой на тот момент едва исполнилось шестнадцать, очень умной и хитрой особой. Подобным образом Василиса могла описать и себя.
Подойдя к массивным дубовым бревнам, торчащим из воды, девушка погасила светильник. Теперь действовать следовало вдвойне осторожней. Она кралась вдоль огромных лодок, прислушиваясь к любому шороху в темноте. Наконец Василиса услышала знакомые голоса. Осмотревшись, она увидела, что дверь одного из складов была приоткрыта, и юркнула туда, задержав дыхание и стараясь не выдать себя.
– Где же хозяин?
– Опаздывает.
– Не случилось бы чего.
– Тьфу на тебя, Огафон! Не кликай беду, особенно в таком месте.
– Тебе-то чего бояться, Панок, ты же кривой. От тебя черти сами врассыпную.
Раздался звонкий удар, а после него короткий вопль.
«Песьи морды! – возмущенно подумала Василиса. – Вечно эти двое ссорятся почем зря. Только внимание привлекают».
– Ты дурак? – выругался Огафон. – Я ж шутковал, а ты сразу в морду бить.
– А ты разорался, словно девица в Купальскую ночь, – загоготал Панок.
– Вас за версту слышно, – раздался хриплый мужской голос. – Я же велел сидеть тихо.
– Прости нас, хозяин, – виновато отозвались холопы.
– Бог наш Всемогущий прощает. А я нет, – грозно ответил мужчина. – Где жертва?
– Там, на складе. – Панок махнул рукой в сторону постройки, где пряталась Василиса.
У нее перехватило дыхание. Наблюдая за происходящим через щель в двери, она поняла, что мужчины направляются сюда. Василиса начала не глядя продвигаться вглубь постройки, нащупывая путь между мешками и полками. Внезапно она наткнулась на что-то мягкое и теплое. Испугавшись, Василиса отдернула руку и зажала себе ладонью рот, чтобы не закричать. На полу без чувств лежал связанный человек. Он, без сомнения, был жив, Василиса почувствовала его дыхание.
Дверь отворилась настежь, и тьма расступилась перед светом зажженных светильников.
– Где он?
– Там, в дальнем углу, хозяин.
Мужчины подошли к лежащему на полу.
– Юноша, – послышалось недовольное ворчание.
– Не вышло с девкой в этот раз, – виновато ответил один из холопов.
– Ладно, – махнул рукой хозяин. – Видел ли он вас?
– Нет, мы со спины зашли, а потом сразу мешок на голову и оглушили, – пояснил Панок.
– Работу свою знаем, – важно добавил Огафон.
– Хорошо, – кивнул хозяин. – Развяжите его и оставьте тут.
– К-как – тут? – запнулся Огафон. – Мы ж его того, в жертву сами знаете кому приготовили.
– Жертв больше не будет.
– Никогда? – переспросил Огафон.
– Никогда, – заверил хозяин и, развернувшись, пошел к выходу.
Дождавшись, пока все стихнет, Василиса аккуратно выползла из-за мешков. Выглянув на улицу и убедившись, что все ушли,
