ещё не полностью выгорела. Тот, конечно, не упустил шанса — подсунул новый яд, изысканный, вязкий, медленный. Но время шло. Регенерация продвигалась. Сила возвращалась. Сейчас он уже почти достиг формы Грандмастера. До Высшего Грандмастера осталось недолго.
«Скоро я убью мальчишку».
А потом будет Ратвер примется за ту рыжую оборотницу, любовницу конунга. Ту, что носит на себе его — Ратвера — запах. Его кровь. Его продолжение. У неё просто не может быть другой родословной — он это чувствует. Инстинктом. Молчаливой уверенностью, вбитой в кости. Она — его потомок. И с ней он создаст новую расу. Сильную. Совершенную. Без морали. Без стыда. Без слабости. Намного лучше этих выродков-ликанов, слишком человечных для настоящей природы.
Люди называют это мерзостью. И пусть. Ратвер — не человек. У него нет табу. Нет жалости. Есть только цель. И эта цель — месть конунгу. Особенно будет приятно, потому что рыжая — любовница самого Данилы.
И тут —ментальная плеть, хлещущая по разуму:
— Не любовница, а жена, кусок ты дерьма.
Ратвер вскочил. Грудь сжалась, дыхание вырвалось хрипом.
— Что⁈ — прохрипел он. — Ты… Ты следишь за мной⁈ Ворвался в мои мысли⁈ Как⁈ Я ещё не в форме… но не настолько же!
И тут раздался хриплый смех:
— Хо-хо! Хрусть да треск!
Из бархана, словно из песчаной щели реальности, вынырнул белобородый Ледзор. Его топор блеснул в руке, голые мускулистые плечи сверкали на солнце.
— Настало наше время, волчара! — рявкнул он, и пустыня, кажется, вздрогнула вместе с Ратвером.
Ответ был мгновенным. Рёв, когти, трансформация. Тело Ратвера рванулось вглубь звериного. Шерсть поднялась, кожа потемнела, лицо вытянулось в пасть, спина выгнулась, лапы ударили по земле. Форма полуволка.
Ратвер рванулся вперёд. Раскрыл пасть, и волна звукового удара прокатилась следом
Ледзор отразил удар ледяной пургой, затем сам рванул вперёд и обрушил топор с силой падающего метеора. Удар был чудовищным — Ратвера отбросило, он кувырком пролетел несколько метров и прочертил в песке борозду, будто плугом.
Но поднялся.
И тут же — новая атака. Ледзор метнул волну холода, которая накрыла Ратвера с головой, схватила, сдавила, заковала льдом.
— Хо-хо! Тебе было жарко, волчара! Вот холодок!
Но Ратвер прорвался. С яростным рёвом он начал ломать лёд изнутри — льдины трещали, лопались, разлетались осколками. И в следующий миг ледяной кокон взорвался.
Высший оборотень вырвался наружу, взвыл, рванулся вперёд — и с яростью вонзил клыки в плечо Ледзора. Оторвал шмат и не жуя — проглотил.
— Мясо… Грандмастера… — прохрипел Ратвер, отпинывая от себя морхала. — Вот оно… вот…
И в этот миг оборотень ощутил силу. Энергия вернулась. Поломанные кости срастались, мышцы налипали на каркас тела, как жидкий металл. Шерсть густела, шкура чернела. Он вновь стал тем, кем был. Высшим оборотнем.
И тогда — фш-ш-ш! — из спины Ратвера выросли крылья. Кожистые, чёрные. Он взмыл вверх.
И в небе — навстречу уже летела добыча. Странная птица, похожая на жареную утку. Летела, непонятно как, ведь крылья общипаны и прожарены до хрустящей корочкой. Но пахла идеально.
Ратвер не задумывался — голод не оставлял места для размышлений. Схватил, вгрызся, разорвал, проглотил. И тут же внутри будто взорвалась мина. Отрава. Меня отравили! Жареная утка, летающая в небе, была ядовитой! Как такое возможно⁈
Крылья обмякли, вены свело, тело сорвалось вниз, как метеор. Удар — земля вздыбилась песком. Ратвер захрипел, попытался подняться… и увидел силуэты.
Ледзор. Раненый, в крови, но на ногах. Плечо покрыто ледяной коркой, глаза полыхают.
И рядом — он. Конунг Данила. Менталист. Стоит. Смотрит.
— Что, мама не учила тебя не есть жареных уток, которые летают по небу? — удивлённо спрашивает мальчишка.
* * *
Чуть не проморгали Ратвера.
Вот ведь гадина. Вырос. Восстановился. И — главное — так озверел, что даже от Ледзора оттяпал кусок. А мясо Грнадмастера и придало сил Высшему оборотню.
Повезло, что я успел. Реально повезло. Организовал всё на ходу — буквально за несколько минут. Из дома, из холодильника — прямиком в пустыню доставили жареную утку. Прокинул её через Ломтика — он открыл теневой портал точно в небо над пустыней. Утка выпала аккуратно, золотистая, шкурка блестит. Вид, конечно, странноватый: подрумяненная жареная птица в небе над барханами.
Но Ратвер был чертовски голоден. На этом и сыграли. Мясо летит — значит, хватай. Главное, что Ломтик выдержал и устоял. Хотя малой смотрел, как утку ест кто-то другой, с выражением трагедии на мордочке и болью в глазах. Ну, я и пообещал ему две утки. Он честно заслужил.
Падение у Ратвера было фееричным. Как метеор бахнулся.
Но весь этот цирк не отменяет одного — он снова стал Высшим Грандмастером. И если бы мы дали ему унести пятяки… Не хочу даже думать.
Поэтому теперь мы с Ледзором вдвоём будем разбираться с этой проблемой. И да, я чертовски зол — настолько, что просто не смогу стоять в стороне. Случайно подслушал мысли Ратвера. Он думал так громко, что транслировал их по мыслеречи. Мысли были мерзкие. Но главное — они касались Насти. Моей жены.
Так что, без вариантов — пора заканчивать с этим Высшим оборотнем.
Ратвер уже поднимается, рычит, волчья шерсть дыбом, глаза пылают. Но Ледзор не даёт ему опомниться — врывается, как бульдозер с эмоциями. Топор в руках пляшет, сечёт по дубленой шкуре оборотня.
— Хо-хо! Хорошо ты меня цапнул, волчара! — орёт морхад, рубанув. — За мной — реванш!
Я тоже иду в лобовую. Демонские когти сверкают, летят удар за ударом. Без пауз, без замахов — резкие, точные сечения.
— Отступаем, и артогонь! — бросаю морхалу, передавая команду через печатку.
Мы синхронно отпрыгиваем в стороны. Ледзор хлещет ледяным шквалом, я сверху обрушиваю всё, что нежалко: Тьму, каменные снаряды, пси-клинки, даже лианы.
Но Ратвер прёт сквозь атаки, как каток. Изуродованная мутация — волчище с крыльями, морда вытянута, спина бронированная. Он превратился в нечто уродливое и мощное. Но против нас этого мало будет. Слишком долго Ратвер зализывал раны. А я уже не тот, что раньше.
Так, пора кончать.
— Отойди! — рявкаю Ледзору. — Сейчас шмальну!
Он отступает, отскакивая ещё дальше. Я же прыгаю навстречу оборотню. Врезаюсь в Ратвера когтями — прямо в череп. Глубоко. Щелчок. Трещина. В эту рану я вбиваю некротику и астральную материализацию, вкручивая не жалея.
Внутри черепной коробки бахает взрыв. Магия рвёт его изнутри.
Меня отбрасывает, словно пушинку. Песок летит во все стороны.
