думал, что это жестко так поступать, но сегодня понял, что больше не хочет никого жалеть. Хватит. Доброта его ни к чему хорошему так и не привела. Если ещё раз появится кто-то, кто про чувства Дарины к Вадиму узнает и будет её использовать? Нельзя это так просто оставить.
– Забавно выходит, – Вадим тихо усмехнулся. – Местные всегда судачили о том, что я тебя околдовал, а я до сих пор и не думал этого делать. Жалел тебя, дурочку. Зря, получается.
Он наклонился и поцеловал Дарину. Девушка подалась вперёд, но всё равно не проснулась. Когда Вадим отстранился, то увидел, как она улыбается. Даже не подозревает, что теперь будет делать всё, что он ей прикажет. Зато никто и никогда больше не сможет её разумом управлять. Теперь она принадлежит только Вадиму.
Он вышел из её комнаты, прикрыв дверь и не чувствуя никакого сожаления о содеянном. Казимир ждал снаружи, расхаживая из стороны в сторону.
– Держи, – Вадим бросил ему баночку с мазью. – Нанеси ей на раны, чтобы зажили быстрее. И не забудь про наш уговор.
– А как же… Все остальные… Они так и будут спать? – Казимир поймал мазь и обеспокоенно уставился на Вадима.
– Проснутся утром, – ответил ему внук ведьмы и отправился на выход.
Казимир какое-то время провожал его взглядом, но в итоге скрылся в покоях дочери. Вадим же вышел на улицу, где его дожидался Сёма. Волк высунул язык и весело завилял хвостом.
– Иди погуляй, – Вадим подошёл и погладил Сёму по морде. – Я сам домой вернусь.
Дважды повторять оборотню не пришлось. Он встал и сорвался с места, тут же прыгая в тень. Вадим тяжело вздохнул и медленно отправился по сонной деревне к своему старому дому. Вокруг изредка сновали духи, радующиеся полнолунию, но Вадиму до них не было никакого дела. Он остановился у двери и толкнул её. Любица заснула, положив голову на стол, Олеся уснула на лавке, а Стоян свалился прямо на полу. Было очевидно, что заклятие застало их в процессе действий. Наверное, они собирались Есению искать, вот и свалились так внезапно, кто где был. Не хотелось бы их будить, но без этого никуда. Он хлопнул в ладоши, развеивая магию Тихомиры сразу со всех обитателей дома.
Так же как и Казимир, Любица и Олеся вздрогнули, медленно выпрямлялись и тёрли глаза, а вот Стоян неуклюже поднялся на четвереньки, будто напился недавно. Навевало неприятные воспоминания.
– Доброе утро, – громко объявил Вадим, заставив всех вздрогнуть ещё раз.
Любица икнула, испуганно уставившись на него, Олеся открыла рот от удивления и негодования, а Стоян поспешил встать с пола. Лицо его поплыло красными пятнами от злости.
– Ты что здесь забыл?! Гмызь?! – рявкнул Стоян.
– В гости заглянул, – Вадим развёл руками и окинул небольшую избушку презрительным взглядом. – А вы не встречаете. Могли хотя бы хлеб да соль на стол выставить ради гостя.
– Выродок… – Стоян стиснул кулаки. – Тебя не ждёт здесь никто! Проваливай из моего дома!
Стоян кинулся на Вадима с кулаками, но в итоге упал на колени, закричал от боли и согнулся, схватившись за живот.
– Не надо! Пожалуйста! – пискнула Любица и подлетела к мужу. – Не трогай нас! Мы вам с бабушкой ничего плохого не делали! Зачем ты пришёл?
Олеся вжалась в стенку позади, не смея даже вздохнуть.
– В гости, сказал же, – Вадим пожал плечами, рассеивая магию, отчего Стояну стало легче.
Он лежал на полу, тяжело дыша и изредка жмурясь.
– Я смотрю, вы собирались куда-то? – Вадим перевёл взгляд на Олесю, которая тихо пискнула.
Могла бы – исчезла бы. Главное никого не жалеть.
– Е-есению искать хотели, – Любица кивнула, поглаживая мужа, съёжившегося на полу. – Ты уж не злись, пожалуйста. Нам очень надо дочь найти, но мы почему-то заснули все…
– Это он нас и усыпил! – засипел Стоян. – Не могли мы так просто…
Любица поспешила зажать мельнику рот, чтобы больше не сказал чего-то, что Вадиму не понравилось бы.
– Ты его не слушай, он не в себе просто, – запричитала женщина.
– Не надо ему жопу подлизывать! – Стоян оттолкнул её ладонь и сумел сесть. – Пускай убирается к лешему своему!
– Раз уж вы Есению искать собирались, давайте я вам помогу, – предложил спокойно Вадим, игнорируя гнев отца.
В доме воцарилась мертвая тишина. Стоян замер, Любица вцепилась ему в плечо и испуганно уставилась на незваного гостя, и только Олеся подала голос:
– Ты что с Есей сделал?!
Её смелостью можно было сейчас только восхититься, хоть она и была совсем не уместна. С одной стороны, хотелось поиздеваться над Стояном, но делать больно Любице и Олесе не было никакого смысла.
– Есения вошла в лес. А сегодня полнолуние, – резанул Вадим.
– В лес? Но зачем ей… – зашептала Любица. – Она же знает…
– А уже не важно зачем, – Вадим перевёл взгляд на мать. – Теперь ваша дочь оборотень. И она домой больше не вернётся.
– О-оборотень? – тихо переспросила Олеся.
Любица же просто уставилась на Вадима снизу вверх, открывая и закрывая рот. Стоян побледнел.
– Все жители деревни знают, что в лес нельзя ночью заходить, особенно когда полнолуние, – безжалостно продолжил Вадим.
– Нет, нет, нет, этого быть не может! – запричитала Любица. – Зачем бы ей в лес-то идти? Она же знает! Как и все знает!
Женщина на четвереньках подползла к Вадиму и схватила его за штаны. По щекам потекли слёзы, а взгляд был, как у голодной собаки. Никогда ещё Вадим не видел свою мать настолько жалкой.
– Вы же с Тихомирой магией владеете? Неужели нельзя ничего сделать? Расколдуйте её? Она же девочка маленькая! У неё вся жизнь впереди! – взмолилась Любица. – Я всё что хотите сделаю! Что угодно! Стоян! Тоже моли о прощении!
Мельник вздрогнул, но так ничего и не смог сказать, сидя на полу и уставившись в одну точку.
– Это вы разозлились, что он вас на всю деревню позорит, да? – продолжила рыдать Любица. – Так он слова больше злого не скажет! Хотите, я ему язык отрежу? Всё что угодно сделаю, только верните мне дочь.
Рыдая, женщина опустилась на пол, ухватившись уже за ботинок Вадима, как будто это могло ей помочь. Могло вытащить её из пучины отчаяния.
– Здесь уже ничего нельзя сделать, – холодным тоном ответил Вадим.
Происходящее его ни капли не тронуло.
– Зачем… Зачем же ты тогда пришёл?! – рявкнул Стоян, всё же поднимаясь на ноги снова. – Поиздеваться решил? Мало горя наша семья испытала! Так теперь ты и такую весть принёс! Сам небось и заколдовал мою дочь! На потеху себе и бабке твоей!
– А чем ты
